2 сезон сериала «Зачарованные»
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.
С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 17 декабря 2012 года. |
| Зачарованные. 2 сезон | |
|---|---|
 </small>
| |
| Страна |  США
|
| ТВ-канал | The WB |
| Первый показ | 30 сентября, 1999 (The WB network) — 18 мая, 2000 (The WB network) |
| Количество эпизодов | 22 |
| Дата выхода на DVD | 15 июня 2005 года (Италия) |
| Хронология сезонов | |
| ← Предыдущий | Следующий → |
| Сезон 1 | Сезон 3 |
Список и описание эпизодов 2 сезона американского мистического телесериала «Зачарованные», стартовавшего на телеканале The WB 30 сентября 1999 года.
Сюжет сезона
Действие сезона начинается ровно через год, после того, как сёстры Холливелл Прю, Пайпер и Фиби обрели магическую силу. Кроме того этот день совпадает с днём весеннего равноденствия. Неожиданно «Книгу Таинств» похищает демон Абраксис. Ему чуть не удаётся лишить сестёр магии, а Пайпер и Фиби с трудом уговаривают Прю сражаться за своё волшебство. Всё так же работая в «Баклэнде», Прю узнаёт, что станет владельцем этого аукционного дома, а времени на сестёр и развлечения не будет. Она уходит из «Баклэнда» и устраивается в фотожурнал «415» фотографом. Пайпер при помощи сестёр открывает свой ночной клуб «P3», начинает встречаться с Лео, но у Лео нет времени на роман и они остаются друзьями, тогда Пайпер влюбляется в соседа Дэна Гордона, но вскоре разрывает с ним отношения и выбирает Лео. Фиби в поисках работы и без любви. Спустя немного времени, сёстры узнают, что за всеми визитами Зла стоит Триада. Чтобы уничтожить её, Зачарованным нужна огромная сила.
Персонажи
Главные персонажи
- Прю Холливелл — Шеннен Доэрти (22 эпизода)
- Пайпер Холливелл — Холли Мари Комбс (22 эпизода)
- Фиби Холливелл — Алисса Милано (22 эпизода)
- Дэн Гордон — Грег Воган (18 эпизодов)
- Лео Уайатт — Брайан Краузе (14 эпизодов)
- Дэррил Моррис — Дориан Грегори (13 эпизодов)
Второстепенные персонажи
- Джек Шеридан — Лохлин Манро (7 эпизодов)
- Дженни Гордон — Керис Пейдж Брайант (4 эпизода)
- Бейн Джессоп — Антонио Сабато мл. (2 эпизода)
- Доктор Кертис Уильямсон — Мэттью Глэйв (2 эпизода)
- Пенни Холливелл (Грэмс) — Дженнифер Родс (1 эпизод)
- Петти Холливелл — Финола Хьюз (1 эпизод)
- Барбас — Билли Драго (1 эпизод)
- Сэм Вайлдер — Скотт Джек (1 эпизод)
Эпизоды
| Название и описание | Дата премьеры | Номер | Количество зрителей | |
|---|---|---|---|---|
| 1. «Испытание ведьм» (англ. Witch Trial) Действие происходит через месяц после событий последнего эпизода первого сезона. Наступает годовщина становления сестёр ведьмами — день весеннего равноденствия. Но и тут не обходится без проволочек: демон Абраксис крадёт «Книгу Тайн» и начинает отменять заклинания, заставляя возвращаться побеждённых демонов и колдунов и медленно стирая силы сестёр. Переживая смерть Энди и чувствуя вину, Прю почти теряет контроль над своими силами, но быстро понимает, что жизнь и безопасность сестёр сейчас намного важнее переживаний об ушедшем. В свою годовщину ведьмы соединяют Силу Трёх и изгоняют демона, возвращая книгу. Пайпер осуществляет свою мечту и приобретает ночной клуб. |
30 сентября 1999 | 2.01 | неизвестно | |
| 2. «Уроки морали» (англ. Morality Bites) После видения Фиби о своей собственной казни сёстры отправляются в будущее (26 февраля 2009 года), чтобы предотвратить это, и попадают в тела будущих себя. Пайпер узнаёт, что воспитывает дочь после неудачного брака с Лео. Прю оказывается блондинкой с множеством денег и власти, но лишённая любви. Тем временем, Фиби узнаёт, что с помощью магии 6 месяцев назад погубила человека, убийцу своего друга. После этого инцидента мэр города объявил охоту на ведьм. Как ни старались сёстры спасти Фиби, как ни старались переубедить, но она решила, что заслужила эту казнь. Через полминуты ужасающего зрелища все сёстры оказываются дома в 1999 году живые и невредимые. Выучив этот урок, сёстры клянутся не использовать больше свою силу для наказания виновных. |
