25-я пехотная дивизия (вермахт)
Поделись знанием:
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
| 25-я пехотная дивизия | |
 | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение | |
| Тип | |
| Численность |
15 тысяч человек |
| Дислокация | |
| Прозвище |
Гарнизонная дивизия Штутгарта (нем. Stuttgarter Haus-Division) |
| Участие в | |
25-я пехотная дивизия Вермахта (нем. 25. Infanterie-Division) — военное подразделение вермахта, принимавшее участие во Второй мировой войне. Позднее оно было переименовано в 25-ю панцергренадерскую дивизию.
Содержание
История
25-я дивизия формировалась преимущественно из баварцев и швабов. Участвовала в польской кампании вермахта и вторжении во Францию. В конце 1940 года преобразована в 25-ю моторизованную пехотную дивизию.
Участвовала также во вторжении в Советский Союз в 1941 году, относясь к группе армий «Центр». В сентябре-октябре участвовала в боях против советских войск Юго-Западного фронта.
В июне 1943 года реорганизована в 25-ю панцергренадерскую дивизию. Была уничтожена через год во время обороны Минска, остатки выживших солдат бежали в Миелау, где были переформированы в 107-ю танковую бригаду. В ноябре 1944 года подразделение получило статус дивизии и в Баумхольдере было вновь восстановлено до 25-й панцергренадерской дивизии.
Дивизия участвовала в дальнейшем в боях на территории Франции, Германии и Люксембурга (в частности, в Бад-Зерке), ведя оборонительные бои с американской 3-й армией. Позднее дивизия отступила к линии Мажино, к Бишу, присоединившись к 13-му корпусу СС под командованием обергруппенфюрера СС Макса Зимона. После начала Арденнского контрнаступления была переброшена к Цвайбрюккену и начала наступление по плану «Нордвинд». Атака дивизий даже при поддержке 89-го и 90-го корпусов с 21-й танковой дивизией провалилась: американская 7-я армия и французская 1-я армия сорвали атаку. Дивизия экстренно была переброшена на Восточный фронт и защищала Берлин в боях с частями Красной Армии. Большинство солдат дивизии после взятия Берлина бежали на Запад, где и сдались союзным войскам[1][2][3].
Командиры дивизии
- Генерал-майор Хуберт Шаллер-Калиде (1 апреля — 6 октября 1936)
- Генерал-лейтенант Христиан Хансен (6 октября 1936 — 15 октября 1939)
- Генерал-лейтенант Эрих Клёсснер (15 октября 1939 — 15 января 1942)
- Генерал-майор Зигфрид Хенрици (15 января — 4 февраля 1942)
- Генерал-лейтенант Антон Грассер (4 февраля 1942 — 5 ноября 1943)
- Генерал-майор Фриц Бенике (5 ноября 1943 — 4 марта 1944)
- Генерал-лейтенант Пауль Шюрманн (4 марта 1944 — 10 февраля 1945)
- Генерал-майор Арнольд Бурмайстер (10 февраля — 8 мая 1945)
Состав
1939-1940 гг.
- 13-й пехотный полк (в октябре 1940 преобразован в 13-й горно-егерский полк и передан в 4-ю горную дивизию)
- 35-й пехотный полк
- 119-й пехотный полк
- 25-й артиллерийский полк
- 25-й разведывательный батальон
- 25-й батальон АИР (до декабря 1939)
- 25-й противотанковый батальон
- 25-й сапёрный батальон
- 25-й батальон связи
- 25-й запасной батальон
1941-1942 гг.
- 35-й пехотный моторизованный полк
- 119-й пехотный моторизованный полк
- 25-й артиллерийский полк
- 25-й разведывательный моторизованный батальон
- 25-й мотоциклетный батальон
- 25-й противотанковый батальон
- 25-й сапёрный моторизованный батальон
- 25-й моторизованный батальон связи
- 25-й запасной батальон
Сентябрь 1943 г.
