49-я гвардейская танковая бригада

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; color: #AA0000; background-color: #BDB76B" colspan="2"> '49-я гвардейская танковая бригада' (49 гв. тбр) </td></tr>
Награды:
Почётные наименования:	«Вапнярская» «Варшавская»
Войска:	сухопутные войска
Род войск:	автобронетанковые войска
Формирование:	1 декабря 1944 года
Расформирование (преобразование):	1945
Предшественник:	107-я танковая бригада
Преемник:	49-й гвардейский танковый полк
Великая Отечественная война: Висло-Одерская операция Варшавско-Познанская наступательная операция Восточно-Померанская операция

49-я гвардейская танковая Вапнярско-Варшавская ордена Ленина Краснознамённая орденов Суворова и Кутузова бригада. — танковая бригада РККА времён Великой Отечественной войны. Создана путём преобразования 107-й танковой бригады в гвардейскую.

История

В июне 1942 года в городе Воронеж сформирована 107-я танковая бригада. .

Боевой путь начала 16 июня 1942 на Брянском фронте в 16-м танковом корпусе, который 20 ноября 1944 года был преобразован в 12-й гвардейский танковый корпус. В составе этого корпуса бригада действовала на разных фронтах до конца войны. 15 марта способствовала освобождению мощного узла обороны немецко-фашистских войск - станции и г. Вапнярка, за что бригаде присвоено наименование «Вапнярская». Награждена орденом Красного Знамени (8 апреля). Награждена орденом Кутузова 2-й степени (9 августа).

С 12 августа 1944 до конца войны действовала в составе войск 1-го Белорусского фронта (в 8-й гвардейской, 2-й гвардейской танковой, 61-й и снова во 2-й гвардейской танковой армии). За высокое воинское мастерство, мужество и героизм, проявленные личным составом в боях с немецко-фашистскими захватчиками, преобразована в 49-ю гвардейскую танковую бригаду (1 декабря 1944 года).

За успешное выполнение боевых задач при освобождении г. Варшава ей было присвоено почётное наименование «Варшавская» (19 февраля 1945).

Успешно действовала бригада в составе 2-й гвардейской танковой армии в Берлинской наступательной операции 1945 года. За образцовые боевые действия восточнее г. Штаргард (Старгард-Щециньски) была награждена орденом Суворова 2-й степени (26 апреля), а за отличия в боях за Берлин - орденом Ленина (11 июня 1945).

Полное название

49-я гвардейская танковая Вапнярско-Варшавская ордена Ленина Краснознамённая орденов Суворова и Кутузова бригада

Состав

• 20 ноября 1944 г. переформирована в гвардейскую по штатам №№ 010/500-010/506:
• Управление бригады (штат № 010/500)
• 1-й отдельный танковый батальон (штат № 010/501)
• 2-й отдельный танковый батальон (штат № 010/501)
• 3-й отдельный танковый батальон (штат № 010/501)
• Моторизованный батальон автоматчиков (штат № 010/502)
• Зенитно-пулеметная рота (штат № 010/503)
• Рота управления (штат № 010/504)
• Рота технического обеспечения (штат № 010/505)
• Медсанвзвод (штат № 010/506)

Подчинение

Период вхождения 49-й гвардейской танковой бригады в Действующую армию: с 05.06.1942 по 9.05.1945. Входила в состав 12-го гвардейского танкового корпуса 8-й гвардейской армии и 2-й гвардейской танковой армии 1-го Белорусского фронта

Командование

• Командиры бригады
• 20.11.1944 - 10.06.1945 Абрамов Тихон Порфирьевич, гвардии полковник
• Заместитель командира бригады по строевой части
• на 07.44 МИТИН Фёдор Яковлевич, гвардии майор
• Макаров, Василий Иосифович, гвардии подполковник (погиб 20.04.1945)
• Заместитель командира бригады по технической части
• 09.1944 КУЛАКОВ Михаил Константинович, гвардии подполковник
• Начальники штаба бригады
• 01.12.1944 - 00.01.1945 КОРСУКОВ Василий Иванович, майор
• 00.01.1945 - 05.04.1945 АНДРЕЕВ Яков Андреевич, подполковник
• 05.04.1945 - 10.06.1945 КОРЕШКОВ Алексей Иванович, майор

• Начальник политотдела (с июня 1943 г. он же заместитель командира по политической части)
• 20.11.1944 - 31.01.1945 ЦЫГАН Дмитрий Иосифович, полковник
• 31.01.1945 - 22.03.1945 ЦЫБУЛЕВСКИЙ Борис Маркович, полковник
• 22.03.1945 - 16.07.1945 ЦЫГАН Дмитрий Иосифович, полковник

