308-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
308-я стрелковая дивизия (2-го формирования) 308-я сд (2ф) | |
Награды: | |
---|---|
Войска: |
сухопутные |
Род войск: | |
Формирование: |
весна 1942 года |
Расформирование (преобразование): |
29 сентября 1943 |
Предшественник: | |
Преемник: | |
Боевой путь | |
Великая Отечественная война: |
308-я стрелковая Краснознамённая дивизия (308-я сд (2ф)) — воинское соединение СССР, принимавшее участие в Великой Отечественной войне.
Боевой период — 26.8.1942 — 30.12.1942, 28.2.1943 — 10.4.1943, 26.5.1943 — 28.9.1943
Содержание
История
Дивизия была сформирована на базе Омского военно-пехотного училища им. М. В. Фрунзе в марте-мае 1942 года в Сибирском военном округе в городе Омске согласно приказу по войскам СибВО от 23 февраля 1942 года[1]. Выполнение приказа было поручено начальнику Омского военно-пехотного училища им. М. В. Фрунзе [lib.omsk.ru/libraries/node/2118 полковнику] Гуртьеву Леонтию Николаевичу.
С 29 августа по 6 сентября 1942 года дивизии предстояло преодолеть пешком около 300 км.
Первый бой в Сталинградской битве дивизия приняла в составе 24-й армии на территории совхоза «Котлубань». Ей предстояло овладеть [wikimapia.org/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин хутором Бородкин] и высотами 133.4, 143.8 и 154.2.
«дивизия вступила в бой 9.9.42 в р-не Котлубань где ей были захвачены высоты 143.8 и 154.2»[2]
14 сентября 1942 года дивизия подчинена 1-ой Гвардейской Армии Сталинградского фронта.[3]
Численность 308 Стрелковой дивизии на 15 сентября 1942 г. Людей: 8671; Винтовок: 8408; Станковых пулемётов: 56; Ручных пулемётов: 195; ППШ: 713; Миномётов: 260; Орудий: 44; ПТО: 30; ПТР: 275.[4]
«…к наступлению состав 1-й гвардейской армии почти полностью обновлялся. В неё включались 173, 207, 221, 258, 260, 292, 308, 316-я стрелковые дивизии и ряд артиллерийских частей усиления. Из прежнего состава остались лишь танковые корпуса — 4, 7-й и 16-й, частично пополнившие к тому времени материальную часть[5].» из мемуаров Москаленко К. С. командующего 1-й Гв. Армией (август—октябрь 1942 года).
В целях мощного наступления под Сталинградом для того что бы заставить «…противника повернуть от Сталинграда его главные силы против нашей группировки, чем облегчилось положение Сталинграда…[5]» 308 СД получила приказ.
Согласно Приказа № 0057/оп Штаба 1-ой Гвардейской Армии от 15.09.1942 года "308 СД с [tankfront.ru/ussr/tbr/tbr062.html 62 танковой бригадой], с 7 гв.а.п., 48 гмп, 659 ап — исх. положение для наступления сев.скаты высоты 143,8 и 154,2 . Задача: прорвать оборону пр-ка, овладеть этими высотами и в дальнейшем выйти на рубеж выс. 126,1 выс. 136,1. Готовность для наступления 17.09.1942 «[3]
Ввиду выявленных недостатков в подготовке наступления „Так представитель Ставки (Жуков Г.К.) ещё раз указал на главную задачу армии в предстоявшем наступлении. Тогда же он в интересах исправления выявленных на занятии недостатков перенес начало контрудара на утро 18 сентября.[5]“
18 сентября 1942 года
Главный удар Сталинградского фронта 18.09.1942 года наносила 1-я Гвардейская Армия, на острие которой были 308 и 316 Стрелковые дивизии. Против 308 и 316-й(2-го формирования) стрелковых дивизий оборонялась 60-я моторизованная дивизия Вермахта (7 батальонов, по средней численности превосходила многие пехотные дивизии 6-й армии)
„308 СД наступление начала в 7:30 18.09.1942“[6]
Из Журнала Боевых Действий (ЖБД) 308 Стрелковой Дивизии (II формирование) от 18.09.1942 года — „ В течении 16-17.09.1942
вела усиленную подготовку к наступлению. Поставленную задачу части 308 СД полностью не выполнили, и к исходу дня овладели: 339СП сев. скатами 700 м сев. выс. 143,8. 347СП 300—400 м скатами выс. 154,2. 351СП - развивая успех овладел [wikimapia.org/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин хутором Бородкин][7], продолжал наступление на хут. Новая Надежда (с частью личного состава до сего времени не вернулся)“[6]
»…ничто не мешало фашистскому командованию непрерывно подбрасывать танки с мотопехотой из района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=48.825910&lon=44.168558&z=14&m=b&show=/2241737/ru/Советское-мемориальное-воинское-кладбище&search=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%BE%D1%88%D0%BA%D0%B0 Большая Россошка] к атакованному участку в районе высот 154,2, 145,5 и хутора Бородкин.[8] С самого начала нашего наступления над полем боя все время висела вражеская авиация. Группы по 15—20 самолетов одна за другой методично бомбили боевые порядки атакующих.
