4 сезон сериала «Зачарованные»
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Вот первое действие. При следующих интерес и забавность возрастают, само собой разумеется. После отъезда фельдмаршала оказывается, что мы в виду неприятеля, и необходимо дать сражение. Буксгевден, главнокомандующий по старшинству, но генерал Бенигсен совсем не того же мнения, тем более, что он с своим корпусом находится в виду неприятеля, и хочет воспользоваться случаем дать сражение самостоятельно. Он его и дает.
Это пултуская битва, которая считается великой победой, но которая совсем не такова, по моему мнению. Мы штатские имеем, как вы знаете, очень дурную привычку решать вопрос о выигрыше или проигрыше сражения. Тот, кто отступил после сражения, тот проиграл его, вот что мы говорим, и судя по этому мы проиграли пултуское сражение. Одним словом, мы отступаем после битвы, но посылаем курьера в Петербург с известием о победе, и генерал Бенигсен не уступает начальствования над армией генералу Буксгевдену, надеясь получить из Петербурга в благодарность за свою победу звание главнокомандующего. Во время этого междуцарствия, мы начинаем очень оригинальный и интересный ряд маневров. План наш не состоит более, как бы он должен был состоять, в том, чтобы избегать или атаковать неприятеля, но только в том, чтобы избегать генерала Буксгевдена, который по праву старшинства должен бы был быть нашим начальником. Мы преследуем эту цель с такой энергией, что даже переходя реку, на которой нет бродов, мы сжигаем мост, с целью отдалить от себя нашего врага, который в настоящее время не Бонапарт, но Буксгевден. Генерал Буксгевден чуть чуть не был атакован и взят превосходными неприятельскими силами, вследствие одного из таких маневров, спасавших нас от него. Буксгевден нас преследует – мы бежим. Только что он перейдет на нашу сторону реки, мы переходим на другую. Наконец враг наш Буксгевден ловит нас и атакует. Оба генерала сердятся и дело доходит до вызова на дуэль со стороны Буксгевдена и припадка падучей болезни со стороны Бенигсена. Но в самую критическую минуту курьер, который возил в Петербург известие о пултуской победе, возвращается и привозит нам назначение главнокомандующего, и первый враг – Буксгевден побежден. Мы теперь можем думать о втором враге – Бонапарте. Но оказывается, что в эту самую минуту возникает перед нами третий враг – православное , которое громкими возгласами требует хлеба, говядины, сухарей, сена, овса, – и мало ли чего еще! Магазины пусты, дороги непроходимы. Православное начинает грабить, и грабёж доходит до такой степени, о которой последняя кампания не могла вам дать ни малейшего понятия. Половина полков образуют вольные команды, которые обходят страну и все предают мечу и пламени. Жители разорены совершенно, больницы завалены больными, и везде голод. Два раза мародеры нападали даже на главную квартиру, и главнокомандующий принужден был взять баталион солдат, чтобы прогнать их. В одно из этих нападений у меня унесли мой пустой чемодан и халат. Государь хочет дать право всем начальникам дивизии расстреливать мародеров, но я очень боюсь, чтобы это не заставило одну половину войска расстрелять другую.]
Князь Андрей сначала читал одними глазами, но потом невольно то, что он читал (несмотря на то, что он знал, на сколько должно было верить Билибину) больше и больше начинало занимать его. Дочитав до этого места, он смял письмо и бросил его. Не то, что он прочел в письме, сердило его, но его сердило то, что эта тамошняя, чуждая для него, жизнь могла волновать его. Он закрыл глаза, потер себе лоб рукою, как будто изгоняя всякое участие к тому, что он читал, и прислушался к тому, что делалось в детской. Вдруг ему показался за дверью какой то странный звук. На него нашел страх; он боялся, не случилось ли чего с ребенком в то время, как он читал письмо. Он на цыпочках подошел к двери детской и отворил ее.
В ту минуту, как он входил, он увидал, что нянька с испуганным видом спрятала что то от него, и что княжны Марьи уже не было у кроватки.