Отличившиеся воины бригады

• Абрамов, Тихон Порфирьевич, гвардии подполковник, командир бригады.
• Аматуни, Ашот Апетович, гвардии лейтенант, командир роты.
• Безменов, Василий Иванович, гвардии старшина, механик водитель танка.
• Бенке, Виктор Владимирович, гвардии старший лейтенант, командир взвода. Звание присвоено посмертно.
• Бондарев, Иван Иванович, гвардии старший сержант, механик-водитель танка. Погиб в бою 4 марта 1945 года.
• Гладуш, Фёдор Филиппович, гвардии капитан, заместитель командира батальона.
• Гранкин, Иван Иванович, гвардии старший лейтенант, командир взвода 2 танкового батальона.
• Дарбинян, Ншан Авакович, гвардии старший сержант, механик-водитель танка.
• Жегалов, Леонид Васильевич, гвардии майор, командир танкового батальона.
• Заикин, Василий Александрович, гвардии лейтенант, командир взвода 2 танкового батальона.
• Кульбякин, Алексей Николаевич, гвардии майор, командир 3 танкового батальона. Погиб в бою 21 февраля 1945 года.
• Лапшин, Павел Иванович, гвардии младший лейтенант, командир роты.
• Лозовский, Виктор Изотович, гвардии старшина, командир орудия танка.
• Люлин, Павлин Алексеевич, гвардии сержант, механик-водитель танка.
• Матвеев, Олег Петрович, гвардии лейтенант, командир танка. Погиб в бою 5 февраля 1945 года.
• Мацапура, Сергей Степанович, гвардии старшина, механик-водитель танка.
• Михеев, Павел Антонович, гвардии младший лейтенант, командир танкового взвода.
• Павлов, Василий Васильевич, гвардии капитан, командир батальона. Погиб в бою 1 марта 1945 года.
• Пермяков, Владимир Васильевич, гвардии сержант, механик-водитель танка.
• Пилипенко, Яков Павлович, гвардии лейтенант, командир танка 3 танкового батальона.
• Погорелов, Семён Алексеевич, гвардии лейтенант, командир танка. Погиб в бою 21 февраля 1945 года.
• Сорокин, Василий Андреевич, гвардии капитан, командир танковой роты.
• Тиньков, Николай Сергеевич, гвардии капитан, заместитель командира батальона по политической части.
• Фетисов, Анатолий Митрофанович, гвардии старшина, командир орудия танка.
• Фомин, Иван Николаевич, гвардии старшина, механик-водитель танка.
• Чернов, Василий Иванович, гвардии младший лейтенант, командир танка. Погиб в бою 13 марта 1945 года.
• Шиндиков, Николай Фомич, гвардии сержант, механик-водитель танка. Погиб в бою 28 февраля 1945 года.
• Шумилов, Анатолий Иванович, гвардии лейтенант, командир роты.

Награды и наименования

Награда, наименование	Дата	За что получена
«Вапнярская»	<center> 19 марта 1944 года	Почётное наименование присвоено в ознаменование одержанной победы и за отличие в боях за освобождение Вапнярки. Приказ Верховного Главнокомандующего № 062 от 19 марта 1944 года. По наследству от 107 тбр.
<center> <center> Орден Красного Знамени	<center> 8 апреля 1944 года	За образцовое выполнение заданий командования при форсировании Днестра, овладении городом и важным железнодорожным узлом Бельцы, выход на государственную границу и проявленные при этом доблесть и мужество. По наследству от 107 тбр.
<center> <center> орден Кутузова II степени	<center> 26.04.1945	За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при прорыве обороны немцев восточнее города Штаргард и овладении городами Бервальде, Темпельбург, Фалькенбург, Драмбург, Вангерин, Лабес, Фрайенвальде, Шифельбайн, Регенвальде, Керлин и проявленные при этом доблесть и мужество.Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26.04.1945.
<center> <center> «Гвардейская»	<center> 1 декабря 1944 года	За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество.
<center> «Варшавская»	<center> 19 февраля 1945 года	Почётное наименование присвоено в ознаменование одержанной победы и за отличие в боях при овладении городом Варшава.Приказ Верховного Главнокомандующего № 010 от 19 февраля 1945 года.
<center> <center> орден Суворова II степени	<center> 9 августа 1944 года	За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками, за овладение городом Демблин и проявленные при этом доблесть и мужество. Указ Президиума ВС СССР от 09.08.1944. По наследству от 107 тбр.
<center> <center> Орден Ленина	<center> 11 июня 1945 года	За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при овладении столицей Германии городом Берлин и проявленные при этом доблесть и мужество. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 11 июня 1945 года.

См. также

• 2-я гвардейская танковая армия

Литература

• Руководящий политический состав управлений фронтов, флотов, армий, флотилий, корпусов, дивизий, соединений военно-морского флота, танковых бригад периода Великой Отечественной войны 1941—1945. М., 1968.
• Быстров А. А. [books.google.ru/books?id=ro9tvjpWWpwC Танки. 1916—1945: Иллюстрированная энциклопедия]. — М.: Бонус, Олма-Пресс, 2002. — ISBN 5-7867-0072-0, 5-224-02469-2.

Ссылки

• [tankfront.ru/ussr/tbr/gvtbr49.html 49-я гвардейская танковая бригада] на сайте «Танковый фронт».
• [tankfront.ru/ussr/tbr/tbr107.html на сайте «Танковый фронт».]
• [samsv.narod.ru/Br/Tbr/tbr107/default.html 107-я (49-я гвардейская) Вапнярско-Варшавская танковая бригада]
• [nazadvgsvg.ru/viewtopic.php?id=306 Назад в ГСВГ]
• [военная-энциклопедия.рф/советская-военная-энциклопедия/В/Вапнярско-варшавская-танковая-бригада Вапнярско-варшавская танковая бригада ]

Отрывок, характеризующий 49-я гвардейская танковая бригада

Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.