28-я танковая дивизия (СССР)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 28-я танковая дивизия </td></tr>
Войска: сухопутные
Род войск: автобронетанковые
Формирование: февраль 1941 года
Расформирование (преобразование): 13 декабря 1941 года
Предшественник: 27-я легкотанковая бригада
2-я мотострелковая бригада
Преемник: 241-я стрелковая дивизия
Прибалтийская стратегическая оборонительная операция (1941)
Приграничное сражение в Литве и Латвии (1941)
Ленинградская стратегическая оборонительная операция (1941)
Демянская оборонительная операция

28-я танковая дивизия — воинское соединение СССР в Великой Отечественной войне.





История дивизии

Дивизия формировалась в ПрибОВО с февраля 1941 года на базе 27-й легкотанковой бригады, 28-й гаубичный артиллерийский полк создавался на базе 569-го артиллерийского полка 2-й мотострелковой бригады.

В составе действующей армии во время ВОВ с 22 июня 1941 года по 13 декабря 1941 года.

На 18 июня 1941 года дислоцировалась в Риге, имея в своём составе 236 БТ-7, 68 Т-26, 9 «Виккерс», 1 огнемётный танк, 15 БА-10, 25 БА-20

С 19 июня 1941 года скрытно передислоцируется из Риги и сосредоточилась к 22 июня 1941 года сосредоточилась в лесах в 20-ти километрах севернее Шауляя (без 28-го мотострелкового полка, оставшегося гарнизоном в Риге до подхода в город 183-й стрелковой дивизии и 5-го мотострелкового полка НКВД). Впоследствии 28-й мотострелковый полк 24 июня 1941 года был направлен к Либаве с целью вызволить из окружения части 67-й стрелковой дивизии.

Выдвинулась из района сосредоточения поздним вечером 22 июня 1941 года, с тем, чтобы нанести удар по прорвавшимся в район Скаудвиле частям 41-го моторизованного корпуса. На рубеж атаки — Жвирзде, Бомбалы — прибыла к 10:00 23 июня 1941 года. За время выдвижения потеряла 27 танков. В связи с поздним прибытием дивизии начало её наступления было перенесено с 04:00 на 11:00, но и этот срок оказался нереальным, так как дивизия оставалась без горючего, которое находилось на складах в Риге. Под авиационными ударами к 15:00 колонна бензовозов частично пришла в дивизию. В 22:00 23 июня 1941 года дивизия силами 55-го танкового полка приняла первый бой восточнее Таураге с 1-й танковой дивизией. В бою достигла некоторых успехов, уничтожила 14 немецких танков, 20 орудий и до батальона пехоты и понесла эквивалентные потери. Ближе к ночи дивизия отошла севернее и укрылась в лесах 1 километр севернее Пошиле.

24 июня 1941 года дивизия практически бездействовала (исключая эпизод с наступлением на Кельме, где были советские войска), в том числе в связи с нехваткой горючего — хотя должна была заниматься уничтожением вражеских войск севернее Скаудвиле. Топливо подвезли только к вечеру и к 22:00 дивизия сосредоточилась, будучи боеготовой, в районе Коркляны, однако наступление было перенесено на 25 июня 1941 года. На этот день в 04:00 дивизии предписывалось нанести удар во фланги и тыл противнику в направлении Коркляны, Поплуще, Бурбайце, после чего отойти в направлении Сидоришки, Ужвенты и сосредоточиться в лесах 2 километрах юго-восточнее Ужвенты. К 10:00 танковые полки дивизии подошли к Пошиле, начали наступление в направлении Карленай, Полугуе, Ужвентис и попали под огонь артиллерии крупных калибров и под организованный огонь противотанковых орудий. Отдельные подразделения прорвали оборону противника и уничтожили колонну 8-го моторизованного полка противника, нарушили сообщение по дороге на Шяуляй. Дивизия вела бой в течение 4 часов, уничтожила 3 тяжёлых и 14 противотанковых орудий, до двух батальонов пехоты, захватила 6 тяжёлых и 24 противотанковых орудий, несколько танков. Однако сама дивизия потеряла 48 танков. К 15:00 остатки дивизии (около 30 боевых машин, организационно: штаб дивизии, разведывательный батальон и остатки 55-го и 56-го танковых полков) сосредоточились в лесу северо-западнее Пошиле. Всего к 25 июня 1941 года дивизия по различным причинам потеряла 84 танка.

С 26 июня 1941 года дивизия отходит, прикрывая отходившие на рубеж реки Варна войска 8-й армии. 27 июня 1941 года дивизия занимала оборону по берегу реки Муша на участке Вайды — Памуша, вновь вступила в бои, уничтожив 6 танков противника и 2 орудия, потеряв 8 танков. Дальнейшее нахождение дивизии на рубеже грозило окружением, и ей был получен приказ на отход с задачей к 28 июня 1941 года занять оборону по северному берегу Западной Двины в районе Тегулис, куда дивизия с боями отходила. Так, рота бронемашин и 6 танков 28-го разведывательного батальона, обороняли переправу на реке Лиелупе у Елгавы, вели упорный бой с противником, пытавшимся форсировать реку, в расположение части не вернулись. 29 июня 1941 года остатки дивизии были подчинены командованию 65-му стрелковому корпусу и опрокинули немецкие части, захватившие плацдарм в Риге и обеспечили переправу для отставших подразделений 8-й армии. Тыловые части дивизии с этого дня отходили к Пскову.