– Мой друг, – послышался ему сзади отчаянный, как ему показалось, шопот княжны Марьи. Как это часто бывает после долгой бессонницы и долгого волнения, на него нашел беспричинный страх: ему пришло в голову, что ребенок умер. Всё, что oн видел и слышал, казалось ему подтверждением его страха.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу! Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный мальчик, раскидавшись, лежал поперек кроватки, спустив голову ниже подушки и во сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.
Князь Андрей обрадовался, увидав мальчика так, как будто бы он уже потерял его. Он нагнулся и, как учила его сестра, губами попробовал, есть ли жар у ребенка. Нежный лоб был влажен, он дотронулся рукой до головы – даже волосы были мокры: так сильно вспотел ребенок. Не только он не умер, но теперь очевидно было, что кризис совершился и что он выздоровел. Князю Андрею хотелось схватить, смять, прижать к своей груди это маленькое, беспомощное существо; он не смел этого сделать. Он стоял над ним, оглядывая его голову, ручки, ножки, определявшиеся под одеялом. Шорох послышался подле него, и какая то тень показалась ему под пологом кроватки. Он не оглядывался и всё слушал, глядя в лицо ребенка, его ровное дыханье. Темная тень была княжна Марья, которая неслышными шагами подошла к кроватке, подняла полог и опустила его за собою. Князь Андрей, не оглядываясь, узнал ее и протянул к ней руку. Она сжала его руку.
– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.
Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 17 декабря 2012 года. |
| Зачарованные. 4 сезон | |
|---|---|
 Слева направо: Пайпер, Пейдж, Фиби | |
| Страна |  США
|
| ТВ-канал | The WB |
| Первый показ | 4 октября 2001 — 16 мая 2002 |
| Количество эпизодов | 22 |
| Дата выхода на DVD | 30 января 2005 года (Бразилия) |
| Хронология сезонов | |
| ← Предыдущий | Следующий → |
| Сезон 3 | Сезон 5 |
Список и описание эпизодов 4 сезона американского мистического телесериала «Зачарованные», стартовавшего на телеканале The WB 4 октября 2001 года.
Сюжет сезона
Посланник Хозяина разрушает круг Зачарованных, убив Пруденс. Пайпер и Фиби в отчаянии. В ночь перед похоронами Прю, Пайпер произносит заклинание, чтобы воскресить свою старшую сестру, но вместо ожидаемого воскрешения, заклинание призывает молодую девушку Пейдж Мэтьюс. Она приходит на похороны Прю, чувствуя с сёстрами Холливелл какую-то связь. Ведунья Хозяина предсказывает ему, что Зачарованные в скором времени могут восстановиться, так как эта девушка — единоутробная сестра Зачарованных. А к Пайпер приходят духи Грэмс и мамы, которые рассказывают, что Пейдж — их сестра, и Силу Трёх можно восстановить. Пайпер сомневается в желании вновь стать Зачарованной, но совершенно случайно, поздоровавшись за руку с Пейдж она восстанавливает круг Зачарованных. Однако, Хозяин накладывает на юную ведьму заклинание Зла, так как у Пейдж есть 48 часов, чтобы выбрать сторону Добра или Зла. Но Пайпер, Фиби, Коул и Лео разрушают коварные планы Хозяина. Пейдж входит в семью Холливелл и спустя время переезжает жить в особняк. Уничтожив Хозяина, они посчитали, что всё кончено. Но Коул переходит на сторону Зла под влиянием демоницы Сир. С помощью её магии, он переманивает Фиби на свою сторону и они становятся Королём и Королевой Подземного мира. Кроме того, Фиби беременна от любимого. Ребёнок, которым беремена Фиби — истинное Зло. Но поняв, что допустила ужасную ошибку, Фиби с сёстрами уничтожает своего мужа. После этого Сир отбирает у Фиби ребёнка, но не справившись с такой силой, самоуничтожается. Выясняется, что Пайпер не может иметь детей. А Фиби устраивается на работу в редакцию газеты «The Bay Mirror». Через месяц после этого к сёстрам приходит Ангел Судьбы и предлагает выбор: жизнь без магии и демонов или возможность и дальше продолжать своё дело. Поколебавшись, они принимают решение остаться волшебницами. А Ангел Судьбы намекает, что Пайпер беременна.
