4-я полицейская гренадерская дивизия СС

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
4-я полицейская мотопехотная дивизия СС
4. SS-Polizei-Panzergrenadier-Division

Эмблема дивизии — рунический знак Вольфсангель
Годы существования

1 октября 1939 -
май 1945

Страна

Третий рейх

Тип

пехота

Прозвища

Дивизия СС «Полицай»

Девиз

"Моя честь называется «верность»" (нем. «Meine Ehre heißt Treue»)

Командиры
Известные командиры

Вальтер Крюгер

Полицейская дивизия СС (SS-Polizeidivision). С 18 сентября 1939 года — Полицейская дивизия (Polizeidivision), с 10 февраля 1942 года — Полицейская дивизия СС (SS-Polizeidivision). В феврале 1943 года переформирована в Полицейскую мотопехотную дивизию СС (SS-Polizei-Panzergrenadier-Division), a 22 октября 1943 года — в 4-ю полицейскую мотопехотную дивизию СС (нем. 4. SS-Polizei-Panzergrenadier-Division). Полицейская дивизия сформирована в учебном лагере в Вандерне из личного состава полиции порядка годного к строевой службе. В момент своего сформирования Полицейская дивизия (Роlizei-Division) не была эсэсовским подразделением, хотя и подчинялась рейхсфюреру СС (по должности шефа германской полиции). В связи с этим дивизия не получила обозначения «СС», а её военнослужащие в значительной своей части не были членами СС, имели звания полиции, а не СС, и носили знаки различия полиции порядка, а не руны СС, на петлицах. Не было и аббревиатуры, указывавшей на принадлежность к СС, и в названиях основных подразделений дивизии, в состав которой входили: 1, 2 и 3-й полицейские стрелковые полки (Polizei-Schützen-Regiment), полицейский противотанковый дивизион (Polizei-Panzerabwehr-Abteilung), полицейский саперный батальон (Polizei-Pionier-Bataillon), 300-й артиллерийский полк (Artillerie-Regiment 300), 300-й батальон связи (Nachrichten-Abteilung 300) и др. Только через два с половиной года — 10 февраля 1942 года — вышел приказ рейхсфюрера СС, в соответствии с которым Полицейская дивизия была включена в состав войск СС и стала именоваться Полицейской дивизией СС (SS-Polizei-Division), а в октябре того же года полицейские стрелковые полки были преобразованы в полицейские пехотные полки СС (SS-Polizei-Infanterie-Regiment).





Боевой путь дивизии

Дивизия дислоцировалась во Франции (после её оккупации), с началом войны против СССР использовалась на северном участке Ост-фронта. Пыталась взять г. Луга вдоль железной дороги, но не смогла. Вошла в город после отступления Советской армии, совершив обходной манёвр. Далее участвовала в ликвидации Вырицкого котла. С сентября 1941 вела бои под Ленинградом.

В декабре 1943 года передислоцирована на Балканы (Салоники, с августа 1944 в Белград). Затем переведена в Венгрию. На 13 октября 1944 года в составе 57-го немецкого танкового корпуса 3-й венгерской армии группы армий «Южная Украина»[1]. В феврале 1945 года передислоцирована — в Померанию, в марте 1945 — в Восточную Пруссию. В апреле 1945 года морским транспортом эвакуирована обратно в Померанию. Дивизия была разгромлена в конце апреля — начале мая 1945 года в северной Германии. Некоторые подразделения дивизии смогли уйти в плен к американцам.

Организация

В составе Полицейской дивизии СС (1939)

  • Полицейский пехотный полк 1
  • Полицейский пехотный полк 2
  • Полицейский пехотный полк 3
  • Артиллерийский полк 300
    • Инженерный батальон
    • Противотанковый батальон
    • Велосипедный батальон
    • Батальон связи 300
    • Батальон снабжения 300

В составе 4-й полицейской мотопехотной дивизии СС

  • гренадерский полк СС 7
  • гренадерский полк СС 8
  • Артиллерийский полк СС 4
    • батальон штурмовых орудий СС 4
    • Танковый батальон СС 4
    • Противотанковый батальон СС 4
    • Зенитный батальон СС 4
    • Батальон связи СС 4
    • Разведбатальон СС 4
    • Сапёрный батальон СС 4
    • батальон снабжения СС 4
    • ремонтный батальон СС 4
    • батальон снабжения СС 4
    • Санитарный батальон СС 4
      • ветеринарная рота СС 4
        • Взвод корректировщиков СС 4
        • Взвод полевой жандармерии СС 4
    • Запасной батальон СС 4

