46-я пехотная дивизия (Третий рейх)

46-я пехотная дивизия 46. Infanterie-Division
Эмблема дивизии
Годы существования	24 ноября 1938—май 1945
Страна	Третий рейх Третий рейх
Подчинение	вермахт
Входит в	42-й армейский корпус 54-й армейский корпус
Тип	пехота
Численность	15 тысяч человек
Дислокация	Карлсбад
Прозвище	Скачущий олень (нем. Springender Hirsch)
Участие в	Вторая мировая война Польская кампания вермахта Французская кампания Операция «Барбаросса» Керченско-Феодосийская десантная операция

46-я пехотная дивизия (нем. 46. Infanterie-Division), позднее известна как 46-я фольксгренадерская дивизия (нем. 46. Volksgrenadier-Division) — военное подразделение вермахта, воевавшее во Франции и СССР.

История

Сформирована 24 ноября 1938, относилась к 1-му военному округу и базировалась в Карлсбаде (ныне: Карловы Вары). Участвовало во вторжении в Польшу, после чего отправилось в резерв до мая 1940 года. В июне отправилось во Францию и приняло участие в боях за Луару. С началом операции «Барбаросса» было переброшено в конце 1941 года в Крым.

Во время десанта советских войск дивизия понесла тяжёлые потери в боях с советскими частями, и командир 42-го корпуса Ганс фон Шпонек отдал приказ о немедленном отступлении. Эрих фон Манштейн уже своим распоряжением запретил войскам отступать, но никто из дивизии не выполнил его распоряжение: хотя окружения удалось избежать, а советский десант был разбит, немцы в панике бросили почти всю свою тяжёлую технику. Шпонек позднее был отдан под суд и приговорён сначала к смертной казни, а затем к 7 годам заключения, однако после покушения на Гитлера был расстрелян 23 июля 1944 года.

К 30 марта 1942 года дивизия всё ещё носила статус обороноспособной, хотя потеряла около половины своего тяжёлого вооружения и девять пехотных батальонов. После того, как немцы взяли Севастополь, дивизия была распределена по городам Крыма в целях охраны и подавления восстаний. В сентябре 1942 года дивизия прошла по Таманскому полуострову, вышла к Туапсе и отправилась к Кавказу. Однако после поражения немецких войск в марте 1943 года дивизия отошла к кубанскому плацдарму. С апреля по август 1943 дивизия обороняла Изюм, в конце лета отступила к Днепру. В начале 1944 года отошла к Кривому Рогу и позднее была отброшена за Буг и Прут, а после начала Ясско-Кишинёвской и Львовско-Сандомирской операций отступила через Карпаты в Венгрию. С октября по декабрь 1944 года она вела бои на Дунае, а в Будапеште была разгромлена Красной Армией. В марте 1945 года получила название фольксгренадерской, её остатки смогли прорваться в Моравию и в мае сдались советским частям, находясь в Немецком Броде.

Командующие

• Генерал-лейтенант Пауль фон Хазе (24 сентября 1938 – 24 июля 1940)
• Генерал-лейтенант Карл Крибель (24 июля 1940 – 17 сентября 1941)
• Генерал-лейтенант Курт Химер (17 сентября 1941 – 26 марта 1942)
• Генерал-майор, позднее генерал-лейтенант Эрнст Хассиус (5 апреля 1942 – 7 февраля 1943)
• Генерал Артур Гауффе (7 февраля 1943 – 13 февраля 1943)
• Генерал Карл фон ле Сюир (13 февраля 1943 – 27 февраля 1943)
• Генерал Артур Гауффе (27 февраля 1943 – 20 августа 1943)
• Генерал Курт Рёпке (1 мая 1943 – 10 июля 1944)
• Полковник Курт Эвригманн (10 июля 1944 – 26 августа 1944)
• Генерал-лейтенант Эрих Рёйтер (26 августа 1944 – 8 мая 1945)

Литература

• Пол Карелл. Гитлер движется на Восток. J.J. Fedorowicz Publishing. Winnipeg, 1991. ISBN 0-921991-11-8.

Отрывок, характеризующий 46-я пехотная дивизия (Третий рейх)

– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.