368-я стрелковая дивизия
368-я стрелковая дивизия | |
Награды: | |
---|---|
Почётные наименования: |
«Печенгская» |
Войска: |
сухопутные |
Род войск: | |
Формирование: |
4 сентября 1941 |
Предшественник: |
не имеется |
Преемник: |
не имеется |
Боевой путь | |
1941-1944: Оборона Карелии |
368-я стрелковая Краснознамённая Печенгская дивизия — воинское соединение СССР в Великой Отечественной войне
Содержание
История
Сформирована в период с 4 сентября по 25 ноября 1941 года на основании приказа Военного Совета Сибирского Военного Округа № 0051 от 26 августа 1941 года в Тюмени из призывников современных Тюменской, Омской, Новосибирской, Кемеровской областей в Сибирском военном округе 3-й очередью, в основном из контингента 2-го разряда имевшего ранее отсрочки призыва по разным причинам. Штаб дивизии находился по улице Володарского, 20. В конце сентября 1941 года подобран командный состав. Мобилизованные в армию их размещали на жительство, формировали по взводам, ротам, батальонам, полкам, учили военному делу по 10-12 часов в сутки.
Согласно Директиве Ставки ВГК № 004275 командующему войсками СибВО о формировании 58-й резервной армии от 2 ноября 1941 года дивизия включена в состав 58-й резервной армии и к 7 ноября 1941 года приказано было подготовить дивизию к переброске в Вытегру.
1941-1944 год. Оборона Карелии
С 6 по 10 ноября 1941 года дивизию погрузили в вагоны и отправили на станцию Няндома. Отсюда за 10 дней дивизия пешком преодолела 340 километров по снежной целине к линии фронта до Вытегры и 23 ноября 1941 года заняла отведённую линию обороны. Воевала на берегах Онежского и Ладожского озёр.
С 7 марта 1942 года, в соответствии с приказом войскам 7-й отдельной армии №00194 от 14 марта 1942 года вошла в состав войск 1-й оперативной группы 7-й отдельной Армии. На основании директивы Ставки Верховного главного командования №994055 и приказа 7-й отдельной Армии № ОП / 00492 от 15 июня 1942 года 1-я оперативная группа переформирована в 4-й стрелковый корпус.
Свирско-Петрозаводская наступательная операция
Принимала участие в боях в районе Петрозаводска. После освобождения Вознесенья и форсирования с боем реки Свирь устремилась на Петрозаводск. Все дороги и придорожные лесные полосы были густо заминированы противником, устраивавшим лесные завалы и засады. В авангарде дивизии продвигался 1224-й стрелковый полк вместе с 939-м артполком и 399-м противотанковым дивизионом. Продвижение затруднялось из-за множества мин и фугасов. Командование дивизии вначале планировало высадить десантом полк в Петрозаводск и отрезать пути отхода 7-й финской пехотной дивизии, но возникло опасение, что полк понесёт большие потери. Тогда было решено высадить десант на катерах в районе Шолтозера в составе усиленной 6-й роты 1224-го полка и отрезать пути отхода двум финским сапёрным батальонам. Завязались тяжёлые бои. Свыше 100 человек - почти вся 6-я рота погибла, но зато дорога от Шолтозера до Петрозаводска была свободна от мин и фугасов. 28 июня 1944 года дивизия вошла в Петрозаводск. Президиумом Верховного Совета СССР за форсирование реки Свирь, бои в Карелии и освобождение Петрозаводска она была награждена орденом Красного Знамени. Далее 368-я стрелковая Краснознаменная дивизия вела бои за Ровангору, Суоярви и на границе с Финляндией.
Петсамо-Киркенесская наступательная операция
25 августа 1944 года финское правительство обратилось в Москву с предложением о перемирии. 19 сентября 1944 года перемирие было достигнуто. После заключения перемирия с Финляндией дивизия передислоцирована на Кольский полуостров и включена в состав 14-й армии, в котором участвовала в Петсамо-Киркенесской наступательной операции (07-20.10.1944).
