33-й армейский корпус (Российская империя)
| 33-й армейский корпус 33 ак | |
 | |
| Страна | |
|---|---|
| Входит в | |
| Тип | |
| Численность |
соединение, до 20 000 человек. |
33-й армейский корпус — корпус русской армии.
Сформирован во время первой мировой войны.
в составе:
Боевые действия
В конце апреля 1915 года 9-я армия получила задачу форсировать Днестр с целью оттянуть на себя часть сил германской армии, участвовавших в Горлицком прорыве. В операции участвовали 1-я и 2-я Заамурские пехотные дивизии из состава корпуса, а также приданные сводный кавалерийский корпус и 1-я и 2-я Заамурские конные дивизии. Корпус нанёс удар в направлении Городенки. 1-я и 2-я Заамурские пехотные дивизии, начали форсирование реки у г. Хмелёв утром 27 апреля (10 мая). Противник был захвачен врасплох. В образовавшийся прорыв направился сводный кавалерийский корпус с заамурскими конными полками.
Корпус участвовал в Брусиловском прорыве. 2-я Заамурская пехотная дивизия (вместе с 3-й Заамурской пехотной дивизией из 41-го армейского корпуса) 28 мая (10 июня) отбросили противника с закреплённых позиций у г. Окна. Далее 33-й и 41-й корпуса преследовали австрийцев на г. Заставна.
25 июля (7 августа) корпус участвовал в сражении под Станиславовым, где нанёс главный удар по группе Кревеля, захватив к вечеру г. Тлумач.
Командиры
- 03.04.1915-14.09.1915 — генерал-лейтенант Добротин, Сергей Фёдорович
- 23.09.1915-08.06.1917 — генерал-лейтенант (с 15.01.1917 генерал от инфантерии) Крылов, Константин Александрович
- 19.06.1917-07.10.1917 — генерал-лейтенант Самойлов, Михаил Константинович
- ?-? — генерал-майор Зайченко, Захарий Иванович, временно командовал корпусом
Начальник штаба
- После Октябрьской революции, в декабре 1917 года Геккер, Анатолий Ильич избран Солдатским съездом начальником штаба 33-го корпуса
Источники
- К. А. Залесский. Первая мировая война. Правители и военачальники. Биографический энциклопедический словарь. 2000
Напишите отзыв о статье "33-й армейский корпус (Российская империя)"
Отрывок, характеризующий 33-й армейский корпус (Российская империя)
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.