С 12 часов фашисты начали из района [wikimapia.org/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин хутора Бородкин] серию контратак пехоты и танков. Во второй половине дня, кроме того, резко повысилась активность авиации противника. И хотя, несмотря на это, атакующие соединения приблизились к хутору и овладели расположенной вблизи него высотой 145,5, наступление явно ослабевало…
…в 18 часов противник предпринял контратаку крупными силами пехоты с 50 танками и вновь овладел высотой 154,2.
Поредевшие части 308-й и 316-й стрелковых дивизий, не закрепившиеся на «Большом гребне» и к тому же лишившиеся поддержки танков и артиллерии (танки к этому времени были подбиты огнем противника, а орудия сопровождения отстали ещё утром), не сдержали натиска врага. Штабы обеих дивизий потеряли управление частями. Последние с наступлением темноты начали мелкими группами отходить от [wikimapia.org/#lang=en&lat=48.874171&lon=44.264603&z=15&m=b&show=/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин&search=%D1%85%D1%83%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B0%20%D0%91%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BA%D0%B8%D0%BD хутора Бородкин] и со скатов высоты 145,5 к разъезду 564-й километр.[5]"
При наступлении 18.09.1942 года дивизия понесла значительные потери. Так, согласно данным ОБД мемориал только пропавшими без вести числятся 27 командиров среднего КомНачПолитсостава 351 СП родственники которых находились на временно оккупированных территориях СССР[9] . В том числе 18.09.1942 года пропал без вести и командир 351 СП майор [www.pobeda1945.su/frontovik/18257 Савкин Григорий Иванович] (1900—1942)[10] 19 сентября 1942 года. Боевой Приказ № 0060/оп Штаба 1-ой Гв. Армии от 18.09.42г. «308СД приказано решительно перетти в атаку и задачу поставленную приказом 0057/оп выполнить ни считаясь ни с чем и ни каким сопротивлением врага»(орфография первоисточника)[3]
20 сентября 1942 г. Из Журнала Боевых Действий 308 Стрелковой Дивизии : «308СД потеряв в прошедших боях более 70 % личного состава и матер.части ограничилась действиями по овладению выс. 143,8 , 154,2»[12]
20.09.1942 года в составе 308-й стрелковой дивизии насчитывалось 4467 человек[13]
21.09.1942 года Из ЖБД 308 СД: «Задача: Ликвидировать огневой мешок пр-ка между выс. 143,8 и выс.154,2 с общим положением по глубине 2 км по ширине 500—1200 м.
После 308СД выходит во 2-ой эшелон Армии, и продолжать удерживать занятую нами выс.154,2»[3].
24.09.1942 года. Боевой Приказ № 0068/оп 1-ой Гвард. Армии (24:00) «308 СД в резерв Армии к 2 часам 26.09.42 сосредоточиться в р-не: выс.128,6 выс.118,2 и быть готовым к к-атакам в напр. выс.124,6 на выс.130,4; выс.133,4 на хутор Бородкин»[3]
25-26.09.1942 года. «В течении 25.09.42 и полудня 26.09.42 дивизия боевых действий не вела. Потерь в людском составе и мат.части не имеется»
«Части 308СД автотранспортом переброшены из р-на боевых действий на вост.берег р. Волги[3]»
30.09.1942 года. По Приказу Командующего фронтом 308СД с 20:00 30.09.42 подчинена командарму 62 Армии[3]
308 СД в составе 351 СП, 430 ПТД, пул.б-на, саперного б-на, штаба дивизии/операт.группа/ и заград отряд в ночь с 30.09.42 на 01.10.42 переправилась на правый берег р. Волга…[14]
Численный состав 308 СД на 1 октября 1942 г. — 4055 чел.[15]
01.10.1942 года « По приказу Командующего фронтом командарму 62 Армии к 05:00 01.10.1942 переправить части 308 СД на западный берег р. Волга и использовать её на сев.зап. окраине Красный Октябрь, с целью не допустить противника к северной переправе. По Приказу № 179 Штаба 62 Армии от 01.10.42г. в 20:00 308 СД одним усиленным СП наступает в направлении: Силикат с задачей овладеть южн. кварталами ул. Еланская, Кладбище.[3]»
02.10.1942 года «351 СП в составе с 430 ПТД, 2 взводов пул. б-на, саперного взвода с 6:00 2.10.42 начал наступление…»[14]
339 СП к 7:00 переправлен на правый берег р. Волга
03.10.1942 года 347 СП в 4:30 переправился на правый берег р. Волга. 42-я стрелковая бригада и 92-я стрелковая бригада в оперативном отношении подченены 308 СД.