Персонажи
Главные персонажи
- Пайпер Холливелл — Холли Мари Комбс (22 эпизода)
- Фиби Холливелл — Алисса Милано (22 эпизода)
- Пейдж Мэтьюс — Роуз Макгоуэн (22 эпизода)
- Лео Уайатт — Брайан Краузе (22 эпизода)
- Коул Тёрнер — Джулиан Макмэхон (18 эпизодов)
- Дэррил Моррис — Дориан Грегори (8 эпизодов)
Второстепенные персонажи
- Провидица — Дебби Морган (7 эпизодов)
- Боб Коуэн — Дэвид Риверз (6 эпизодов)
- Хозяин Зла — Питер Вудворд (4 эпизода)
- Оракул — Криста Аллен (3 эпизода)
- Джули — Дебора Келлнер (3 эпизода)
- Виктор Беннет — Джеймс Рид (2 эпизода)
- Пэтти Холливелл — Финола Хьюз (2 эпизода)
- Элис Ротман — Ребекка Бэлдинг (2 эпизода)
- Глен Белланд — Джесс Вудроу (2 эпизода)
- Пенни Холливелл (Грэмс) — Дженнифер Родс (1 эпизод)
Эпизоды
| Название и описание | Дата премьеры | Номер | Зрителей | |
|---|---|---|---|---|
| 1. «Вновь Зачарованные (часть 1)» (англ. Charmed Again, Part 1) Смерть Прю полностью меняет жизнь сестёр. Пайпер не может совладать со своими эмоциями, а Фиби получает видение о девушке, на которую нападёт демон Шекс, убивший Прю. Когда Фиби и Коул отправляются спасать её, они становятся свидетелями того, как эта девушка, Пейдж, может перемещаться наподобие хранителя. В поисках правды, сестры вызывают духов своей матери и бабушки, которые и признаются, что Пейдж — сестра Пайпер и Фиби по матери и наполовину хранитель по отцу. Сила Трёх возрождается и уничтожает Шекса. |
4 октября 2001 | 4.01 | 6 миллионов | |
| 2. «Вновь зачарованные (часть 2)» (англ. Charmed Again, Part 2) Только что ставшая ведьмой Пейдж ещё уязвима для перехода на сторону зла. Воспользовавшись этим правилом, Хозяин играет на её чувствах, чтобы склонить на свою сторону, на это у него есть всего 48 часов. Пайпер и Фиби стараются не допустить этого и попутно знакомятся со своей новой сестрой-Зачарованной. |
4 октября 2001 | 4.02 | 6 миллионов | |
| 3. «Нет фурии в аду» (англ. Hell Hath No Fury) Пайпер с трудом принимает Пейдж и свою новую роль старшей сестры. Её гнев на Пейдж ещё больше усиливается, когда та крадет Книгу Таинств, чтобы помочь своему сослуживцу, а также себе и ещё нескольким коллегам. В своем крестовом походе против демонов и Хозяина Пайпер случайно становится фурией и дает выход своему гневу. |
11 октября 2001 | 4.03 | 5 миллионов | |
| 4. «Проникающий демон» (англ. Enter The Demon)Пейдж остаётся беззаботной и совсем не хочет постигать науку колдовства. Испытывая лёгкую зависть к Фиби, которая проводит своё время в тренировках с Коулом, она случайно смешивает зелье и желает поменяться местами с Фиби. К её удивлению, именно это и происходит. Тем временем Пайпер должна помочь дочери восточного мудреца спасти отца и покарать предателя. | 18 октября 2001 | 4.04 | 5,7 миллионов | |
| 5. «Размер имеет значение» (англ. Size Matters) Пейдж идет на поводу у своих инстинктов ведьмы и хранителя, но сёстры не желают верить в то, что Пейдж может чувствовать зло. Все это приводит к тому, что злобный колдун магическим образом уменьшает сестёр, чтобы сделать из них глиняные фигурки. |
24 октября 2001 | 4.05 | 5,7 миллионов | |
| 6. «Рыцарь воспоминаний» (англ. A Knight to Remember) Пейдж в шутку произносит заклинание, которое считает сказкой из своего детства. Неожиданно заклинание срабатывает, впуская в современный мир средневекового рыцаря, а за ним и злую ведьму, которая оказывается прошлой жизнью Пейдж. Чтобы спасти сестёр и весь мир от изменения истории, Пейдж нужно начать верить в себя и свои магические силы. |
