383 год

Эта статья — о годе. См. также статью о числе 383.

1-е тысячелетие

II век — III век — IV век — V век — VI век

290-е 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300-е 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310-е 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320-е 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330-е 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340-е 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350-е 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360-е 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370-е 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380-е 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390-е 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400-е 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409

Хронологическая таблица

383 (триста восемьдесят третий) год по юлианскому календарю — невисокосный год, начинающийся в воскресенье. Это 383 год нашей эры, 383 год 1 тысячелетия, 83 год IV века, 3 год 9-го десятилетия IV века, 4 год 380-х годов.

События

• Консулы Флавий Меробавд (II раз) и Флавий Сатурнин.
• Британские легионы провозгласили императором Магна Клемента Максима. Галльская армия поддержала его. Грациан бежал из Лютеции в Лугдун, но там был захвачен полководцем Максима Андрогафием и убит. Феодосий I признал, что у Валентиниана остаётся Италия, Африка и Западная Иллирия, а Максим получает земли по ту сторону Альп. Часть римских легионов покидает Британию.
• Римское посольство Стилихона в Персию. Заключён выгодный для Рима мир.
• Григорий Назианзин оставил епархию. Феодор Тианский назначил на его место в Назианз Элладия.
• Арташир II смещён знатью.
• В битве при Фэйшуй небольшое войско империи Цзинь разбило огромную армию тангутов, сяньбийцев и хуннов.

Скончались

• Римский император Грациан убит в Лугдуне

См. также

► 383 год

Отрывок, характеризующий 383 год

В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.