30 июня 1941 года дивизия ведёт ожесточённые бои у местечка Плявиняс с войсками противника, которые пытались переправиться через Западную Двину. Немецкие атаки были отбиты, но войска противника переправились через реку на соседних участках, и дивизии с 1 июля 1941 года начала отход на рубеж озера Инесис и мызы Медзула, а затем, под непрерывным воздействием авиации противника и далее. 2 июля 1941 года получен приказ корпусу на наступление и восстановление положения по Западной Двине, 28-я танковая дивизия осталась в резерве, 3 июля 1941 года ей было приказано выйти в район лесов севернее Белена и занять оборону на рубеже станции Тырза. На 4 июля 1941 года дивизия обороняла участок станции Тырза без гаубичиного и мотострелкового полка (возвращён в дивизию в конце июня в Риге), переданных соседней 23-й танковой дивизии. На 5 июля 1941 года дивизия вновь отступила и сосредоточилась в районе Подлипье, Языкова, Большая Кебь. На 6 июля 1941 года дивизия находилась в районе лесов восточнее и юго-восточнее Березка и затем в составе корпуса находилась в резерве, к 12 июля 1941 года выведена из боёв и направлена на восстановление в районе посёлка Красные Станки.

В начале августа 1941 года дивизия, несколько пополненная, попала в состав Южной оперативной группы и 14 августа 1941 года прибыла в Новгород, заняла оборону в 4—6 километрах от западной окраины города. 55-й танковый полк — на рубеже Григорово — Новая Мельница; 56-й танковый полк — слобода Покровская — Юрьево, левым флангом выходя к Волхову. Отдельный разведывательный батальон закрепился на втором рубеже, по обводному каналу на западной окраине Новгорода. В общем, дивизия фактически представляла собой стрелковое соединение: в её составе числилось 2 КВ-1 и 5 БТ-7

С 14 августа 1941 года дивизия вступила в бои под Новгородом с частями 1-го армейского корпуса. В тяжёлых боях дивизия была вынуждена отойти к окраинам города. Бои дивизия вела до 17 августа 1941 года, потери составляли до 2/3 личного состава, 17 августа 1941 года в основном переправилась на восточный берег Волхова, оставив сводный отряд оборонять Новгородский Кремль. Вскоре дивизия отошла восточнее Новгорода и весь август 1941 года вела тяжёлые бои там. К концу августа 1941 года дивизия переброшена в район Демянска, где вновь вступила в бои, попала в окружение. К 16 сентября в вышедшей дивизии оставалось 552 человека 4 орудия. 21 сентября 1941 года была выведена в тыл для переформирования, личный состав направлен на доукомплектование других соединений.

После доукомплектования в начале ноября 1941 года дивизия заняла оборону на рубеже Валдая и Валдайских высот, ведёт оборонительные бои в том районе.

13 декабря 1941 года дивизия переформирована в 241-ю стрелковую дивизию (по-видимому даже ранее, так как по справочнику боевого состава на 1 декабря 1941 года 241-я стрелковая дивизия уже числится в составе). В состав дивизии вошли 261-й, 318-й, 332-й сп, 1010-й ап.

С 7.9.1944 г. дивизия в составе 38-й Армии, участвуя в Карпатско-Дуклинской и Восточно-Карпатской наступательных операциях, получает задание в составе ударной группировки армии ударить из района Кросно, прорвать оборону противника на 8-ми километровом участке Непля-Оджиконь, уничтожить противостоящие части противника и, развивая наступление в направлении Поток, Дукля, Тымлява, Прешов, выйти на территорию Словакии, где должна соединиться со словацкими армейскими частями и партизанами. 8.9.1944 г. дивизия в составе 67-го стрелкового корпуса переходит в наступление и занимает пригород города Кросно – Бялобжеги.

24.9.1944 г. дивизия овладела Мшаной. 6.10.1944 г. дивизия выходит на рубеж Вышняя Писана, Медведзне. 4-6.2.1945 г. части дивизии с севера вплотную подошли к Бельско.

Расформирована летом 1945 года.

Полное название

28-я танковая дивизия

Подчинение

Дата Фронт (округ) Армия Корпус (группа) Примечания
22 июня 1941 года Северо-Западный фронт 8-я армия 12-й механизированный корпус
01 июля 1941 года Северо-Западный фронт 8-я армия 12-й механизированный корпус
10 июля 1941 года Северо-Западный фронт 8-я армия 12-й механизированный корпус
01 августа 1941 года Северный фронт 8-я армия 12-й механизированный корпус
01 сентября 1941 года Ленинградский фронт Новгородская армейская оперативная группа 12-й механизированный корпус
на 01 октября 1941 года Северо-Западный фронт 27-я армия

Состав

  • 55-й танковый полк
  • 56-й танковый полк
  • 28-й мотострелковый полк
  • 23-й гаубичный артиллерийский полк
  • 23-й разведывательный батальон
  • 23-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион
  • 23-й отдельный батальон связи
  • 23-й автотранспортный батальон
  • 23-й ремонтно-восстановительный батальон
  • 23-й понтонно-мостовой батальон
  • 23-й медицинско-санитарный батальон
  • 23-я рота регулирования
  • 23-й полевой автохлебозавод
  • 838-я полевая почтовая станция
  • 689-я полевая касса Госбанка

Командиры

Отличившиеся воины дивизии

Награда Ф. И. О. Должность Звание Дата Примечание
Попов, Борис Петрович заместитель командира 55-го танкового полка майор 25.07.1941 посмертно, погиб 23.06.1941

Напишите отзыв о статье "28-я танковая дивизия (СССР)"

Ссылки

  • [samsv.narod.ru/Div/Td/td028/default.html Справочник на сайте клуба «Память» Воронежского госуниверситета]
  • [mechcorps.rkka.ru/files/mechcorps/pages/12_meh.htm Справочник]


Отрывок, характеризующий 28-я танковая дивизия (СССР)

Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]