3-й армейский корпус (Российская империя)
3-й армейский корпус 3 ак | |
Годы существования | |
---|---|
Страна | |
Входит в |
Вооружённых сил России |
Тип | |
Численность |
до 20 000 человек. |
Дислокация | |
Участие в |
Русско-турецкая война 1877—1878, Первая мировая война 1914—1918 |
Командиры | |
Известные командиры |
смотри список |
3-й армейский корпус (3ак) — общевойсковое соединение (корпус) русской армии.
Сформирован 19 февраля 1877 года в составе 28-й, 29-й пехотных дивизий и 3-й кавалерийской дивизии.
Штаб-квартира в Вильно.
Содержание
Состав
До начала войны входил в Виленский военный округ. Состав на 18.07.1914:
- 25-я пехотная дивизия (штаб-квартира Двинск)
- 1-я бригада (штаб-квартира Двинск)
- 97-й пехотный Лифляндский полк (штаб-квартира Двинск)
- 98-й пехотный Юрьевский полк (штаб-квартира Двинск)
- 2-я бригада (штаб-квартира Двинск)
- 99-й пехотный Ивангородский полк (штаб-квартира Двинск)
- 100-й пехотный Островский полк (штаб-квартира Двинск)
- 25-я артиллерийская бригада
- 1-я бригада (штаб-квартира Двинск)
- 27-я пехотная дивизия (штаб-квартира Вильно)
- 1-я бригада (штаб-квартира Вильно)
- 105-й пехотный Оренбургский полк (штаб-квартира Вильно)
- 106-й пехотный Уфимский полк (штаб-квартира Вильно)
- 2-я бригада (штаб-квартира Вильно)
- 107-й пехотный Троицкий полк (штаб-квартира Вильно)
- 108-й пехотный Саратовский полк (штаб-квартира Олита)
- 27-я артиллерийская бригада (штаб-квартира Вильно)
- 1-я бригада (штаб-квартира Вильно)
- 5-я стрелковая бригада (штаб-квартира Сувалки)
- 17-й стрелковый полк (штаб-квартира Сувалки)
- 18-й стрелковый полк (штаб-квартира Сувалки)
- 19-й стрелковый полк (штаб-квартира Сувалки)
- 20-й стрелковый полк (штаб-квартира Сувалки)
- 5-й стрелковый артиллерийский дивизион
- 3-я кавалерийская дивизия (штаб-квартира Ковно)
- 3-й мортирно-артиллерийский дивизион
- 3-й сапёрный батальон
- 4-й понтонный батальон
- 2-я искровая рота
Боевые действия
3-й армейский корпус в сражениях в Восточной Пруссии в 1914—1915 гг.
С началом мобилизации 3-й армейский корпус вошел в состав 1-й русской армии генерала П. К. фон Ренненкампфа.[1]
Командование корпуса
Командиры корпуса
- 19.02.1877 — 23.04.1878 — генерал-лейтенант Ден, Карл-Андрей Ефимович
- 04.05.1878 — 05.08.1878 — генерал-лейтенант Моллер, Эдуард Антонович
- 15.08.1878 — хх.хх.1885 — генерал-лейтенант барон Деллингсгаузен, Эдуард Карлович
- 06.07.1885 — 19.10.1894 — генерал-лейтенант Алхазов, Яков Кайхосрович
- 28.10.1894 — 01.01.1898 — генерал-лейтенант Дмитровский, Виктор Иванович
- 01.01.1898 — 29.05.1899 — генерал-лейтенант (с 06.12.1898 генерал от инфантерии) Максимович, Василий Николаевич
- 11.06.1899 — 25.03.1903 — генерал-лейтенант (с 01.01.1901 генерал от инфантерии) Чайковский, Митрофан Петрович
- 16.04.1903 — 22.06.1904 — генерал-лейтенант Разгонов, Константин Иосифович
- 22.06.1904 — 16.12.1904[2] — генерал-лейтенант Прескотт, Александр Эдуардович
- 12.01.1905 — 05.12.1906 — генерал-лейтенант Волькенау, Иван Васильевич
- 27.12.1906 — 20.01.1913 — генерал-лейтенант (с 06.12.1910 генерал от кавалерии) фон Ренненкампф, Павел Карлович
- 29.01.1913 — 06.02.1915 — генерал-лейтенант (с 14.04.1913 генерал от инфантерии) Епанчин, Николай Алексеевич
- 14.02.1915 — 22.08.1915 — генерал-лейтенант (с 22.03.1915 генерал от инфантерии) Зегелов, Александр Александрович
- 22.08.1915 — 16.04.1916 — генерал-лейтенант Альфтан, Владимир Алексеевич
- 16.04.1916 — 11.09.1916 — генерал от инфантерии Огановский, Пётр Иванович
- 11.09.1916 — 03.04.1917 — генерал-лейтенант Янушевский, Григорий Ефимович