- Штаб дивизии
- 35-й гренадерский моторизованный полк
- 119-й гренадерский моторизованный полк
- 25-й артиллерийский полк
- 125-й танковый разведывательный батальон
- 125-й противотанковый батальон
- 8-й танковый батальон
- 25-й сапёрный моторизованный батальон
- 25-й моторизованный батальон связи
- 25-й запасной батальон
Награждённые Рыцарским крестом Железного креста (30)
- Антон Грассер, 16.06.1940 — оберстлейтенант, командир 119-го пехотного полка
- Эберхард Родт, 25.06.1940 — оберстлейтенант, командир 25-го разведывательного батальона
- Эрих Клёсснер, 29.09.1940 — генерал-лейтенант, командир 25-й пехотной дивизии
- Отто Шмидт-Хартунг, 29.06.1940 — полковник, командир 35-го пехотного полка
- Вильгельм Вестерманн, 15.09.1941 — лейтенант, командир взвода 1-й роты 25-го мотоциклетного батальона
- Герман Шульте-Хойтхауз, 23.01.1942 — оберстлейтенант, командир 25-го мотоциклетного батальона
- Хуго Роос, 11.09.1942 — капитан, командир 11-й роты 119-го пехотного моторизованного полка
- Штефан Маурер, 16.08.1943 — обер-фельдфебель, командир взвода 8-й роты 35-го гренадерского моторизованного полка
- Вильгельм Глазер, 17.08.1943 — обер-лейтенант резерва, командир взвода 3-го батальона 35-го гренадерского моторизованного полка
- Карл Нестле, 17.08.1943 — фельдфебель, командир взвода 7-й роты 35-го гренадерского моторизованного полка
- Гансйорг Хаузер, 17.08.1943 — капитан, командир 2-го батальона 35-го гренадерского моторизованного полка
- Роберт Фогель, 26.08.1943 — фельдфебель, командир взвода 7-й роты 119-го гренадерского моторизованного полка
- Вольфганг Видеманн, 10.09.1943 — капитан, командир 125-го танкового разведывательного батальона
- Людвиг Франц, 08.10.1943 — капитан резерва, командир 1-го батальона 35-го гренадерского моторизованного полка
- Георг Нагенгаст, 28.11.1943 — майор, командир 2-го батальона 119-го гренадерского моторизованного полка
- Йозеф Реттемайер, 05.12.1943 — капитан, командир 5-го танкового батальона
- Ганс Бартле, 19.12.1943 — обер-лейтенант резерва, командир 7-й роты 119-го гренадерского моторизованного полка
- Хайнц-Георг Беренс, 12.03.1944 — лейтенант резерва, заместитель командира 3-й роты 5-го танкового батальона
- Йоханнес Гриммингер, 23.08.1944 — капитан резерва, командир 25-го запасного батальона
- Пауль Шюрманн, 02.09.1944 — генерал-майор, командир 25-й панцергренадерской дивизии
- Арнольд Бурмайстер, 14.01.1945 — генерал-майор, командир 25-й панцергренадерской дивизии
- Вильгельм Масса, 21.01.1945 — обер-лейтенант резерва, командир 5-й роты 35-го гренадерского моторизованного полка
- Фридрих Шварц, 21.01.1945 — обер-лейтенант резерва, командир 3-й роты 35-го панцергренадерского полка
- Вилли Виланд, 25.01.1945 — унтер-офицер, командир взвода 11-й роты 35-го панцергренадерского полка
- Ганс-Йорг Киммих, 25.01.1945 — капитан, полковой адъютант 119-го панцергренадерского полка
- Мартин Векенманн, 05.02.1945 — обер-лейтенант резерва, командир 1-го батальона 35-го панцергренадерского полка
- Курт Арендт, 24.02.1945 — капитан, командир 5-го танкового батальона
- Людвиг Зимон, 05.03.1945 — лейтенант резерва, командир 2-й роты 35-го панцергренадерского полка
- Таддеус Мюнст, 14.04.1945 — унтер-офицер, командир подразделения 1-й роты 125-го танкового разведывательного батальона
- Хорст Гизе, 17.04.1945 — лейтенант, командир 2-й роты 5-го танкового батальона
Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями (3)
- Антон Грассер (№ 344), 05.12.1943 — генерал-лейтенант, командир 25-й панцергренадерской дивизии
- Йозеф Реттемайер (№ 425), 13.03.1944 — капитан, командир 5-го танкового батальона
- Карл Прёлль (№ 715), 25.01.1945 — оберстлейтенант, командир 35-го панцергренадерского полка
Напишите отзыв о статье "25-я пехотная дивизия (вермахт)"
Примечания
- ↑ [www.100thww2.org/gerunit/25.html US 100th Infantry Division]. Проверено 4 января 2009. [www.webcitation.org/69q0jfVqB Архивировано из первоисточника 11 августа 2012].
