4-й Ждановский мост
| 4-й Ждановский мост | |
 | |
|
Координаты: 59°57′29″ с. ш. 30°16′37″ в. д. / 59.958306° с. ш. 30.277083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.958306&mlon=30.277083&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 59°57′29″ с. ш. 30°16′37″ в. д. / 59.958306° с. ш. 30.277083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.958306&mlon=30.277083&zoom=12 (O)] (Я) | |
| Область применения |
пешеходный |
|---|---|
| Пересекает |
река Ждановка |
| Конструкция | |
| Тип конструкции |
балочный |
| Материал |
сталь |
| Общая длина |
40 м |
| Ширина моста |
6 м |
| Эксплуатация | |
| Начало строительства | |
| Открытие | |
4-й Ждановский мост — пешеходный мост через реку Ждановку в Петроградском районе Санкт-Петербурга, соединяет Петроградский и Петровский острова.
Расположение
Расположен в створе Петровского переулка.
Выше по течению находится мост Красного Курсанта, ниже — Мало-Петровский мост.
Ближайшие станции метрополитена —«Спортивная», «Чкаловская».
Название
Название моста известно с 1984 года[1] и связано с тем, что он является четвертым по времени постройки мостом через Ждановку[2].
История
Мост построен в 1983—1984 гг. по проекту инженеров А. А. Соколова, В. Е. Эдуардова и архитекторов В. М. Иванова, Ю. Г. Шиндина[3].
Конструкция
Мост однопролётный металлический балочный. Сварное пролётное строение состоит из двух балок с криволинейным очертанием нижнего пояса. Эти балки-стенки соединены поперечными связями. Железобетонные, облицованные гранитом, монолитные устои расположены на свайных основаниях из свай-оболочек. Длина моста составляет 40 м, ширина — 6 м[3].
Покрытие прохожей части моста асфальтобетонное. Перильное ограждение металлическое сварное. Крайние секции перил заделаны в гранитные тумбы устоев. При входах на мост на гранитных тумбах установлены четыре металлических торшера с фонарями.
Напишите отзыв о статье "4-й Ждановский мост"
Примечания
- ↑ Алексеева С. В., Владимирович А. Г., Ерофеев А. Д. и др. Городские имена сегодня и вчера: Петербургская топонимика. Полный свод названий за три века: Справочник-путеводитель. — СПб.: Лик, 1997. — С. 134. — 288 с.
- ↑ Ерофеев А. Д., Владимирович А. Г. Петербург в названиях улиц. Происхождение названий улиц и проспектов, рек и каналов, мостов и островов. — СПб.: АСТ, 2009. — С. 199. — 752 с.
- ↑ 1 2 Степнов, 1991, с. 318.
Литература
- Новиков Ю. В. Мосты и набережные Ленинграда / Сост. П. П. Степнов. — Л.: Лениздат, 1991. — 320 с.
Отрывок, характеризующий 4-й Ждановский мост
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