1 ноября 2001 | 4.06 | 5,7 миллионов | |
| 7. «Утечка мозгов» (англ. Brain Drain) У Хозяина появился новый план уничтожить Зачарованных. Он обманом похищает Пайпер и воздействует на её сознание, убеждая, что, на самом деле, она — пациентка сумасшедшего дома, а Пейдж и Фиби ей не сестры, а соседки по палате. Почти поверившая в это Пайпер уже готова прочитать заклинание, «вылечивающее её», а на самом деле отнимающее силы у Зачарованных. |
8 ноября 2001 | 4.07 | 4,7 миллионов | |
| 8. «Чёрный как Коул» (англ. Black As Cole) Убийства молодых ведьм подводят Зачарованных к обнаружению новых подробностей демонического прошлого Коула. |
15 ноября 2001 | 4.08 | 5,1 миллионов | |
| 9. «Муза для моих ушей» (англ. Muse to My Ears) Колдуны похищают муз, чтобы получать вдохновение, недоступное злу. В критической ситуации сестрам приходится действовать своими силами без помощи невидимых простому глазу, но неоступно пребывающих с ними муз-вдохновительниц. |
13 декабря 2001 | 4.09 | 4,1 миллионов | |
| 10. «Пейдж из прошлого» (англ. A Page From the Past) Трагедия, случившаяся с приёмными родителями Пейдж, преследует её по сей день. Стремясь помочь ей разобраться в своих чувствах, Лео прибегает к помощи одного знакомого, способного перемещать во времени. |
17 января 2002 | 4.10 | 3,4 миллионов | |
| 11. «Испытание магией» (англ. Trial by Magic) Фиби становится одной из присяжных в деле убийства молодой женщины её мужем. Однако в суде она получает видение, что муж невиновен. Чтобы спасти невинного, Фиби придётся убедить остальных присяжных в существовании магии, а Пайпер и Лео — найти настоящего убийцу. |
24 января 2002 | 4.11 | 4,1 миллионов | |
| 12. «Потерянный и связанный» (англ. Lost and Bound) Фиби и Коул обручены, однако Фиби боится потерять свою индивидуальность в браке. Из-за кольца, проклятого бабушкой Зачарованных, которая выходила замуж четыре раза, Фиби превращается в типичную американскую домохозяйку 1960-х годов. Пайпер же необходимо спасти мальчика, имеющего силу пирокинеза (поджигатель), от обучения в университете демонов. |
31 января 2002 | 4.12 | 3,9 миллионов | |
| 13. «Зачарован и опасен» (англ. Charmed and Dangerous) Хозяин в своём стремлении уничтожить Зачарованных выпускает таинственную Бездну, которая поглощает магические силы. Бездна забирает силы Зачарованных, оставляя их беспомощными перед Хозяином. |
7 февраля 2002 | 4.13 | 5,1 миллионов | |
| 14. «3 лица Фиби» (англ. The Three Faces of Phoebe) Фиби испытывает сомнения в правильности своего решения выйти замуж за Коула и прибегает к магии, вызывая себя прошлую и себя будущую. Тем временем Коул пытается побороть Хозяина, поселившегося в его теле. |
14 февраля 2002 | 4.14 | 5,1 миллионов | |
| 15. «Свадебная карусель» (англ. Marry Go Round) Пейдж начинает немного не доверять Коулу, однако он и Провидица Сир заставляют Фиби поверить в ревность Пейдж по отношению к её браку. Также демонический тандем стремится сорвать обычную свадебную церемонию, чтобы Коул мог обвенчаться с Фиби согласно тёмной церемонии. Коул и Фиби женятся в склепе. |
14 марта 2002 | 4.15 | 5,5 миллионов | |