Дивизия ведёт боевые действия в районе северо-восточной части поселка з-да «Баррикады» в р-не: ул. Верхнеудинская; Нижнеудинская; Макеевская; Кладбище; Селикат.
308 сд- авиация противника с 6.00 непрерывно бомбит боевые порядки дивизии и КП, нанося большие потери. 351 сп — до18.00 упорно отражал атаки противника, но после отхода справа 42 сбр и слева 92 сбр, понеся большие потери, начала отход на СИЛИКАТ и НИЖНЕУДИНСК. В 18..00 противник контратаковал правый и левый фланг 351 сп в направлении пос. БАРРИКАДЫ, СИЛИКАТ, кладбище. Противник к 18.30 овладел Силикат, в результате завязавшегося боя группа в колич. 30-40 чел.отошла к ж.д, что южнее НИЖНЕУДИНСК, перешла к обороне и сдерживала атаки противника. Остальная часть 351 сп частью уничтожена противником, и частью рассеяна. Командир полка Майор МАРКЕЛОВ тяжело ранен. "
3 октября, во второй половине дня, на позиции 308-ой стрелковой дивизии обрушился мощный удар трёх немецких пехотных дивизий 94-ой, 305-ой и 389-ой и 24-й танковой, перешедших в наступление при поддержке значительного количества танков и артиллерии. В ходе ожесточенных и кровопролитных боев дивизия понесла очень большие потери. 351-й стрелковый полк был окружен противником, но его бойцы, истекая кровью, отбивали яростные атаки гитлеровцев.
04.10.1942 года Вечером 4 октября на командный пункт полковника Л. Н. Гуртьева, находившийся в полуразрушенном магазине «гастроном», пробился офицер связи 351-го полка и доложил о том, что весь личный состав полка погиб. Командир дивизии не поверил сообщению связиста и направил его назад с одним из офицеров своего штаба. Больше с позиций 351-го полка не поступало никаких сообщений. Солдаты и офицеры полка погибли, с честью выполнив свой долг перед Родиной.
остатки личного состава 351 полка были поделены между 339-м и 347-м полками. В дальнейшем 308-я стрелковая дивизия сражалась двумя полками вместо положенных трех.
05.10.1942 года. Из журнала боевых действий 62 А : 5 Октября − 308 сд с 651 иптап занимает оборону на рубеже 639сп- от ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛЬНАЯ по ПЕТРОЗАВОДСКОЙ УЛ. ; 347 сп примыкает правым флангом к 339 сп у оврага, занимает оборону на участке ГДОВСКАЯ ул., БУГУРУСЛАНСКАЯ до линии ж.д. Выделены группы для уничтожения автоматчиков в районе СКУЛЬПТУРНЫЙ. Поддерживает 266 пап.
06.10.1942 года Из ЖБД 62 А : 308 сд с остатками 92 и 42 СБР обороняла прежние позиции. Вследствие прямого попадания крупного калибра авиабомбы в КП 389 сп погибло 16 чел. бойцов и командиров, среди них командир полка, Военком полка. Начальник штаба, ПНШ-1, ПНШ-2, Военком полка, зам.нач. ПОДи ва, санинструктор ПОАРМ и др. В результате — 339 сп, оставшись без руководства, и имея открытый правый фланг, несколько отошел. Командир дивизии из состава командиров Штадива назначил командный состав 339сп.
