37 mm/50 Model 1925/1933
37mm/50 Model 1925/1933 | |
История производства | |
---|---|
Разработано: |
1925/1933 |
Годы производства: |
с 1926 |
История службы | |
Состояло на вооружении: | |
Войны и конфликты: | |
Характеристики орудия | |
Калибр, мм: |
37 |
Длина ствола, мм/калибров: |
1850/50 |
Тип затвора: |
клиновой |
Масса ствола с затвором, кг: |
300 |
Масса снаряда, кг: |
0,725 |
Начальная скорость снаряда, м/с: |
725 |
Принцип заряжания: |
магазинное, полуавтоматическое |
Скорострельность, выстрелов в минуту: |
30—42/60—85 |
Характеристики артустановки | |
Угол подъёма ствола, °: |
90 |
Угол поворота, °: |
360 |
Максимальная дальность стрельбы, м: |
7 175 (+45°) |
Досягаемость по высоте, м: |
5000[1] |
37mm/50 Model 1925/1933 — 37-миллиметровое корабельное зенитное артиллерийское орудие, разработанное и производившееся в Франции. Состояло на вооружении ВМС Франции. Предназначалось для вооружение кораблей всех классов, являлось основным средством ближней ПВО флота. К середине 1930-х годов устарело и должно было быть заменено 37-мм автоматом фирмы «Гочкисс» Model 1935, но задержки с производством последнего вынудили широко использовать Model 1925/1933 в сражениях начального периода Второй мировой войны[1]. В 1943—1944 годах было заменено на большинстве кораблей французского флота на 40-мм орудие Bofors L60 американского производства.
Содержание
Конструкция
Орудие 37mm/50 Model 1925 являлось полуавтоматическим, с питанием из магазина на 6 патронов. Такая конструкция не позволяла развить достаточную скорострельность. Формально имея темп стрельбы 30—42 выстрела в минуту, фактически орудие не могло в реальных условиях выпустить более 20 снарядов в минуту. Баллистические характеристики орудия считались хорошими и позволяли бороться с авиацией до высоты 5000 м[2].
Пытаясь решить проблему ближней ПВО при отсутствии пригодного зенитного автомата, французский флот пошел экстенсивным путём. Так появилось орудие 37mm/50 Model 1933. По сути, это был тот же полуавтомат Model 1925, но в спаренной установке. Прочие характеристики остались теми же. По своим боевым качествам Model 1933 заметно уступала зенитным автоматам других стран[2].
Напишите отзыв о статье "37 mm/50 Model 1925/1933"
Примечания
- ↑ 1 2 Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — P. 308. — ISBN 0-87021-459-4.
- ↑ 1 2 Патянин С. В. Лидеры, эскадренные миноносцы и миноносцы Франции во Второй мировой войне. — СпБ, 2003. — С. 14.
Литература
- Патянин С. В. Лидеры, эскадренные миноносцы и миноносцы Франции во Второй мировой войне. — СпБ, 2003.
- Campbell J. Naval weapons of World War Two. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — ISBN 0-87021-459-4.
Ссылки
- [www.navweaps.com/Weapons/WNFR_37-50_cail_m1933.htm 37 mm/50 Model 1925/1933]
Отрывок, характеризующий 37 mm/50 Model 1925/1933
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.