43-й армейский корпус (Третий рейх)
43-й армейский корпус XXXXIII. Armeekorps | |
Годы существования | |
---|---|
Страна | |
Входит в | |
Войны | |
Командиры | |
Известные командиры |
43-й армейский корпус (нем. XXXXIII. Armeekorps), сформирован 15 апреля 1940 года.
Боевой путь корпуса
В 1940—1941 — дислоцировался на западной границе Германии, затем на побережьи Ла-Манша.
С 22 июня 1941 года — участие в германо-советской войне, в составе группы армий «Центр». Бои в Белоруссии, на севере Украины, затем в районе Тулы.
В 1942 году — бои в районе Юхнова, Спас-Деменска.
В 1943 году — с августа в составе группы армий «Север», бои в районе Невеля.
В 1944 году — бои в районе Нарвы, отступление в Латвию.
В 1945 году — в марте штаб корпуса переброшен из Курляндии в северную Венгрию, в мае 1945 — отступил в Австрию.
Состав корпуса
В июне 1941:
Части усиления:
- 2-й пушечный дивизион 68-го артполка (12 105-мм пушек на полугусеничных тягачах),
- 711-й пушечный дивизион (12 105-мм пушек на полугусеничных тягачах),
- 101-й тяжелый гаубичный дивизион (12 150-мм гаубиц на полугусеничных тягачах),
- 3-й мортирный дивизион 109-го артполка (9 210-мм мортир на полугусеничных тягачах),
- 611 легкий зенитный дивизион ПВО (12 105-мм зенитных пушек ) на конной тяге,
- бронепоезд № 29.
Кроме того 43-му корпусу были приданы: отдельный саперный (частично моторизован) и три отдельных строительных батальона, два штаба артполков(моторизованных), штаб инженерного полка(моторизован), и другие мелкие части. Все артиллерийские части, кроме зенитного дивизиона, были моторизованы, и передвигались на автомашинах, бронетранспортерах и тягачах.
В августе 1941:
В июне 1942:
В июле 1943:
В сентябре 1944:
Командующие корпусом
- С 17 июня 1940 — генерал пехоты Готхард Хейнрици
- С 1 февраля 1942 — генерал пехоты Курт Бреннеке
- С 24 января 1943 — генерал пехоты Карл фон Офен
- С 25 марта 1944 — генерал пехоты Эренфрид Бёге
- С 3 сентября 1944 — генерал горных войск Курт Ферзок
Напишите отзыв о статье "43-й армейский корпус (Третий рейх)"
Литература
- Georg Tessin: Verbände und Truppen der Deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939—1945. Biblio-Verlag, Bissendorf 1973, ISBN 3-7648-0871-3
Источники
journalborisgolodnitsky.tripod.com/49_strelkovaya.htm
Отрывок, характеризующий 43-й армейский корпус (Третий рейх)
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.