47-й танковый корпус (Третий рейх)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
47-й танковый корпус
XXXXVII. Panzerkorps
Годы существования

июнь 1942 -
май 1945

Страна

Третий рейх

Дислокация

Восточный фронт,
Западный фронт

Командиры
Известные командиры

Йоахим Лемельзен
Хайнрих фон Лютвиц

47-й танковый корпус (нем. XXXXVII. Panzerkorps) — танковый корпус вермахта. Создан 21 июня 1942 года из 47-го моторизованного корпуса.





Боевой путь корпуса

В 1942 году — на Восточном фронте, в составе группы армий «Центр» (в районе Орла).

В июле 1943 года — бои на северном фасе Курской дуги.

С сентября 1943 года — в составе группы армий «Юг», в районе Кременчуга.

В апреле 1944 года — бои в Румынии, в районе Яссы.

С мая 1944 года — на Западном фронте, с июня 1944 — бои в Нормандии, осенью 1944 — бои в Эльзасе, в декабре 1944 — бои в Арденнах.

С февраля 1945 года — на Нижнем Рейне.

Состав корпуса

В декабре 1942:

В июле 1943:

В декабре 1943:

В июне 1944:

В сентябре 1944:

В марте 1945:

Командующие корпусом

Напишите отзыв о статье "47-й танковый корпус (Третий рейх)"

Литература

  • James Lucas: Die Wehrmacht 1939—1945. Zahlen, Daten, Fakten. Tosa Verlagsgesellschaft, Wien 2004, ISBN 3-854-92880-7

Отрывок, характеризующий 47-й танковый корпус (Третий рейх)

Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.