4-й проезд Подбельского
| Четвёртый проезд Подбельского Москва | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
0,36 км |
| Ближайшие станции метро | |
| Классификатор |
[mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=20970 ОМК УМ] |
| [osm.org/go/0t22D6nM на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/-/CJv-rFzB на Яндекс.Картах] | |
| [g.co/maps/vjnms на Картах Google] | |
Четвёртый прое́зд Подбе́льского — проезд, расположенный в Восточном административном округе города Москвы на территории района Богородское.
Содержание
История
Проезд получил своё название 12 марта 1954 года по нахождению на территории бывшего посёлка имени Подбельского; посёлок был построен в 1920-х годах по инициативе работников связи близ села Богородское и получил имя народного комиссара почт и телеграфа РСФСР В. Н. Подбельского (1887—1920)[1][2][3].
Расположение
4-й проезд Подбельского проходит от 3-го проезда Подбельского на юго-восток до 5-го проезда Подбельского.
Примечательные здания и сооружения
По нечётной стороне:
По чётной стороне:
Транспорт
Автобус
- 80: от 5-го до 3-го проезда Подбельского
Метро
- Станция метро «Бульвар Рокоссовского» Сокольнической линии — юго-восточнее проезда, на Ивантеевской улице
См. также
- Первый проезд Подбельского
- Третий проезд Подбельского
- Пятый проезд Подбельского
- Шестой проезд Подбельского
- Седьмой проезд Подбельского
Напишите отзыв о статье "4-й проезд Подбельского"
Примечания
- ↑ Сытин П. В. Откуда произошли названия улиц Москвы. — М.: Московский рабочий, 1959. — 367 с. — С. 237.
- ↑ Подбельского, 1—7-й проезды // Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
- ↑ [archive.is/20130417060557/www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=20970 Общемосковский классификатор улиц Москвы: 4-й проезд Подбельского]
|
Это заготовка статьи о Москве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| |||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий 4-й проезд Подбельского
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
