5-й Кавказский армейский корпус
Поделись знанием:
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
(перенаправлено с «5-й Кавказский армейский корпус (Российская империя)»)
| 5-й Кавказский армейский корпус | |
| Страна |
|
|---|---|
| Тип | |
| Дислокация | |
5-й Ка́вказский арме́йский ко́рпус — воинское соединение Русской императорской армии, сформированное во время Первой мировой войны.
История
1915 год
15 марта командиром 5-го Кавказского армейского корпуса назначен Н.М. Истомин.[1]
Весной для высадки морского десанта в районе пролива Босфора сосредотачивалась собранная в г.Одессе и в Крыму 7-я армия под командованием генерала от артиллерии В.Н. Никитина. Для этой армии с Кавказа были отозваны 5-й Кавказский армейский корпус и 20-я пехотная дивизия. Однако десант не состоялся и войска использовались на другом участке фронта.[2]
С 24 июля 5-й корпус действовал в составе 13-й армии.[2]
В августе-октябре 5-й корпус действовал в составе 10-й армии.[2]
В октябре управление 7-й армии было перемещено в район городов Трембовля-Чортков. С октября 5-й корпус действовал в составе 7-й армии на Юго-Западном фронте.[2]
1916 год
С 1 мая 5-й корпус отправлен на Кавказ.[2]
1917 год
5-й корпус находился в составе Кавказского фронта. В конце года Командиром корпуса был избран генерал-майор И.М. Васильченко.[3]
1918 год
В марте 5-й корпус под командованием генерал-майора И.М. Васильченко через г. Севастополь добрался до Украины.[3]
5-й корпус был "украинизирован" в Украинской Народной Республике. Штаб корпуса находился в губернском городе Екатеринославе Екатеринославской губернии.[3]
На основе 5-го Кавказского армейского корпуса сформирован Екатеринославский корпус Украинской Народной Республики.[3]
Состав
Состав на 1 января 1917.
- 123-я пехотная дивизия
- 489-й пехотный Рыбинский полк
- 490-й пехотный Ржевский полк
- 491-й пехотный Варнавинский полк
- 492-й пехотный Барнаульский полк
- 123-й артиллерийский дивизион
- 127-я пехотная дивизия
- 505-й пехотный Староконстантиновский полк
- 506-й пехотный Почаевский полк
- 507-й пехотный Режицкий полк
- 508-й пехотный Черкасский полк
- 127-я артиллерийская бригада
- Кавказский отдельный горный артиллерийский дивизион
- Михайловская горная батарея
- 3-й дивизион 10-й Сибирской артиллерийской бригады
- 41-й мортирный дивизион
- Мортирная нештатная батарея
- 3-й Кавказский казачий полк
- 55-й Донской казачий полк
- Черноморская добр. казачья сотня
- 5-й Кавказский сапёрный батальон
Командиры
- Истомин, Николай Михайлович (15.3.1915 — 2.4.1916)
- Яблочкин, Владимир Александрович (2.4.1916 — 15.4.1917)
- Баратов, Николай Николаевич (25.4.1917 — 7.6.1917)
- Яблочкин, Владимир Александрович (7.1917 — 7.10.1917)
- Чернозубов, Фёдор Григорьевич (с 10.10.1917)
- И.М. Васильченко, генерал-майор, (конец 1917 – весна 1918). [3]
См. также
Напишите отзыв о статье "5-й Кавказский армейский корпус"
Примечания
- ↑ www.grwar.ru/persons/persons.html?id=286 Русская армия в Первой мировой войне. Истомин Николай Михайлович.
- ↑ 1 2 3 4 5 lib.znate.ru/docs/index-108855.html Библиотека. Глава III. Соединения из Восточной Сибири в Первой мировой войне (август 1914 – октябрь 1915 г.).
- ↑ 1 2 3 4 5 www.grwar.ru/persons/persons.html?id=704 Русская армия в Первой мировой войне. Русская армия в Великой войне: Картотека проекта. Васильченко Игнатий Михайлович.
Источники
- Е.А. Масловский [www.archive.org/details/mirovaiavoinanak00masl Мировая война на Кавказском фронте 1914—1917 г.] Париж, 1933.
- Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. — М.: АСТ, 2003. — 896 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-06895-1.
Ссылки
- www.grwar.ru/persons/persons.html?id=704 Русская армия в Первой мировой войне. Русская армия в Великой войне: Картотека проекта. Васильченко Игнатий Михайлович.
- lib.znate.ru/docs/index-108855.html Библиотека. Глава III. Соединения из Восточной Сибири в Первой мировой войне (август 1914 – октябрь 1915 г.).
Отрывок, характеризующий 5-й Кавказский армейский корпус
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