| 16. «Пятая Холливелл» (англ. The Fifth Halliwheel) Пейдж все больше начинает недолюбливать Коула, частично из-за того, что чувствует свою ненужность в доме, где живут две счастливые пары. Однако её подозрения становятся опасными для Коула, и он начинает действовать. |
21 марта 2002 | 4.16 | 4,8 миллионов | |
| 17. «Спасти рядового Лео» (англ. Saving Private Leo) Два друга Лео по войне жаждут мести из-за того, что Лео не успел спасти их во время боя и они стали призраками. Они решают забрать у Лео самое дорогое — Пайпер. |
27 марта 2002 | 4.17 | 3,9 миллионов | |
| 18. «Укуси меня» (англ. Bite Me) Коул тайно от Фиби реорганизует подземный мир. Давно изгнанные прежним Хозяином вампиры ищут союза и прощения, однако Коул отказывает им. Посланник Королевы вампиров случайно встречает Пейдж после аудиенции у Коула и узнает, что она — одна из Зачарованных. После спланированного им нападения вампиров Пейдж сама становится вампиром, а сестры узнают о появлении нового Хозяина. |
18 апреля 2002 | 4.18 | 3,6 миллионов | |
| 19. «Мы уходим чтобы увидеть волшебника» (англ. We're Off To See The Wizards) Стремясь помешать коронации нового Хозяина, сёстры объединяют свои силы с последним представителем древней расы волшебников, уничтоженной давным-давно. Волшебник и Зачарованные крадут Гримуар — книгу зла, необходимую для коронации, однако волшебник на самом деле желает возродить свою расу с помощью Гримуара. Тем временем, ребёнок Фиби начинает влиять на её силы и её саму, делая её восприимчивой ко злу. |
25 апреля 2002 | 4.19 | 4,2 миллионов | |
| 20. «Да здравствует королева!» (англ. Long Live The Queen!) Фиби обретает новую судьбу в качестве Королевы подземного мира. Несмотря на это, она все ещё колеблется по поводу своего решения и стремится спасти невинного, про которого она получила видение. |
2 мая 2002 | 4.20 | 4,7 миллионов | |
| 21. «Расхитительница утроб» (англ. Womb Raider) Уничтожив Коула, но сохранив ребёнка, Фиби возвращается к сёстрам. Однако же наследник Хозяина становится неподконтрольным ей. Провидица Сир решает заполучить этого ребёнка и вырастить его сама в своем чреве. В итоге, сестры оказываются в ловушке перед толпой демонов, участвующих в коронации Провидицы и уже её ребёнка, которого она забрала у Фиби. |
9 мая 2002 | 4.21 | 5,7 миллионов | |
| 22. «Какой дальше ведьмин Путь?» (англ. Witch Way Now?) После уничтожения Хозяина, Провидицы и толпы высокоуровневых демонов жизнь сестёр и их дальнейшая судьба ставится под вопрос, когда к ним приходит Ангел судьбы и предлагает им за их заслуги спокойную жизнь обычных людей без вмешательства демонов, но и без магических сил. Сёстрам предлагается испытание, с помощью которого они смогут определить, что же им выбрать — нормальную жизнь или же жизнь Зачарованных. |
16 мая 2002 | 4.22 | 5,2 миллионов | |
| |||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "4 сезон сериала «Зачарованные»"
Отрывок, характеризующий 4 сезон сериала «Зачарованные»
Фельдмаршал сердится на государя, и наказывает всех нас: неправда ли это логично!Вот первое действие. При следующих интерес и забавность возрастают, само собой разумеется. После отъезда фельдмаршала оказывается, что мы в виду неприятеля, и необходимо дать сражение. Буксгевден, главнокомандующий по старшинству, но генерал Бенигсен совсем не того же мнения, тем более, что он с своим корпусом находится в виду неприятеля, и хочет воспользоваться случаем дать сражение самостоятельно. Он его и дает.
