248-я стрелковая дивизия (3-го формирования)
248-я стрелковая дивизия (3-го формирования) | |
Награды: | |
---|---|
Почётные наименования: |
«Одесская» |
Войска: |
сухопутные |
Род войск: |
пехота |
Формирование: |
248-я стрелковая дивизия (3-го формирования) — пехотное соединение в составе Вооружённых сил СССР во время Великой Отечественной войны.
248-я Одесская Краснознаменная стрелковая дивизия оставила заметный след в истории Великой Отечественной войны.
Содержание
История формирования и боевой путь дивизии
6 сентября 1942 года в поселке Тинаки на базе 1 и 2-го Астраханских сводных курсантских полков была сформирована 248-я стрелковая дивизия (3-го формирования) ([ЦАМО РФ. Ф. 248сд. Оп. 1. Д. 2. Л. 3]).[1]
10 сентября 1942 года на базе курсантских полков Астраханского военного училища была сформирована 248-я сд.[2]
1-й сводный курсантский полк был укомплектован курсантами 1-го Астраханского пехотного училища (начальник училища – полковник И.И. Шапкин), 2-й сводный курсантский полк был укомплектован курсантами 2-го Астраханского (бывшего Ленинградского) пехотного училища (начальник училища – полковник М.С. Юргелас) и Астраханской авиационной школы механиков.[1]
1-й сводный курсантский полк был переименован в 899-й стрелковый полк, а 2-й сводный курсантский полк — в 902-й стрелковый полк. На основе стоявшего в Астрахани запасного полка был сформирован 905-й стрелковый полк.[2]
В состав дивизии вошли 899-й, 902-й и 905-й стрелковые полки, 771-й артиллерийский полк, 199-й отдельный пулеметный батальон, 412-й отдельный саперный батальон, отдельный учебный батальон, 302-й истребительно-противотанковый дивизион, 80-я отдельная зенитно-артиллерийская батарея и другие подразделения [ЦАМО РФ. Ф. 248сд. Оп. 1. Д. 1. Л. 2].[1]
Полное название
248-я Одесская Краснознаменная стрелковая дивизия.
Подчинение
Состав
- 899-й стрелковый полк
- 902-й стрелковый полк
- 905-й стрелковый полк
- 771-й артиллерийский полк
- 199-й отдельный пулеметный батальон
- 412-й отдельный саперный батальон
- отдельный учебный батальон
- 302-й истребительно-противотанковый дивизион
- 80-я отдельная зенитно-артиллерийская батарея
- другие подразделения
Командный состав
Командиры дивизии
- Алексеев, Леонид Николаевич, полковник — 3 сентября 1942 года – 22 декабря 1942 года, отстранен.
- Николай Захарович Галай, подполковник – с 22 декабря 1942 года.
Комиссар дивизии
- Поваров, полковник
Напишите отзыв о статье "248-я стрелковая дивизия (3-го формирования)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [knigilib.net/book/313-vestnik-kalmyckogo-instituta-gumanitarnyx-issledovanij-ran/8-248-ya-strelkovaya-diviziya-v-boyax-na-territorii-kalmykii-v-1942-1943-gg.html Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 248-я стрелковая дивизия в боях на территории Калмыкии в 1942 – 1943]
- ↑ 1 2 [h ttp://militera.lib.ru/h/shein_ov/index.html О. В. Шеин. На астраханском направлении. 2007]
Литература
- Шеин Олег Васильевич «На астраханском направлении». Действия 28-й армии в Калмыкии в 1942 году. 2007 г.
Ссылки
- [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd249/default.html Справочник]
Отрывок, характеризующий 248-я стрелковая дивизия (3-го формирования)
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.