26 декабря
Поделись знанием:
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
← декабрь → | ||||||
Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
1 | ||||||
2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |
9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |
16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 |
23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 |
30 | 31 | |||||
2024 г. |
26 декабря — 360-й день года (361-й в високосные годы) в григорианском календаре. До конца года остаётся 5 дней.
Содержание
Праздники
- Россия — День войсковой противовоздушной обороны (Войсковая ПВО)[1]
- Австралия, Великобритания, Новая Зеландия, Канада, Кирибати, Науру — День подарков (Boxing day)[2][3].
- Словения, День независимости и единства[4].
- Соединённые Штаты Америки, Кванзаа.
Религиозные:
Именины
Аркадий, Арсений, Евгений, Евгения, Анастасия
События
XIX век
- 1825 — на престол взошел император Николай І, во время присяги новому императору в Петербурге на Сенатской площади произошло восстание декабристов.
- 1898 — Мария и Пьер Кюри впервые получили радий.
XX век
- 1919 — Совнарком РСФСР принимает декрет «О ликвидации безграмотности в РСФСР». Согласно ему все население Советской России в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, обязано учиться грамоте на родном или на русском языке (по желанию)
- 1933 — запатентовано FM-радио.
- 1941 — Великая Отечественная война:
- 1943 — в Баренцевом море у мыса Нордкап потоплен германский линейный крейсер «Шарнхорст».
- 1946 — в Лас-Вегасе открылся отель «Фламинго», построенный знаменитым гангстером Багси Сигелем. С этого дня началось превращение Лас-Вегаса в мировую столицу игорного бизнеса.
- 1973 — совершил посадку космический корабль «Союз-13».
- 1974 — запущена космическая станция «Салют-4».
- 1975 — начало эксплуатации советского сверхзвукового пассажирского самолёта «Ту-144».
- 1990 — IV Съезд народных депутатов СССР избрал Г. И. Янаева первым (и последним) в истории вице-президентом СССР.
- 1991 — Совет Республик Верховного Совета СССР принял декларацию о прекращении существования СССР в связи с образованием СНГ.
XXI век
- 2004 — самое смертоносное землетрясение в современной истории. Произошло в Индийском океане, к северу от острова Симёлуэ.
- Образовавшиеся в результате данного землетрясения гигантские волны дошли до юго-западного побережья Шри-Ланки, где уничтожили находящийся близ побережья переполненный пассажирский поезд. Погибли около 1700 человек — крупнейшая железнодорожная катастрофа в истории.
Родились
См. также: Категория:Родившиеся 26 декабря
До XIX века
- 1194 — Фридрих II Гогенштауфен (ум. 1250), император Священной Римской империи.
- 1711 — Мария Александровна Меншикова (ум. 1729), дочь князя А. Д. Меншикова, «порушенная невеста» императора Петра ІІ.
- 1791 — Чарльз Бэббидж (ум. 1871), британский математик.
XIX век
- 1845 — Николай Николаевич Златовратский (ум. 1911), русский писатель.
- 1862
- Семен Яковлевич Надсон (ум. 1887), русский поэт.
- Александр Амфитеатров (ум. 1938), русский писатель, публицист, литературный и театральный критик.
- 1891 — Генри Миллер (ум. 1980), американский писатель и художник.
- 1889 — Владимир Николаевич Соколов (ум. 1962), американский киноактёр русского происхождения.
- 1893 — Мао Цзэдун (ум. 1976), вождь социалистической революции в Китае, основатель и председатель Китайской Народной Республики, председатель Компартии Китая.
- 1894 — Владимир Иванович Стржижевский (ум. 1940), российский военный лётчик-ас Первой мировой войны, гражданский пилот Королевства Югославии.
XX век
- 1903 — Лев Борисович Миров, советский эстрадный артист, народный артист РСФСР.
- 1920 — Ядгар Садыковна Насриддинова (ум. 2006), советский государственный деятель, председатель Президиума Верховного Совета Узбекской ССР.
- 1926 — Екатерина Федоровна Савинова (ум. 1970), советская актриса, исполнительница роли Фроси Бурлаковой в фильме «Приходите завтра».
- 1926 — Хина Пельон (ум. 2014), кубинская художница и поэтесса.
- 1930 — Александр Иванович Лебедев (ум. 2012), российский и советский актёр театра и кино.
- 1932 — Роальд Зиннурович Сагдеев, советский и американский физик, академик.
- 1939 — Фред Скеписи, австралийский кинорежиссёр.
- 1943 — Валерий Приёмыхов (ум. 2000), советский и российский актёр и режиссёр.
- 1949 — Михаил Сергеевич Боярский, российский актёр театра и кино, певец.
- 1953 — Тоомас Хендрик Ильвес, президент Эстонии с 2006 г., член Европейского парламента.
- 1959 — Валерий Иванович Прокошин (ум. 2009), русский поэт.
- 1962 — Джеймс Коттак, американский музыкант, известный как ударник групп «Scorpions» и «Kingdom Come».
- 1963 — Ларс Ульрих, датский музыкант, барабанщик известной группы «Metallica».
- 1964 — Евгения Добровольская, российская актриса театра и кино, народная артистка Российской Федерации.
- 1971
- Джаред Лето, американский музыкант, вокалист группы «30 Seconds to Mars».
- Татьяна Сорокко, первая российская супермодель.