Это пултуская битва, которая считается великой победой, но которая совсем не такова, по моему мнению. Мы штатские имеем, как вы знаете, очень дурную привычку решать вопрос о выигрыше или проигрыше сражения. Тот, кто отступил после сражения, тот проиграл его, вот что мы говорим, и судя по этому мы проиграли пултуское сражение. Одним словом, мы отступаем после битвы, но посылаем курьера в Петербург с известием о победе, и генерал Бенигсен не уступает начальствования над армией генералу Буксгевдену, надеясь получить из Петербурга в благодарность за свою победу звание главнокомандующего. Во время этого междуцарствия, мы начинаем очень оригинальный и интересный ряд маневров. План наш не состоит более, как бы он должен был состоять, в том, чтобы избегать или атаковать неприятеля, но только в том, чтобы избегать генерала Буксгевдена, который по праву старшинства должен бы был быть нашим начальником. Мы преследуем эту цель с такой энергией, что даже переходя реку, на которой нет бродов, мы сжигаем мост, с целью отдалить от себя нашего врага, который в настоящее время не Бонапарт, но Буксгевден. Генерал Буксгевден чуть чуть не был атакован и взят превосходными неприятельскими силами, вследствие одного из таких маневров, спасавших нас от него. Буксгевден нас преследует – мы бежим. Только что он перейдет на нашу сторону реки, мы переходим на другую. Наконец враг наш Буксгевден ловит нас и атакует. Оба генерала сердятся и дело доходит до вызова на дуэль со стороны Буксгевдена и припадка падучей болезни со стороны Бенигсена. Но в самую критическую минуту курьер, который возил в Петербург известие о пултуской победе, возвращается и привозит нам назначение главнокомандующего, и первый враг – Буксгевден побежден. Мы теперь можем думать о втором враге – Бонапарте. Но оказывается, что в эту самую минуту возникает перед нами третий враг – православное , которое громкими возгласами требует хлеба, говядины, сухарей, сена, овса, – и мало ли чего еще! Магазины пусты, дороги непроходимы. Православное начинает грабить, и грабёж доходит до такой степени, о которой последняя кампания не могла вам дать ни малейшего понятия. Половина полков образуют вольные команды, которые обходят страну и все предают мечу и пламени. Жители разорены совершенно, больницы завалены больными, и везде голод. Два раза мародеры нападали даже на главную квартиру, и главнокомандующий принужден был взять баталион солдат, чтобы прогнать их. В одно из этих нападений у меня унесли мой пустой чемодан и халат. Государь хочет дать право всем начальникам дивизии расстреливать мародеров, но я очень боюсь, чтобы это не заставило одну половину войска расстрелять другую.]
Князь Андрей сначала читал одними глазами, но потом невольно то, что он читал (несмотря на то, что он знал, на сколько должно было верить Билибину) больше и больше начинало занимать его. Дочитав до этого места, он смял письмо и бросил его. Не то, что он прочел в письме, сердило его, но его сердило то, что эта тамошняя, чуждая для него, жизнь могла волновать его. Он закрыл глаза, потер себе лоб рукою, как будто изгоняя всякое участие к тому, что он читал, и прислушался к тому, что делалось в детской. Вдруг ему показался за дверью какой то странный звук. На него нашел страх; он боялся, не случилось ли чего с ребенком в то время, как он читал письмо. Он на цыпочках подошел к двери детской и отворил ее.
В ту минуту, как он входил, он увидал, что нянька с испуганным видом спрятала что то от него, и что княжны Марьи уже не было у кроватки.
