27-й понтонно-мостовой полк
27-й отдельный понтонно-мостовой полк 27 опмп | |
Нарукавный знак инженерных войск ВС СССР. | |
Годы существования |
1954 — 1991 |
---|---|
Страна | |
Подчинение |
командиру опмп |
Входит в | |
Тип |
отдельный понтонно-мостовой полк |
Функция |
инженерное обеспечение |
Численность |
27-й отдельный понтонно-мостовой полк — формирование инженерных войск ВС СССР, в составе Группы советских войск в Германии (ГСВГ).
Условное наименование — полевая почта (П.П) № 50920. Полк группового подчинения, то есть его командир непосредственно подчинился начальнику инженерной службы (НИС) ГСВГ. Дислоцировался в Аполленсдорфе, на окраине Виттенберга. Расформирован на территории Германии при ликвидации ЗГВ (ГСВГ)
Содержание
История
26 октября 1943 года в соответствии с директивой Генерального штаба Красной армии № ОРГ/5/8564, от 13 октября 1943 года, было принято решение о сформировании 7-я моторизованная понтонно-мостовая бригада резерва главного командования.
Бригада (П.П. № 15833) сформирована 26 октября 1943 года на Белорусском фронте в городе Новозыбков Брянской область в составе:
- управление бригады;
- рота управления;
- 61-й Днепровский моторизованный понтонно-мостовой батальон (П.П. № 14196);
- 63-й моторизованный понтонно-мостовой батальон (П.П. № 11017);
- 136-й моторизованный понтонно-мостовой батальон (П.П. № 33095);
- 50-й моторизованный понтонно-мостовой батальон (с 12.11.1943 г. 138 мпмб, П.П. № 47925).
По окончании военных действий 10 мая 1945 года бригада передислоцирована из Берлина в Бад-Заров, южнее Фюрстенвальде. С 10 по 15 декабря 1945 передислоцирована в город Рослау, 5 км. севернее Дессау, далее в Магдебург.
В июне 1946 года, в связи с демобилизацией СССР, 7 помбр переформирована в 36-й понтонно-мостовой полк. В июле 1951 года 36 помп переформирован в 53-ю понтонно-мостовую бригаду.
В июне 1954 года 53 помбр, в связи с Хрущёвскими сокращениями, переформирована в 36-й понтонно-мостовой полк.
В процессе переформирования бригады в 1954 году на базе штаба бригады и двух понтонно-мостовых батальонов был сформирован 36-й понтонно-мостовой Лодзинский Краснознамённый орденов Суворова и Кутузова полк. Почётное наименование и награды бригады остались в 36 помп.
Два понтонно-мостовых батальона были передислоцированы в Апполенсдорф где на их базе был сформирован 27-й понтонно-мостовой полк, без почётного наименования и наград. В музее полка и аллее боевой славы полка были отмечены боевой путь 7 помбр и её герои.
Боевой путь бригады
На Белорусском и 1-м Белорусском фронтах (21.10.1943 г. — 09.05.1945 г.) бригада участвовала в Гомельско-Речицкой, Калинковичско-Мозырьской, Бобруйской, Минской, Люблин-Брестской, Варшавско-Познанской, Восточно-Померанской и Берлинской наступательных операциях.
- Сож;
- Припять;
- Днепр;
- Друть;
- Березина;
- Свислочь;
- Неман;
- Западный Буг;
- Нарев;
- Висла;
- Пилица;
- Варта;
- Одер;
- Шпрее;
- Даме.
Каналы:
Бригада участвовала в освобождении городов Гомель, Томашов, Лодзь, Кутно, Кюстрин, Франкфурт-на-Одере, Панков и Берлин.
Бригадой пройден боевой путь 2800 км. по маршруту: Новозыбков — Гомель — Речица — район Жлобина — Рогачёв — район Бобруйска — Минск — Столбцы — Барановичи — Слоним — Волковыск — Вельск — Вышкув — район Варшавы — Лодзь — район Познани — Кюстрин — Геритц — Берлин.
Бригадой:
- построено деревянных мостов — 524, общей длиной 20260 пог. м.;
- восстановлено 290 мостов общей длиной 4650 пог. м.;
- построено новых дорог — 117 км;
- отремонтировано дорог — 860 км;
- расчищено дорог от снега — 250 км;
- наведено переправ из подручных средств — 24, общей длиной 1400 пог. м.;
- разминировано мин, фугасов и мин-сюрпризов — 580;
- отрыто траншей — 27 км.
- переправлено грузов:
- танков — 10093 ед;
- орудий — 31640 ед;
- тягачей и тракторов — 4870 ед;
- самоходных пушек — 3870 ед;
- автомашин — 141800 ед;
- подвод — 212800 ед;
- лошадей и скота — 82000 голов;
- личного состава — 393000 чел;
- боеприпасов и других грузов — 12440 т.
Награды бригады перешедшие в 36 помп
- Орден Суворова II-степени — за отличное выполнение боевых заданий командования по обеспечению прорыва обороны противника на реке Друть и переправы наших войск через реку Березина. Указ Президиума Верховного Совета ССР от 02.07.1944г.
- Орден Красного знамени — за обеспечение прорыва обороны немцев на плацдарме реки Висла и обеспечении форсирования реки Полица южнее Варшавы. Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР от 19.02.1945 г.
- Почётное наименование «Лодзинский» присвоено за инженерное обеспечение боевых действий при овладении городом Лодзь и дальнейшее развитие наступления до реки Одер. Приказ Верховного Главнокомандующего от 19.02.1945 № 027.
- Орден Кутузова II-степени — за обеспечение переправы войск через реку Одер, обеспечение развития наступления на Берлин и взятие Берлина.
Герои Советского Союза бригады
- Боченков Иван Андреевич
- Красавин Михаил Васильевич
- Собянин Иван Васильевич
- Соломонов Александр Андреевич
Командир
7 помбр
- 1943 — 1943 г. — подполковник Котляров И. Л..
- 1943 — 1945 г. — генерал-майор инженерных войск Яковлев В. А..
27 помп
- ...
- 1970 — 1975 г. — подполковник Кацафа М. А..
- 1975 — 1980 г. — полковник Ерохин А. С..
- 1980 — 1982 г. — полковник Таранов
- 1985 — 1989 г. — полковник Красников А. А..
- 1990 — 1994 г. — полковник Шедловский В. К..
См. также
Напишите отзыв о статье "27-й понтонно-мостовой полк"
Ссылки
- Г. В. Малиновский. Бригады инженерных войск Красной Армии 1941—1945 гг. — Москва. Изд. Патриот - 2005.
- [www.russianarms.ru/forum/index.php?topic=2769.0 Сайт о вооружении Российской армии.]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Отрывок, характеризующий 27-й понтонно-мостовой полк
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.
Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.