331 год до н. э.
Поделись знанием:
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
(перенаправлено с «331 до н. э.»)
| Годы |
|---|
| 335 до н. э. · 334 до н. э. · 333 до н. э. · 332 до н. э. — 331 до н. э. — 330 до н. э. · 329 до н. э. · 328 до н. э. · 327 до н. э. |
| Десятилетия |
| 350-е до н. э. · 340-е до н. э. — 330-е до н. э. — 320-е до н. э. · 310-е до н. э. |
| Века |
| V век до н. э. — IV век до н. э. — III век до н. э. |
Содержание
События
- 331 (Т.Ливий. История… М.,1989-93, т.1, с.382-383) — Консулы Гай Валерий Потит (патриций) и Марк Клавдий Марцелл (плебей). (Т.Ливий: в летописях вместо Валерия Флакк и Потит). Курульный эдил Квинт Фабий Максим. Диктатор (№ 44) для вбития гвоздя Гней Квинкций Капитолин (по Т.Ливию Гай Квинктилий), начальник конницы Луций Валерий.
- 331 — Процесс над матронами-отравительницами. (Рим)
- 331 — Царь Эпира Александр направился в Италию по приглашению жителей Тарента, просивших помощи против бруттиев. Воевал с апулийцами, затем заключил союз с их царём. Потом затеял войну с бруттиями и луканами. В Лукании Александр захватил тарентинское поселение Гераклею, луканскую Потенцию, Сипонт апулийцев, Кенсенцию бруттиев, другие города мессапийцев и луканцев. Армия Александра заняла три отстоящих друг от друга холма. Все поля были залиты водой, и луканцы разбили отряды поодиночке. Александр убил вождя луканцев, но был убит.
- 331—313 — Царь Эпира Эакид.
- 331/0 — Афинский архонт-эпоним Аристофан.
- 331 — Восстание во Фракии. Антипатр двинулся во Фракию. Царь Спарты Агис привлекает в борьбу против Македонии другие государства Пелопоннеса и Эллады. Антипатр кое-как заканчивает войну во Фракии и идёт в Пелопоннес. Победа Антипатра над союзниками при Мегалополе. Гибель Агиса.
- 331—305 — Царь Спарты из рода Эврипонтидов Эвдамид I.
- 331 — Зима — Александр в храме Аммона. Все острова и Кирена признают власть Александра. Персидский военачальник Фарнабаз схвачен на Хиосе с остатками своего флота. Весна — Македоняне выходят из Египта по пути через Иудею и Финикию. Наместником Сирии назначен македонец Асклепиодор. Июль — Сатрап Мазей отступает, и Александр переправляется через Евфрат. Переправа через Тигр.
- 331 — 1.10 — Решающая победа войска Александра (40000 пехоты и 7000 кавалерии) над армией Дария (250000) при Гавгамелах. Дарий бежит в Мидию, а затем в местности к югу от Каспийского моря. Александр занимает Арбелы, где захватывает казну Дария. Осень — Александр занимает Вавилон, который ему сдал сатрап Мазей. Мазей остаётся сатрапом Вавилона. Занятие Суз. Подчинение горных уксиев. Горные проходы между Сузианой и Персеидой занимает сатрап Персеиды Ариобарзан. Александр заходит ему в тыл и разбивает.
- Зопирион, наместник Александра Македонского во Фракии, вторгся в западные владения скифов, осадил Ольвию, но скифы уничтожили его войско.
Родились
Скончались
См. также
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "331 год до н. э."
Отрывок, характеризующий 331 год до н. э.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