7 октября 1999 | 2.02 | неизвестно | |
| 3. «Нарисованный мир» (англ. The Painted World) В руки Прю попадает загадочная картина, на которой обнаруживается заклинание. Она машинально его произносит и переносится в мир картины, где встречает человека, прожившего там 70 лет. Пайпер просит Дэна подремонтировать её будущий ночной клуб, а Фиби произносит заклинание интеллекта, чтобы получить работу. Когда и Пайпер попадает в картину, новые способности Фиби позволяют ей прочитать латинское заклинание, чтобы освободить сестёр, но те попадают в ловушку. Человек из картины оказывается колдуном и, освободившись, он поджигает картину. К его несчастью, Фиби спасает сестёр и отправляет колдуна с его подружкой обратно в картину, где они и находят свою смерть. |
14 октября 1999 | 2.03 | неизвестно | |
| 4. «Дьявольская музыка» (англ. The Devil's Music) Действие происходит через 2 месяца после событий 21-го эпизода. Пайпер приглашает в свой ночной клуб группу Dishwalla, но вскоре она узнаёт, что менеджер группы заключил сделку с демоном: он получает славу в обмен на жизни девушек. Тем временем, Пайпер пытается заглушить свои чувства к Лео, когда тот возвращается, чтобы помочь им спасти посетительниц клуба и соседку Дженни, которые стали жертвами демона. |
21 октября 1999 | 2.04 | неизвестно | |
| 5. «Она- Мужчина!» (англ. She's a Man, Baby, a Man!) Сёстры понимают, что страшные сны Фиби об убийствах связаны с демоницей Суккуб, которая убивает мужчин и высасывает их тестостерон, чтобы выжить. Прю произносит заклинание и становится мужчиной. Как приманка, Прю под именем Мэнни идёт в клуб знакомств, членами которого были первые 4 жертвы. Очень скоро Суккуб замечает Прю, которая обнаруживает, что её новое тело сделало её бессильной перед чарами демоницы. Фиби использует психическую связь с Суккуб, чтобы помочь Прю побороть демонические чары и вернуть сестре прежний облик. |
4 ноября 1999 | 2.05 | неизвестно | |
| 6. «Эта древняя чёрная магия» (англ. That Old Black Magic) Чёрная ведьма пробуждается после 200 лет погребения, чтобы забрать свой магический скипетр. Зачарованным необходимо как можно скорее найти Избранного, который способен справиться с ведьмой. Лео принимает предложение Пайпер прервать их сложный роман, а Прю знакомится с Джеком Шериданом. |
11 ноября 1999 | 2.06 | неизвестно | |
| 7. «Они везде» (англ. They're Everywhere) Действие происходит в ноябре 1999 года. (Через 3 недели после хэллоуина.) Прю и Пайпер читают заклинание, чтобы убедиться, что их мужчины не колдуны или демоны... Сёстры спасают молодого человека от демонов, которым нужны его знания об акашийских записях, источнике предсказаний о грядущих событиях. Прю узнаёт, что у Джека есть брат-близнец Джефф |
18 ноября 1999 | 2.07 | неизвестно | |
| 8. «С3 Н20» (англ. P3 H2O) Сёстрам приходится встретиться с водным демоном, который 20 лет назад убил их мать, и с её бывшим хранителем, который всё ещё живёт рядом с тем злополучным озером. |
8 декабря 1999 | 2.08 | неизвестно | |
| 9. «Мисс Адский Огонь» (англ. Ms. Hellfire) Прю приходится выдавать себя за киллершу, чтобы узнать, кто заказал убить сестёр, и она выходит на уже хорошо знакомого ей демона страха. |
13 января 2000 | 2.09 | неизвестно | |
| 10. «Город, разбивающий сердца» (англ. Heartbreak City) Демон ненависти похищает у Купидона кольцо, соединяющее влюблённых, и сёстрам приходится помогать «ангелочку с луком». |
20 января 2000 | 2.10 | неизвестно | |
| 11. «Безрассудные поступки» (англ. Reckless Abandon) Призрак постепенно убивает мужскую половину богатой семьи. Сёстры расследуют это дело. |
27 января 2000 | 2.11 | 7,5 миллионов | |
| 12. «Пробуждение» (англ. Awakened) Пайпер подхватывает лихорадку Оройя из-за контрабандных фруктов для её клуба и входит в кому. Сёстры переносят болезнь на куклу, которая оживает и начинает разносить заразу. Перед сёстрами стоит выбор: жизнь сестры или жизни невинных. |
3 февраля 2000 | 2.12 | неизвестно | |
