45-мм противотанковая пушка образца 1932 года (19-К)

45-мм противотанковая пушка образца 1932 года Пушка 19-К в танковом музее города Парола, Финляндия
Общая информация
Страна	СССР
Годы выпуска	1932—1937
Выпущено, шт.
Массогабаритные характеристики
Калибр, мм	45
Длина ствола, клб	46
Масса в боевом положении, кг	560
Масса в походном положении, кг	1200
Углы обстрела
Возвышения (макс.), °	25
Снижения (мин.), °	-8
Горизонтальный, °	60
Огневые возможности
Макс. дальность стрельбы, км	4,4
Скорострельность, выстр./мин	15

45-мм противотанковая пушка образца 1932 года (сорокапятка, Индекс ГАУ — 52-П-243А) — советское полуавтоматическое противотанковое орудие калибра 45 мм.

История создания

В конце 1931 года конструкторы завода № 8 установили в кожух 37-мм противотанковой пушки образца 1930 года, построенной по купленной у немецкой фирмы «Рейнметалл» документации, новую трубу калибра 45 мм и слегка укрепили лафет. Основой для выбора данного калибра являлись^{[источник не указан 482 дня]} солидный дореволюционный запас 47-мм снарядов, модернизация которых заключалась в стачивании лишних ведущих поясков ^ru_en (в общей сложности это составило 2 мм в диаметре).

Эта система была принята на вооружение в марте 1932 года под названием «45-мм противотанковая пушка образца 1932 года», на заводе орудие получило индекс 19-К. Затем конструкторы завода № 8 перепроектировали полевую пушку 19-К для установки её в танк, получившей название «45-мм танковая пушка обр. 1932 г.» и, соответственно, заводской индекс 20-К.

Специально для отладки 45-мм ПТП 19-К на заводе № 8 им. Калинина была создана «шарашка» — Специальное конструкторское бюро ОГПУ. В 1933 году на заводе № 8 по чертежам СКБ ОГПУ была изготовлена модернизированная пушка 19-К. Эта пушка получила название «45-мм ПТП обр. 1933 г.», но позже это название не прижилось. По сравнению с образцом 1932 года в модернизированной пушке были утолщены щеки казённика, удлинён кожух, изменён клин затвора. Основным же изменением было введение полуавтоматики инерционного типа, работавшей за счёт инерции отката, взамен прежней полуавтоматики механического типа, работавшей за счёт энергии отката. Пушка образца 1932 года была фактически четверть-автоматической. Кроме того, было изменено устройство компрессора. Вес пушки в боевом положении составил 414 килограмм.

После заводских испытаний опытный образец 45-мм ПТП обр. 1933 г. прибыл 26 декабря 1933 года на НИАП, где прошёл полигонные испытания в объёме 1046 выстрелов и 500 км пробега.

При стрельбе бронебойными снарядами полуавтоматика работала удовлетворительно, без учёта отказов из-за качества гильз. Но при стрельбе осколочным снарядом черт. 2116 весом 2,15 кг с начальной скоростью 335 м/с и давлением в канале 900—1000 кг/см² полуавтоматика не работала, так как было недостаточно энергии отката для взведения пружин полуавтоматики. Длина отката при этом снаряде — менее 690 мм. Таким образом, для осколочных снарядов 45-мм пушка обр. 1933 г. оставалась четвертьавтоматической.

Колеса пушки по прежнему оставались деревянными, что создавало большие сложности при эксплуатации. Так, максимальная скорость движения по булыжнику составляла 10—15 км/час, на полигонных испытаниях часто лопались спицы колёс. Тем не менее по заключению комиссии 45-мм пушка полигонные испытания выдержала и была запущена в производство, правда, под старым названием — обр. 1932 г. В 1934 году была проведена новая модернизация пушки, и пушка снова получила новое название «45-мм ПТП обр. 1934 г.», которое также не прижилось. Модернизация пушки заключалась в замене деревянных колёс фордовскими колёсами от автомобиля ГАЗ-А на пневматических шинах, и в изменении поворотного механизма. Вес системы в боевом положении составил 425 кг.

В январе — апреле 1936 года пушка обр. 1934 г. прошла полигонные испытания на НИАПе в объёме 170 выстрелов и 300 км пробега. По данным комиссии пушка испытания выдержала.

7 ноября 1936 года было принято Постановление СТО о переводе 45-мм ПТП с деревянных колёс на металлические колёса с губчатым каучуком от автомобиля ГАЗ-А. К началу 1937 года 45-мм ПТП обр. 1932 г. на металлических колёсах с ГК пошли в серийное производство.

22 апреля 1934 года в АУ было рассмотрено предложение Шпитального о переделке 45-мм пушки обр. 1932 г. в автоматическую. Согласно проекту ОКБ-15 вводился новый ствол, новый затвор и магазин на 6 патронов. АУ согласилось с предложением Шпитального, выдало заказ на изготовление опытного образца к осени 1934 года. Опытный образец 45-мм автоматической пушки был изготовлен и испытан, но на вооружение не принят. Введение полной автоматики для 45-мм ПТП было нецелесообразно из-за уменьшения надёжности пушки и увеличения её веса по сравнению с полуавтоматической пушкой.

Боеприпасы

• Номенклатура боеприпасов :
  • бронебойный 53-Б-240
  • бронебойно-трассирующий 53-БР-240
  • бронебойно-трассирующий 53-БР-240СП (сплошной)
  • бронебойно-трассирующий подкалиберный 53-БР-240П
  • осколочный 53-О-240 (стальной)
  • осколочный 53-О-240А (сталистого чугуна)
  • картечь 53-Щ-240
  • дымовой 53-Д-240

Где можно увидеть

• Россия Россия — Музей отечественной военной истории в деревне Падиково Истринского района Московской области

Развитие проекта

На базе орудия были разработаны 45-мм противотанковая пушка образца 1937 года и 45-мм танковая пушка образца 1932/38 годов.

Ссылки

• 45-мм противотанковая пушка образца 1932 года (19-К): тематические медиафайлы на Викискладе

Отрывок, характеризующий 45-мм противотанковая пушка образца 1932 года (19-К)

Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.