Численный состав 308 СД на 10 октября 1942 г. — 3225 человек[15]
19.10.1942 года. Из сводки ГенШтаба РККА: «308 сд частью сил, отдельными опорными пунктами, вела бои в окружении в районах сад Скульптурный и улица 9-го Января, а остальными силами вела бой в районе юго-зап. части завода „Баррикады“.»
Из сводки 62-й Армии: « 308 СД /остатки 339СП и 347СП/ преодолевая огневое сопротивление продвигаются в район юго-западного угла завода „Баррикады“ с задачей выйти в стык с 193СД„
20.10.1942 года. Из сводки 62-й Армии: “308 СД своим левым флангом вышла к ул. Стальная. Задача дивизии — выйти к развилке ж.д.»
21.10.1942 года. «308 СД / 110 штыков/ продолжает вести бои в юго-западном углу завода „Баррикады“. Бои продолжаются с переменным успехом»
24.10.1942 года. Из боевого донесения 62 А:
«В результате исключительно напряженных боев части 138 и 193 сд и остатки 308 СД и 37 гв. сд, понеся большие потери, как дивизии утратили свою боеспособность и лишились материальной части артиллерии, бывшей на правом берегу. Указанные дивизии нуждаются в смене их вполне боеспособными двумя СД»[16]
Численный состав 308 СД на 20 ноября 1942 г. —1727 человек[15]
25 декабря 1942 года. "Приказ № 00251 войскам 62 Армии от 25 декабря 1942 г.
" 1. К 28.12.1942 вывести из состава Армии в резерв Ставки Верховного Командования:
а) 308 Стрелковую Дивизию в полном составе по списочному. численному составу людей, лошадей, оружия и транспорта по состоянию на 27 декабря с.г.
2. Обеспечить дивизию продфуражом /путевым и высадочным/ из расчета 11 суток и одна заправка горючего.
3. [tochka-na-karte.ru/Railway-Stations/10239-Zaplavnoe.html Станция погрузки Заплавное] с 18:00 28.12.42 г. Темп 2. Выгрузка станц. Романовка "[17]
. В ходе обороны Сталинграда успешно отразила 117 яростных атак противника.
Маршал Советского Союза В. И. Чуйков, руководивший обороной Сталинграда, позднее, в мемуарах написал о дивизии и её командире:«Стрелковая часть по времени меньше всех сражалась в городе, но по действиям, по количеству отраженных атак и по стойкости не уступала другим соединениям 62-й армии. В самые жестокие бои в заводском районе она сражалась на главном направлении удара фашистских войск и отразила не менее 100 атак озверелых захватчиков».— warhistory.livejournal.com/1202198.html
За образцовое выполнение боевых задач и проявленные личным составом мужество и отвагу дивизия награждена орденом Красного Знамени (19 6.1943)
3 августа 1943 года на наблюдательном пункте у пос. Ниж. Калиновка осколком снаряда смертельно ранен командир дивизии генерал-майор Гуртьев, Леонтий Николаевич
Дивизия участвовала в Орловской и Брянской операциях.
За боевые заслуги дивизия 29 сентября 1943 года была преобразована в 120-ю гвардейскую стрелковую дивизию .Боевой состав
- 339-й стрелковый полк
- 347-й стрелковый полк[18]
- 351-й стрелковый полк
- 1011-й артиллерийский полк
- 430-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
- 185-я разведывательная рота
- 699-й саперный батальон
- 899-й отдельный батальон связи (с 25.1.43 г. — 899-я отдельная рота связи)
- 287-й медико-санитарный батальон
- 490-я (487-я) отдельная рота химзащиты
- 549-я автотранспортная рота
- 393-я полевая хлебопекарня
- 863-й дивизионный ветеринарный лазарет
- 1852-я полевая почтовая станция
- 1171-я полевая касса Госбанка
Подчинение
Подчинение[19] | |||
---|---|---|---|
На дату | Фронт (округ) | Армия | Корпус |
01.08.1942 | Резерв ставки ВГК | 8-я резервная армия | - |
01.09.1942 | Сталинградский фронт | 24-я армия | - |
01.10.1942 | Сталинградский фронт | 62-я армия | - |
01.11.1942 | Сталинградский фронт | 62-я армия | - |
01.12.1942 | Сталинградский фронт | 62-я армия | - |
01.01.1943 | Резерв ставки ВГК | - | - |
01.02.1943 | Приволжский военный округ | - | - |
01.03.1943 | Калининский фронт | - | - |
01.04.1943 | Калининский фронт | - | - |
01.05.1943 | Резерв ставки ВГК | 11-я армия | - |
01.06.1943 | Брянский фронт | 3-я армия | - |
01.07.1943 | Брянский фронт | 3-я армия | - |
01.08.1943 | Брянский фронт | 3-я армия | 41-й стрелковый корпус |
01.09.1943 | Брянский фронт | 3-я армия | 41-й стрелковый корпус |
Командиры
- Гуртьев, Леонтий Николаевич (01.12.1942 — 03.08.1943), полковник, с 07.12.1942 (или 2.12) генерал-майор.