– Мой друг, – послышался ему сзади отчаянный, как ему показалось, шопот княжны Марьи. Как это часто бывает после долгой бессонницы и долгого волнения, на него нашел беспричинный страх: ему пришло в голову, что ребенок умер. Всё, что oн видел и слышал, казалось ему подтверждением его страха.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу! Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный мальчик, раскидавшись, лежал поперек кроватки, спустив голову ниже подушки и во сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.
Князь Андрей обрадовался, увидав мальчика так, как будто бы он уже потерял его. Он нагнулся и, как учила его сестра, губами попробовал, есть ли жар у ребенка. Нежный лоб был влажен, он дотронулся рукой до головы – даже волосы были мокры: так сильно вспотел ребенок. Не только он не умер, но теперь очевидно было, что кризис совершился и что он выздоровел. Князю Андрею хотелось схватить, смять, прижать к своей груди это маленькое, беспомощное существо; он не смел этого сделать. Он стоял над ним, оглядывая его голову, ручки, ножки, определявшиеся под одеялом. Шорох послышался подле него, и какая то тень показалась ему под пологом кроватки. Он не оглядывался и всё слушал, глядя в лицо ребенка, его ровное дыханье. Темная тень была княжна Марья, которая неслышными шагами подошла к кроватке, подняла полог и опустила его за собою. Князь Андрей, не оглядываясь, узнал ее и протянул к ней руку. Она сжала его руку.
– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.
Вскоре после своего приема в братство масонов, Пьер с полным написанным им для себя руководством о том, что он должен был делать в своих имениях, уехал в Киевскую губернию, где находилась большая часть его крестьян.
Приехав в Киев, Пьер вызвал в главную контору всех управляющих, и объяснил им свои намерения и желания. Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом имении должны быть учреждены больницы, приюты и школы. Некоторые управляющие (тут были и полуграмотные экономы) слушали испуганно, предполагая смысл речи в том, что молодой граф недоволен их управлением и утайкой денег; другие, после первого страха, находили забавным шепелявенье Пьера и новые, неслыханные ими слова; третьи находили просто удовольствие послушать, как говорит барин; четвертые, самые умные, в том числе и главноуправляющий, поняли из этой речи то, каким образом надо обходиться с барином для достижения своих целей.
Главноуправляющий выразил большое сочувствие намерениям Пьера; но заметил, что кроме этих преобразований необходимо было вообще заняться делами, которые были в дурном состоянии.
Несмотря на огромное богатство графа Безухого, с тех пор, как Пьер получил его и получал, как говорили, 500 тысяч годового дохода, он чувствовал себя гораздо менее богатым, чем когда он получал свои 10 ть тысяч от покойного графа. В общих чертах он смутно чувствовал следующий бюджет. В Совет платилось около 80 ти тысяч по всем имениям; около 30 ти тысяч стоило содержание подмосковной, московского дома и княжон; около 15 ти тысяч выходило на пенсии, столько же на богоугодные заведения; графине на прожитье посылалось 150 тысяч; процентов платилось за долги около 70 ти тысяч; постройка начатой церкви стоила эти два года около 10 ти тысяч; остальное около 100 та тысяч расходилось – он сам не знал как, и почти каждый год он принужден был занимать. Кроме того каждый год главноуправляющий писал то о пожарах, то о неурожаях, то о необходимости перестроек фабрик и заводов. И так, первое дело, представившееся Пьеру, было то, к которому он менее всего имел способности и склонности – занятие делами.
Пьер с главноуправляющим каждый день занимался . Но он чувствовал, что занятия его ни на шаг не подвигали дела. Он чувствовал, что его занятия происходят независимо от дела, что они не цепляют за дело и не заставляют его двигаться. С одной стороны главноуправляющий выставлял дела в самом дурном свете, показывая Пьеру необходимость уплачивать долги и предпринимать новые работы силами крепостных мужиков, на что Пьер не соглашался; с другой стороны, Пьер требовал приступления к делу освобождения, на что управляющий выставлял необходимость прежде уплатить долг Опекунского совета, и потому невозможность быстрого исполнения.
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
