3-й полк конной артиллерии (Великобритания)

3-й полк конной артиллерии
Праздничный салют 3-го полка конной артиллерии на Параде Победы в Берлине
Годы существования	1938 — н.в.
Страна	Великобритания Великобритания
Подчинение	Королевская конная артиллерия
Входит в	1-я артиллерийская бригада
Тип	полевая артиллерия
Включает в себя	5 батарей
Дислокация	Нортамберленд (с 2015)
Прозвище	Ливерпульские и Манчестер канониры (англ. The Liverpool & Manchester Gunners)
Снаряжение	гаубицы L118
Участие в	Вторая мировая война Конфликт в Северной Ирландии Югославские войны

3-й полк королевской конной артиллерии (англ. 3rd Regiment Royal Horse Artillery) — полк британской королевской конной артиллерии в Британской армии, классифицирующийся как полк полевой артиллерии. С июля 2015 года базируется в графстве Нортамберленд, казармах Элбермарл.

История

Образование

Отдельные батареи 3-го полка королевской конной артиллерии существовали ещё со времён Наполеоновских войн, но полк появился в 1938 году как правопреемник 3-й бригады королевской конной артиллерии. В полк вошли батареи D, J, M и P.

Вторая мировая война

Во время боёв на североафриканских фронтах Второй мировой войны полк поддерживал 7-ю танковую дивизию «Пустынные крысы». Во время осады Тобрука прославился второй лейтенант полка Джордж Уорд Ганн, который был награждён посмертно Крестом Виктории за отражение атаки 60 немецких танков (он подбил два танка, прежде чем был убит). 3-й полк в его память добавил на свою кокарду красный цвет, символизирующий выстрел в голову, которым был смертельно ранен Ганн.

Также полк продолжил бои в составе 7-й танковой дивизии в Италии и оказывал ей поддержку при высадке в Нормандии. В 1945 году из орудий этого полка был дан дали артиллерийский салют всем участникам Берлинского парада Победы.

Холодная война

После Второй мировой войны полк служил в Великобритании, Германии, Адене, Египте, Кении, Гонконге и на Кипре. В его состав была дополнительно включена батарея C вместо батареи M (с 1958 по 1975 годы). Полк также принимал участие в подавлении вооружённого выступления в Северной Ирландии и борьбе против ирландских повстанцев-националистов из ИРА.

Югославские войны

3-й полк конной артиллерии участвовал в конфликтах в Югославии: с 1993 года в полку пребывала батарея N. В 1999 году полк в составе миротворцев UNPROFOR был направлен в Боснию и Герцеговину. Радарное подразделение несло службу с 1994 по 1996 годы в Сараево и Сански-Мосте.

Настоящее и будущее

До 2013 года основную ударную силу полка составляли самоходные орудия AS-90, но с 2013 года их роль выполняют гаубицы L118. По программе Army 2020 планируется объединить 3-й полк конной артиллерии со 105-м артиллерийским полком.

Батареи

В состав полка входят следующие артиллерийские батареи:

• Батарея C
• Батарея D
• Батарея J (образована временно из орудий батарей C и D, судьба батареи решается в 2016 году).
• Батарея M
• Батарея N

Литература

• Clarke W.G. Horse Gunners: The Royal Horse Artillery, 200 Years of Panache and Professionalism. — The Royal Artillery Institution, 1993. isbn = 09520762-0-9  (англ.)

Ссылки

• [www.army.mod.uk/artillery/regiments/24665.aspx Страница на сайте Министерства обороны Великобритании]  (англ.)

Отрывок, характеризующий 3-й полк конной артиллерии (Великобритания)

«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!