- ↑ Marcus Wendal. [www.axishistory.com/index.php?id=1335 25 Panzergrenadier Division]. Axis History. Проверено 4 января 2009. [www.webcitation.org/69q0kBjKF Архивировано из первоисточника 11 августа 2012].
- ↑ Mitchum, pp 111—113
Литература
- Georg Tessin. Verbände und Truppen der Deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939—1945. Band 4. Die Landstreitkräfte 15-30. 2. Auflage. Biblio-Verlag, Osnabrück 1976, ISBN 3-7648-1083-1.
- Erwin Boehm. Geschichte der 25. Division , Stuttgart: Kameradenhilfswerk e.V., 1972
- Wilhelm Schrode. Geschichte der 25. Division: Die Wiederaufstellung der 25. Pz.Gren.Div., Selbstverlag, 1980
Ссылки
- [www.feldgrau.com/InfDiv.php?ID=25 25.Infanterie-Division] (англ.). feldgrau.com. [www.webcitation.org/67eMOt5To Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.feldgrau.com/InfDivMot.php?ID=9 25.Infanterie-Division (mot.)] (англ.). feldgrau.com. [www.webcitation.org/67eMPJPwZ Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/Infanteriedivisionen/25ID-R.htm 25.Infanterie-Division] (нем.). lexikon-der-wehrmacht.de. [www.webcitation.org/67eMPk2rj Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/Panzergrenadierdivisionen/25PGD-R.htm 25. Panzergrenadier-Division] (нем.). lexikon-der-wehrmacht.de. [www.webcitation.org/67eMQCUsk Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.axishistory.com/index.php?id=1427 25.Infanterie-Division] (англ.). axishistory.com. [www.webcitation.org/67eMQevL7 Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.axishistory.com/index.php?id=1013 25.Infanterie-Division (mot.)] (англ.). axishistory.com. [www.webcitation.org/67eMRF2sJ Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.axishistory.com/index.php?id=1335 25. Panzergrenadier-Division] (англ.). axishistory.com. [www.webcitation.org/67eMRm78i Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.balsi.de/Weltkrieg/Einheiten/Infanteriedivisionen/25-ID-Startseite.htm 25.Infanterie-Division] (нем.). balsi.de. [www.webcitation.org/67eMSLSZm Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.okh.it/units/4division/Inf/0025ID.htm 25.Infanterie-Division] (итал.). okh.it. [www.webcitation.org/67eMTpKeh Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.okh.it/units/4division/InfMot/0025motD.htm 25.Infanterie-Division (mot.)] (итал.). okh.it. [www.webcitation.org/67eMUNQFk Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
- [www.okh.it/units/4division/PzGren/0025PGD.htm 25. Panzergrenadier-Division] (итал.). okh.it. [www.webcitation.org/67eMUruyn Архивировано из первоисточника 14 мая 2012].
Отрывок, характеризующий 25-я пехотная дивизия (вермахт)
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
