402-я стрелковая дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
402-я стрелковая дивизия
Войска:

сухопутные

Род войск:

пехота

Формирование:

26 августа 1941 года

Расформирование (преобразование):

12 декабря 1942 года

Боевой путь

1942-1943: Битва за Кавказ (1942—1943)

402-я азербайджанская стрелковая дивизия — воинское формирование, сформированное в Азербайджанской ССР в период Великой Отечественной войны.





Формирование

Дивизия формировалась на основе директивы Народного Комиссариата обороны от 11 августа 1941 года. Срок формирования дивизии устанавливался до 15 сентября[1].

26 августа 1941 года командующий Закавказским фронтом подписал директиву о формировании 402-й стрелковой дивизии. 28 августа в Азербайджанской ССР, в городе Степанакерт началось формирование дивизии. Личный состав дивизии перед походом в Иран:[2]

  • Офицеры: 1 295 человек
  • Младшие командиры: 1 088 человек
  • Рядовой состав: 8 104 человек

9 400 бойцов то есть 90 % состава азербайджанцы по национальности. На вооружении дивизии были 4095 винтовок, 1330 автоматов, 197 ручных пулемётов, 40 станковых пулемётов, 205 противотанковых ружей, 295 пушек, 197 миномётов, 83 автомашины и другие виды боевой техники и транспорта.

Состав

  • 833-й стрелковый полк
  • 839-й стрелковый полк
  • 840-й стрелковый полк
  • 960-й артиллерийский полк
  • отдельный учебно-стрелковый батальон
  • 184-й истребительно-противотанковый дивизион
  • 188-я зенитная батарея(до 11.12.42 г.)
  • 672-й минометный дивизион (до 30.11.42 г.)
  • 459-я разведрота
  • 848-й батальон связи(694 отдельная рота связи)
  • 678-й сапёрный батальон
  • 475-я рота химзащиты
  • 482-й медико-санитарный батальон
  • 512-я автотранспортная рота
  • 247-я полевая хлебопекарня
  • 822-й дивизионный ветеринарный лазарет
  • 1456-я полевая почтовая станция
  • 304-я (727) полевая касса Госбанка

Боевой путь

C октября 1941 года по апрель 1942 года, после советско-британских и советско-иранских соглашений о поставках вооружений «южным путём» с целью обеспечения безопасности перевозок дивизия участвует во вторжении в Иран. В мае 1942 года передислоцирована в Нахичеванскую Автономную Республику. В сентябре 1942 года 840-й полк дивизии был проверен командующим Закавказским фронтом генералом армии И. В. Тюленевым. Проверка показала, что часть готова к боевым действиям. 24 сентября 1942 года штабом 44-й армии в дивизии проводились 3-дневные учения. Они показали, что соединение в боевом и политическом отношении подготовлено и успешно может вступить в бой. 4 октября 1942 года — дивизию перебрасывают в Гудермес, где она входит в состав 9-го стрелкового корпуса 44-й армии Закавказского фронта. С 3 октября по 27 ноября 1942 года держит оборону Грозного с правого берега реки Терек. 30 ноября 1942 года 402-я азербайджанская стрелковая дивизия совместно с 114-й дивизией, 416-й азербайджанской стрелковой дивизией и 5-м гвардейским Донским казачьим кавалерийским корпусом переходит в общее наступление. Несмотря на слабую артиллерийскую поддержку, дивизия продвинулась на 34 км вперёд. 3-й батальон 833-го стрелкового полка под командованием капитана М. Алиева и старшего лейтенанта Б. Расулова выбили немцев с высоты 123,0, тогда как, 8-я стрелковая рота лейтенанта А. Гаджиева овладела высотой 115,6. Однако, из-за отсутствия поддержки, многие части 402-й дивизии были окружены немцами и были вынуждены с боями прорываться из окружения. Отрывок из книги «Год 1942 — „учебный“» Бешанова В. В. показывает общее положение на тот период у 402-й дивизии:

Так, 402-я стрелковая дивизия уже на второй день наступления осталась полностью без продовольствия. Взаимодействие отсутствовало. Артиллерия отстала от пехоты, танки оперировали без разведки маршрутов, часто отрывались от пехоты. Горючим и боеприпасами они снабжались плохо.[3]

В районе Найденовская Роща и Сборный отдельные подразделения были окружены частями противника и после отчаянной борьбы погибли или попали в плен. Погиб и командир 839-го стрелкового полка майор Байрамов. Утром 5 декабря два стрелковых батальона 840-го полка под командованием майора М. Абдуллаева вновь выбили немцев с высоты 123,0, но не имея возможность противостоять немецким танкам 6 декабря вынужденно оставляют высоту 123,0. Части 833-го полка майора А. Аббасова в это время держали оборону северо-восточнее Моздока на линии Ищерская-Капустино-Новоледнев-Майорск. Немцы чтобы прорвать оборону, задействовали до 100 единиц бронетехники. В ходе боя, немцы потеряв 36 единиц бронетехники, отступили. За этот бой 75 солдат и офицеров 833-го стрелкового полка были награждены орденами и медалями. 9 декабря дивизии были приданы 15 танков для продолжения дальнейшего наступления. После этого части дивизии продвинулись ещё на 12 км вперёд. За всё это время 402-я дивизия освобождает населённые пункты Отрашниково, Старо-Бухирово, Ширкутовское, Хохлацкий, Смирновка, Поти-Онин, Сборный, Найденовский. 12 декабря 402-я дивизия с боями освобождает город Моздок от немецких войск. По состоянию на 12 декабря в составе дивизии осталось до 4 000 человек, то есть меньше половины штатного личного состава. По решению военного совета 44-й армии было решено использовать личный состав дивизии на пополнение 416-й стрелковой дивизии. Управление и штаб дивизии были направлены в Грозный для переформирования. С этого времени 402-я стрелковая дивизия находилась в резерве Закавказского фронта, фактически став учебной национальной азербайджанской дивизией

Командиры дивизии

Отличившиеся военнослужащие

  • Аббасов А., майор
  • Мамедов Мамед, замполит
  • Дадашев А., лейтенант
  • Расулов Б., лейтенант
  • Магерамов, замполит

См. также

Напишите отзыв о статье "402-я стрелковая дивизия"

Примечания

  1. Военно-исторический журнал. 2015. № 4. С. 17.
  2. [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd402/default.html 402-я стрелковая дивизия]
  3. [militera.lib.ru/research/beshanov_vv/29.html Год 1942 — «учебный» Бешанов Владимир Васильевич]

Литература

  • Буниятов З. М., Зейналов Р.Э От Кавказа до Берлина. — Баку, 1990

Ссылки

  • [www.savash-az.com/army/402.htm 402-я азербайджанская стрелковая дивизия]
  • [www.voina.com.ru/index.php?p=33 О формированиях в Красной Армии, которые были составлены по национальному признаку]


Отрывок, характеризующий 402-я стрелковая дивизия

– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.