Командиры

Награждённые Рыцарским крестом Железного креста

Рыцарский Крест Железного креста (19)

  • Ганс-Кристиан Шульце — 11 сентября 1941 — штандартенфюрер СС и полковник полиции, командир 2-го полицейского стрелкового полка СС
  • Альфред Вюнненберг — 15 ноября 1941 — штандартенфюрер СС и полковник полиции, командир 3-го полицейского стрелкового полка СС
  • Вальтер Крюгер — 13 декабря 1941 — бригадефюрер СС и генерал-майор Ваффен СС, командир Полицейской дивизии СС
  • Рудольф Паннир — 11 мая 1942 — майор полиции, командир 1-го батальона 2-го полицейского стрелкового полка СС
  • Хельмут Дёрнер — 15 мая 1942 — штурмбаннфюрер СС и майор полиции, командир 2-го батальона 2-го полицейского стрелкового полка СС
  • Отто Гизеке — 30 сентября 1942 — штандартенфюрер СС и полковник полиции, командир 1-го полицейского стрелкового полка СС
  • Карл Шюмерс — 30 сентября 1942 — штурмбаннфюрер СС и майор полиции, командир 2-го батальона 1-го полицейского стрелкового полка СС
  • Вильгельм Дитрих — 15 октября 1942 — гауптштурмфюрер СС и капитан полиции, командир 3-го батальона 1-го полицейского стрелкового полка СС
  • Рудольф Зайтц — 21 октября 1942 — унтершарфюрер СС и вахмистр полиции, командир орудия в 1-й роте 4-го полицейского противотанкового батальона СС
  • Фридрих-Вильгельм Бок — 28 марта 1943 — оберштурмбаннфюрер СС и подполковник полиции, командир 2-го дивизиона 4-го полицейского артиллерийского полка СС
  • Ганс Траупе — 23 февраля 1944 — штурмбаннфюрер СС и майор полиции, командир 1-го батальона 3-го полицейского панцергренадерского полка СС
  • Йоханнес Шерг — 23 октября 1944 — оберштурмфюрер СС, командир 1-й роты 4-го полицейского танково-разведывательного батальона СС
  • Карл Ауэр — 31 октября 1944 — гауптштурмфюрер СС, командир 1-го батальона 8-го полицейского панцергренадерского полка СС
  • Рихард Утгенаннт — 16 ноября 1944 — гауптштурмфюрер СС, командир 3-й роты 4-го полицейского танкового батальона СС
  • Отто Прагер — 9 декабря 1944 — штурмбаннфюрер СС и майор полиции, командир 7-го полицейского панцергренадерского полка СС
  • Алоиз Эттхёфер — 17 марта 1945 — штурмбаннфюрер СС и майор полиции, командир 4-го полицейского танкового батальона СС
  • Мартин Таппе — 28 марта 1945 — оберштурмбаннфюрер СС, командир 8-го полицейского панцергренадерского полка СС
  • Ганс Хавик — 9 мая 1945 — унтерштурмфюрер СС, командир взвода 1-й роты 4-го полицейского танкового батальона СС
  • Хайнц Юргенс — 9 мая 1945 — гауптштурмфюрер СС, командир 4-го полицейского танково-разведывательного батальона СС

Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями (2)

  • Альфред Вюнненберг (№ 91) — 23 апреля 1942 — бригадефюрер СС и генерал-майор полиции, командир Полицейской дивизии СС
  • Хельмут Дёрнер (№ 650) — 16 ноября 1944 — штандартенфюрер СС, командир 8-го полицейского панцергренадерского полка СС

Рыцарский Крест Железного креста с Дубовыми листьями и Мечами (1)

  • Хельмут Дёрнер (№ 129) 1 февраля 1945, оберфюрер СС, командир боевой группы 4-й Полицейской панцергренадерской дивизии СС

Напишите отзыв о статье "4-я полицейская гренадерская дивизия СС"

Примечания

  1. [militera.lib.ru/memo/german/friessner/15.html Фриснер Г. Проигранные сражения. Приложение 5.]

Ссылки

  • [www.axishistory.com/index.php?id=1979 Axis History Factbook: 4. SS-Polizei-Panzergrenadier-Division]
  • [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Gliederungen/PanzergrenadierdivisonenSS/4SSPGD.htm Lexikon der Wehrmacht: 4. SS-Polizei-Panzergrenadier-Division]

Отрывок, характеризующий 4-я полицейская гренадерская дивизия СС

– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.