- 07.04.1917 — 12.10.1917 — генерал-майор (с 29.04.1917 генерал-лейтенант) Надёжный, Дмитрий Николаевич
- с 22.10.1917 — генерал-лейтенант Дзичканец, Борис Алексеевич
Начальники штаба корпуса
- 24.02.1877 — 15.05.1885 — полковник (с 01.01.1878 генерал-майор) Козен, Александр Фёдорович
- 15.05.1885 — 09.12.1892 — генерал-майор Тывалович, Иван Иванович
- 11.01.1893 — 05.01.1898 — генерал-майор Новогребельский, Станислав Станиславович
- 05.01.1898 — 20.10.1899 — генерал-майор Лавров, Николай Нилович
- 02.11.1899 — 17.02.1904 — генерал-майор Петров, Александр Константинович
- 24.03.1904 — 12.10.1904 — генерал-майор Бердяев, Николай Сергеевич
- 22.10.1904 — 16.06.1906 — генерал-майор Рагоза, Александр Францевич
- 23.07.1906 — хх.07.1908 — генерал-майор барон Икскуль-фон-Гильдебант, Александр Георгиевич
- 09.07.1908 — 19.10.1914 — генерал-майор Чагин, Владимир Александрови
- 14.12.1914 — 17.07.1915 — генерал-майор Эггерт, Виктор Викторович
- 18.07.1915 — 07.02.1917 — генерал-майор Чаусов, Николай Дмитриевич
- 08.02.1917 — 04.05.1917 — генерал-майор Егорьев, Владимир Николаевич
- c 12.08.1917 — генерал-майор Суворов, Андрей Николаевич
Начальники артиллерии корпуса
В 1910 году должность начальника артиллерии корпуса была заменена должностью инспектора артиллерии
Должность начальника / инспектора артиллерии корпуса соответствовала чину генерал-лейтенанта. Лица, назначаемые на этот пост в чине генерал-майора, являлись исправляющими должность и утверждались в ней одновременно с производством в генерал-лейтенанты
- 19.03.1877 — 05.12.1889[3] — генерал-майор (с 30.08.1881 генерал-лейтенант) Костогоров, Яков Михайлович
- 09.01.1890 — 04.02.1893 — генерал-майор (с 30.08.1892 генерал-лейтенант) Федорцов-Малыш, Александр Никитич
- 04.02.1893 — 19.01.1898 — генерал-лейтенант Скворцов, Александр Николаевич
- 19.01.1898 — 10.04.1901 — генерал-майор (с 05.04.1898 генерал-лейтенант) Топорнин, Дмитрий Андреевич
- 30.05.1901 — 09.07.1906 — генерал-майор (с 06.12.1903 генерал-лейтенант) Шепилов, Алексей Степанович
- 25.07.1906 — 26.10.1913 — генерал-майор (с 22.04.1907 генерал-лейтенант) Невадовский, Дмитрий Иванович
- 18.12.1913 — 16.04.1916 — генерал-майор (с 06.12.1914 генерал-лейтенант) граф Доливо-Добровольский-Евдокимов, Виктор Викторович
- 13.05.1916 — 18.02.1917 — генерал-майор Пилкин, Константин Константинович
- с 18.02.1917 — генерал-майор Андреев, Иван Никанорович
Корпусные интенданты
Должность корпусного интенданта соответствовала чину полковника. Лица, имевшие при назначении более низкий чин, являлись исправляющими должность и утверждались в ней при производстве в полковники
- 17.02.1898 — 19.07.1900 — полковник Ланг, Виктор Иванович
- 23.07.1900 — хх.хх.1905 — статский советник (действительный статский советник) Левандовский, Михаил Иванович
- 13.11.1905 — 08.08.1910 — подполковник (с 06.12.1906 полковник) Воротницкий, Зенон Августинович
- 16.08.1910 — после 01.03.1914 — подполковник (с 14.04.1913 полковник) Вишняков, Александр Михайлович
Корпусные врачи
Напишите отзыв о статье "3-й армейский корпус (Российская империя)"
Примечания
Источники
- Расписание Сухопутных войск 1836—1914 годов, Санкт-Петербург, 1914 год.
- [www.grwar.ru/regiments/regiments.html Русская армия в Великой войне: Картотека формирований]
- К. А. Залесский. Первая мировая война. Правители и военачальники. Биографический энциклопедический словарь. 2000
Отрывок, характеризующий 3-й армейский корпус (Российская империя)
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.