Финляндия уступала Советскому Союзу старинный русский город Печенгу (Петсамо) на берегу Баренцева моря, однако никелевые рудники Печенги оборонялись немецкими войсками, что 15 октября 1944 года после тяжёлых боев и было сделано при участии 368-й дивизии. Перейдя границу с Норвегией, дивизия приняла участие в освобождении Киркенеса и в тот же день получила название Печенгской.
По окончании наступления первоначально дислоцировалась в Норвегии, с января 1945 года была выведена вывели в Кемь Беломорского военного округа, и больше в боях она не участвовала.
В 1947 году расформирована.
Состав
- 1224-й стрелковый полк
- 1226-й стрелковый полк
- 1228-й стрелковый полк
- 939-й артиллерийский полк
- 399-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
- 438-я отдельная разведывательная рота
- 656-й отдельный сапёрный батальон
- 827-й отдельный батальон связи (307-я отдельная рота связи)
- 461-й медико-санитарный батальон
- 454-я отдельная рота химической защиты
- 491-я автотранспортная рота
- 230-я полевая хлебопекарня
- 799-й дивизионный ветеринарный лазарет
- 1424-я полевая почтовая станция
- 747-я полевая касса Госбанка
Награды
- 1944 — награждена Орденом Красного Знамени
- 1944 — присвоено почётное наименование «Печенгская».
Подчинение
Состав
- 1224-й стрелковый полк
- 1226-й стрелковый полк
- 1228-й стрелковый полк
- 939-й артиллерийский полк
- 399-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион
- 438-я разведывательная рота
- 656-й сапёрный батальон
- 307-я отдельная рота связи (приказом №01811 от 20.11.1944 года переформирована в 827-й отдельный батальон связи)
- 461-й медико-санитарный батальон
- 454-я отдельная рота химической защиты
- 491-я автотранспортная рота
- 230-я полевая хлебопекарня
- 799-й дивизионный ветеринарный лазарет
- 1440-я полевая почтовая станция
- 739-я полевая касса Госбанка
Командиры
- Осташенко, Фёдор Афанасьевич, полковник (23.09.1941 — 10.06.1942);
- Сопенко, Василий Каленикович, полковник, с 16.10.1943 генерал-майор (11.06.1942 — 09.05.1945).
Отличившиеся воины
- Юрков, Алексей Яковлевич, сержант, командир отделения разведки 1228 стрелкового полка.[1]
Память
- В Тюмени имеется памятник воинам дивизии у входа в Технологический колледж ТюмГНГУ (ул. Пермякова, 3/1), в колледже с 1974 года работает музей дивизии
- В Тюмени имеется установленный ветеранами обелиск с надписью «Слава воинам 368-й Краснознаменной Печенгской стрелковой дивизии» у школы № 14 по ул. Грибоедова, там же имеется школьный музей истории дивизии
- Ежегодно в Тюмени проходит открытый чемпионат Уральского федерального округа, чемпионат и первенство Тюменской области по спортивному туризму «Пурга». Соревнования посвящены бойцам лыжного батальона 368-й стрелковой дивизии, которая была сформирована в 1941 году в городе Тюмени.
Напишите отзыв о статье "368-я стрелковая дивизия"
Литература
- Напалков Ф. М. Вечер М. Н. Медведев Е. В. От Тюмени до Киркенеса: О боевом пути 368-й Печенгской Краснознам. стрелковой дивизии; [Лит. обраб. М. М. Письменного]. — Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1989. — 220 с.
- Петрушин А. А. Непокорная улица // Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова. — 1-е изд. — Тюмень: Мандр и Ка, 2011. — С. 291-302. — 320 с. — 1,000 экз. — ISBN 5-93020-449-7.
Примечания
- ↑ Кавалеры ордена Славы трех степеней. Краткий биографический словарь - М.: Военное издательство,2000.
Ссылки
- [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd368/default.html - Справочник на сайте клуба «Память» Воронежского госуниверситета]
- [www.azimut72.com/ - Чемпионат УрФО, чемпионат и первенство Тюм. обл. по спортивному туризму на лыжных дистанциях "Пурга" на сайте "Областного центра туризма "Азимут" г. Тюмени]
Отрывок, характеризующий 368-я стрелковая дивизия
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.