3-й танковый корпус (Третий рейх)
| 3-й танковый корпус III. Panzerkorps | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Дислокация |
Восточный фронт |
| Командиры | |
| Известные командиры | |
3-й танковый корпус (нем. III. Panzerkorps), также известный как «Группа Брайта» — танковый корпус вермахта (1942—1945).
Боевой путь корпуса
Сформирован в июне 1942 на базе 3-го армейского корпуса (моторизованного) (нем. III. Armeekorps (motorisiert)).
Корпус был включён в состав группы армий «А», сформированной летом 1942 для захвата Кавказа. После поражения под Сталинградом, корпус принимал участие в боях за Харьков в составе группы армий «Дон» (См. Третья битва за Харьков).
Затем в составе 4-й танковой армии Гота (нем. 4.Panzerarmee) корпус принимал активное участие в операции «Цитадель», прикрывая отход частей вермахта от Белгорода к Днепру.
В начале 1944 года корпус принимал участие в прорыве немецких войск, окружённых в районе г. Корсунь (Корсунь-Шевченковская операция). В марте 1944 корпус вместе 1-й танковой армией попал в окружение в районе г. Каменец-Подольск и вёл тяжёлые бои по прорыву и выходу из окружения.
На 13 октября 1944 года в составе 6-й армии группы армий «Южная Украина»[1].
Вследствие тяжёлых потерь, понесённых с ноября 1944 по январь 1945, корпус был переименован в Группу Брайта (по имени своего командующего Германа Брайта).
В конце 1944 года корпус принимал участие в безуспешной попытке снять осаду Будапешта (операция «Конрад»), а также операции «Весеннее пробуждение» (нем. Unternehmen Frühlingserwachen) в Венгрии.
После провала операции, корпус с боями прошёл через Австрию, и в день окончания военных действий (8 мая 1945) сдался американцам.
Состав корпуса
В декабре 1942:
- 13-я танковая дивизия
- 5-я танково-гренадерская дивизия СС «Викинг»
- 2-я горная дивизия (румынская)
В июле 1943:
В декабре 1943:
- 3-я танковая дивизия
- 6-я танковая дивизия
- 11-я танковая дивизия
- 14-я танковая дивизия
- 10-я танково-гренадерская дивизия
- 376-я пехотная дивизия (боевая группа)
На 13 октября 1944 года
- 13-я немецкая танковая дивизия[1]
- 1-я немецкая танковая дивизия[1]
- 23-я немецкая танковая дивизия[1]
- боевая группа 22-й немецкой кавалерийской дивизии СС[1]
В марте 1945:
- 1-я танковая дивизия
- 3-я танковая дивизия
- 23-я танковая дивизия
- 25-я пехотная дивизия (венгерская)
Командующие корпусом
- С 21 июня 1942 — генерал танковых войск Лео фрайхерр Гейр фон Швеппенбург
- С 20 июля 1942 — генерал кавалерии Эберхард фон Макензен
- С 2 января 1943 — генерал танковых войск Герман Брайт
- С 20 октября 1943 — генерал-лейтенант Хайнц Циглер
- С 25 ноября 1943 — генерал-лейтенант Фридрих Шульц
- С 9 января 1944 — генерал танковых войск Герман Брайт
- С 31 мая 1944 — генерал-лейтенант Дитрих фон Заукен
- С 29 июня 1944 — генерал танковых войск Герман Брайт
Напишите отзыв о статье "3-й танковый корпус (Третий рейх)"
Примечания
Литература
- Макензен Эберхард фон. От Буга до Кавказа (III танковый корпус в кампании против Советского Союза 1941-1942 годов). М.: АСТ, Транзит книга, 2004, ISBN 5-17-025376-1
- James Lucas: Die Wehrmacht 1939—1945. Zahlen, Daten, Fakten. Tosa Verlagsgesellschaft, Wien 2004, ISBN 3-854-92880-7
|
Это заготовка статьи о вермахте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий 3-й танковый корпус (Третий рейх)
Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