- Масленников, Николай Кузьмич (04.08.1943 — 29.09.1943), полковник, с 22.09.1943 генерал-майор.
Отличившиеся воины дивизии
- Гуртьев, Леонтий Николаевич, генерал-майор, командир дивизии.
См. также
Напишите отзыв о статье "308-я стрелковая дивизия (2-го формирования)"
Примечания
- ↑ директива НКО № 0034 от 23 февраля 1942 г.
- ↑ [cdn.pamyat-naroda.ru/images/Передача_020_КП097Р-1С4_жбд/1330-0000001-0005/00000004.jpg Журнал Боевых Действий 308 СД (запись от 30.10.42г.)].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 cdn.pamyat-naroda.ru. [cdn.pamyat-naroda.ru/images/Передача_019_КП097Р-1С4_жбд/1330-0000001-0004/00000010.jpg Журнал Боевых Действий(ЖБД) 308 Стрелковой Дивизии]. Память Народа 1941-1945.
- ↑ ЦАМО РФ, ф. 220, оп. 220, д. 72, л. 36
- ↑ 1 2 3 4 Москаленко К.С. На Юго-Западном направлении. — Глава X. Наступление в междуречье Дона и Волги.
- ↑ 1 2 Память Народа 1941-1945. [cdn.pamyat-naroda.ru/images/Передача_019_КП097Р-1С4_жбд/1330-0000001-0004/00000010.jpg ЖБД 308 СД].
- ↑ [wikimapia.org/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин хутор Бородкин].
- ↑ [wikimapia.org/29567286/ru/Бывший-Хутор-Бородкин Бывший Хутор Бородкин].
- ↑ [www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=52435321&page=1 Список безвозвратных потерь 351 СП 308СД].
- ↑ [www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=52474124 Информация из донесения о безвозвратных потерях].
- ↑ Исаев А. В. Сталинград. За Волгой для нас земли нет. — Издание: Исаев А. В. Сталинград. За Волгой для нас земли нет. — М.: Яуза, Эксмо, 2008..
- ↑ Память Народа 1941-1945. [pamyat-naroda.ru/jbd/?date_from=01.04.1942&date_to=30.10.1942&division=308+СД&adv=Найти ЖБД 308СД].
- ↑ Исаев Алексей Валерьевич. Сталинград. За Волгой для нас земли нет. — Исаев А. В. Сталинград. За Волгой для нас земли нет. — М.: Яуза, Эксмо, 2008.. — Сражение за семафор II. Контрудар 18–19 сентября.
- ↑ 1 2 [pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=131025876&backurl=q%5C308%20СД ЖБД 308 СД от 02.10.1942].
- ↑ 1 2 3 Исаев Алексей Валерьевич. Сталинград. За Волгой для нас земли нет.. — М.: Яуза, Эксмо, 2008.
- ↑ ЦАМО РФ, ф. 345, оп. 5487, д. 48-49, л. 217.
- ↑ [cdn.pamyat-naroda.ru/images/Передача_019_КП097Р-1С4_жбд/1330-0000001-0010/00000003.jpg ЖБД 308 СД запись от 25.12.1942г.].
- ↑ [www.pobeda1945.su/division/3647 347-й стрелковый полк]
- ↑ Боевой состав войск Советской Армии. — Ч. II—IV.
Литература
- Н. В. Огарков. Советская Военная Энциклопедия = Рогачёвская стрелковая. — Москва: Воениздат, 1979. — Т. 7. — С. 134—135. — 687 с. — 106 000 экз.
Ссылки
- [www.pobeda1945.su/division/3697 308-я сд]
- [warhistory.livejournal.com/1202198.html 308 стрелковая дивизия]
- [www.polk.ru/forum/?showtopic=2451 Забытый полк]
- [nashomsk55.ru/his/282-sibdivizii Сибирские дивизии]
|
Отрывок, характеризующий 308-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.