- 1980 — Мари Слип, писатель, художник, композитор и музыкант группы «Otto Dix».
- 1990
- Денис Черышев, российский футболист, игрок ФК «Реал Мадрид» и сборной России.
- Энди Бирсак, фронтмен и вокалист американской хард-рок и глэм-метал группы «Black Veil Brides».
Скончались
См. также: Категория:Умершие 26 декабря
До XIX века
- 1771 — Клод Адриан Гельвеций, французский философ (р. 1715).
- 1797 — Джон Уилкис (р. 1727), британский политический реформатор, мэр Лондона.
XIX век
- 1806 — Жак Маргерит Этьен де Форнье де Фенероль, французский генерал (р. 1761).
- 1890 — Генрих Шлиман, немецкий археолог (р. 1822).
XX век
- 1908 — Антон Семёнович Будилович, славянофил, доктор славянской филологии, исследователь в области славянской палеонтологии, публицист.
- 1933 — Анатолий Луначарский, советский писатель, общественный и политический деятель, переводчик, публицист, критик, искусствовед, академик АН СССР (р. 1875).
- 1976
- Леонид Беда (р. 1920), лётчик-штурмовик, генерал-лейтенант авиации, заслуженный военный лётчик СССР, дважды Герой Советского Союза.
- Дмитрий Кленовский (настоящая фамилия Крачковский; р. 1893), поэт-эмигрант.
- 1977 — Говард Хоукс (род. 1896), американский режиссёр, сценарист и продюсер, обладатель премии «Оскар».
- 1980 — Джон Оулибер (англ. Johnny Oulliber) (род.1911), бывший американский бейсболист, президент (1958—1969) и председатель совета директоров (1969—1973) банка «First Commerce Corporation»[en].[6]
- 1988 — Херлуф Бидструп, датский художник-карикатурист (р. 1912).
- 1994 — Силва Кошчина (р. 1933), итальянская киноактриса югославского происхождения.
- 1999 — Кертис Мейфилд (р. 1942), американский соул-певец.
- 2000
- Гелий Васильевич Чернов, русский лингвист (р. 1929).
- Джейсон Робардс (р. 1922), американский актёр.
XXI век
- 2002 — Леонид Николаевич Вышеславский, украинский поэт, лауреат Государственной премии Украины 1984 года (р. 1914).
- 2005 — Виктор Фёдорович Степанов, киноактёр (главная роль в фильме «Михайло Ломоносов»), Народный артист России и Украины (р. 1947).
- 2007 — Нина Меньшикова (р. 1928), советская и российская киноактриса, народная артистка РСФСР.
- 2009
- Ив Роше (р. 1930), создатель растительной косметики Yves Rocher.
- Дмитрий Евгеньевич Персин (р. 1963), актёр, певец, композитор.
- 2010 — Бланко, Сальвадор Хорхе (р. 1926), доминиканский политик, президент Доминиканской Республики (1982—1986).
Народный календарь, приметы и фольклор Руси
- Евстрат.
- Каков будет этот день, таков будет и январь месяц. «Коли Евстрат солнышку рад — то и январь будет ясным и морозным».
- С Евстрата наблюдают за погодой в течение 12 суток, считая, что каждый день показывает погоду целого месяца следующего года[7].
- В старину верили, что в этот день нечисть на метлах летает, солнце замести пытается: поднимает вихри и гонит этими вихрями солнце светозарнее в чертоги, где бы оно почивало, стыло бы и о роде людском не пеклось. Потому голик (вытертый, с обитыми листьями веник, которым метут избы), что прежде на крыльце лежал, в сени заносили, чтоб нечисть его не прибрала к рукам[8].
- На Евстратия хозяйка втыкала серп, а хозяин вклинивал топор в порог. Это должно было защитить дом от зла.
- В этот день бывали, по мнению русского народа, ведьмины посиделки и сборища, на которых они решали, как схватить солнце да сжить его с белого света. Нельзя в этот день сквернословить — не то ведьмы с неба упадут прямо на голову хулигана. Нельзя было и веник на крыльце оставлять — не то ведьмы утащат.
См. также
26 декабря в Викиновостях? |
Напишите отзыв о статье "26 декабря"
Примечания
- ↑ [function.mil.ru/news_page/world/more.htm?id=11882132@egNews В Вооруженных Силах РФ отмечается День войсковой ПВО]
- ↑ [www.promoroz.ru/raznoe/traditsii17.php День подарков (Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Канада) — Boxing Day]
- ↑ [archive.travel.ru/kiribati/entertainment/fest/ Фестивали и праздники в Кирибати / Travel.Ru / Кирибати]
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/2075/ День независимости и единства Словении — 26 декабря. История и особенности праздника в проекте Календарь Праздников 2010]
- ↑ [www.calend.ru/holidays/0/0/609 День святого Стефана — 26 декабря. История и особенности праздника в проекте Календарь Праздников 2010]
- ↑ [www.baseball-reference.com/players/o/oullijo01.shtml Johnny Oulliber Statistics and History | Baseball-Reference.com]
- ↑ [www.kharchenko.com/date/dec/26.shtml 26 Декабря. Календарь от VAKh Online]
- ↑ [www.neptun8.ru/Literatura/Primeti12_26.htm Народные приметы 26 декабря]
Отрывок, характеризующий 26 декабря
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.