| 13. «Животный прагматизм» (англ. Animal Pragmatism) Действие происходит в день святого Валентина. Сокурсницы Фиби умудрились превратить змею, свинью и кролика в людей. |
10 февраля 2000 | 2.13 | неизвестно | |
| 14. «Простите моё прошлое» (англ. Pardon My Past) Фиби отправляется в прошлое, чтобы узнать причину внезапно появившихся страшных удуший. Как оказалось, она была злой ведьмой, которую прокляли кузины — прошлые жизни Прю и Пайпер. |
17 февраля 2000 | 2.14 | неизвестно | |
| 15. «Дай мне знак» (англ. Give Me a Sign) Старый знакомый Прю (по серии 31 (2 сезон, эпизод 9)), оказавшись на свободе, похищает её и говорит, что за ним охотится демон. Фиби читает заклинание, чтобы помочь Пайпер определиться между Дэном и Лео. |
24 февраля 2000 | 2.15 | неизвестно | |
| 16. «Удача Мёрфи» (англ. Murphy's Luck) На новой работе (фотограф в журнале «415») Прю знакомится с девушкой, которой постоянно не везёт, так как Тёмный демон наложил на неё проклятие, доводящее до депрессии, что может стоить ей жизни. Чтобы помочь ей, Прю прибегает к магии, и «не везти» начинает ей самой. Тем временем, Пайпер признаётся Лео в любви. |
30 марта 2000 | 2.16 | неизвестно | |
| 17. «Заплатки из американцев» (англ. How to Make a Quilt Out of Americans) Три немолодых женщины призывают демона Крито, чтобы тот вернул им молодость в обмен на силы Зачарованных. |
6 апреля 2000 | 2.17 | неизвестно | |
| 18. «Лёгкое кино» (англ. Chick Flick) Демон иллюзий наводняет город маньяками, сошедшими с экрана. Теперь сёстрам необходимо победить не только его, но и оживших монстров из фильмов ужасов. |
20 апреля 2000 | 2.18 | неизвестно | |
| 19. «Из книг» (англ. Ex Libris) Однокурсница Фиби узнаёт слишком много о демонах и становится жертвой Либриса, охраняющего тайные знания. Теперь Фиби должна помочь призраку однокурсницы. Прю помогает отцу убитой дочери разоблачить убийцу. |
27 апреля 2000 | 2.19 | неизвестно | |
| 20. «Астральная обезьяна» (англ. Astral Monkey) Доктор, который лечил Пайпер, проводит эксперименты с её кровью и наделяет магическими талантами не только себя, но и трёх подопытных шимпанзе. |
4 мая 2000 | 2.20 | неизвестно | |
| 21. «Апокалипсис не сегодня» (англ. Apocalypse, Not) Во время схватки с четырьмя всадниками апокалипсиса Прю с одним из всадников попадает в энергетическую дыру. Пайпер и Фиби приходится заключить сделку с оставшимися всадниками, чтобы вытащить сестру. |
11 мая 2000 | 2.21 | неизвестно | |
| 22. «Ведьма,берегись желаний» (англ. Be Careful What You Witch For) Триада Зла через колдуна подбрасывает Зачарованным кувшин с джинном. Лео предупреждает сестёр, что джинны лживы, а исполненные желания могут иметь непредвиденные последствия. Но искусный джинн с помощью обмана заставляет сестёр загадать желания. Прю загадала, чтобы у неё всё было как в первый раз, Пайпер пожелала, чтобы Дэн прожил спокойную жизнь, а Фиби захотела активную силу. Выполнив желания, джинн освободился и стал смертным, а у желаний стали появляться опасные последствия: Прю исполнилось 17 лет, Дэн стал стариком, Фиби получила дар левитации от колдуна Дракона, который вскоре заявляется к сёстрам, чтобы вернуть силу. Дэн узнаёт всю правду о Зачарованных. Дракон преследует Прю и убивает её. Джинн решает отменить желания, но Прю уже не вернуть. Единственный выход — снова загадать желание. Как только это произошло, всё вернулось на свои места, и сёстры избавились от Дракона. Дэн забыл обо всём, что узнал, и о своей любви к Пайпер. Зачарованные снова освобождают джинна. А Пайпер с Лео отправляются «наверх», чтобы познакомиться со Старейшинами. |
18 мая 2000 | 2.22 | неизвестно | |
| |||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "2 сезон сериала «Зачарованные»"
Отрывок, характеризующий 2 сезон сериала «Зачарованные»
Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.
С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.
Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
