5-я гвардейская стрелковая дивизия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
5-я гвардейская стрелковая Городокская ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова дивизия
(5-я гв. сд)
Награды:


Почётные наименования:

«Городокская»

Войска:

сухопутные

Род войск:

пехота

Формирование:

26.09.1941 года

Расформирование (преобразование):

01.07.1959 года

Предшественник:

107-я стрелковая дивизия

Преемник:

5-я гвардейская мотострелковая дивизия (формирования 1957 года)[1]

Боевой путь

Великая Отечественная война:
Московская битва
Ржевско-Сычёвская наступательная операция
Ржевско-Вяземская наступательная операция
Орловская наступательная операция
Брянская операция
Городокская операция
Белорусская наступательная операция
Витебско-Оршанская операция
Минская операция
Вильнюсская операция
Гумбиннен-Гольдапская операция
Восточно-Прусская наступательная операция
Кёнигсбергская операция

5-я гвардейская стрелковая Городокская ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова дивизия— соединение пехоты РККА во время и после Великой Отечественной войны. В годы Великой Отечественной войны дивизия участвовала в Московской битве, Ржевско-Сычёвской, Орловской, Брянской, Городокской, Белорусской, Гумбинненской и Восточно-Прусской наступательных операциях.





История

26 сентября 1941 года за мужество, отвагу и героизм личного состава проявленные в боях под Ельней приказом НКО № 318 от 26.09.1941 года 107-я стрелковая дивизия была преобразована в 5-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Дивизия была выведена на переформирование в резерв Западного фронта в район Вышнего Волочка.

В действующей армии: 26.09.1941 — 22.04.1944, 28.05.1944 — 09.05.1945

Осенью 1941 года и зимой 1941/1942 годов в составе 49-й армии Западного фронта дивизия участвовала в оборонительных сражениях под Москвой. Успешно действовала в ходе контрнаступления под Москвой и последующего общего наступления советских войск.

4 октября 1941 года в районе Мценска, в полосе Брянского фронта, распоряжением Ставки ВГК были спешно сосредоточены резервные соединения и части, из которых был сформирован 1-й гвардейский стрелковый корпус, в состав которого вошла и дивизия. Однако, в связи с обострением обстановки на Западном фронте, в этот же день дивизия была переподчинена 49-й армии и её эшелоны направлены через Горбачёво на Сухиничи. 5 октября началось выдвижение дивизии к Медыни для нанесения удара в направлении Юхнова. В начале октября героические действия дивизии, направленной в помощь 49-й армии подтвердили справедливость присвоения ей гвардейского звания. 9 октября 1941 года дивизия вступила в бой на реке Угре в районе деревни [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.521779&lon=36.097984&z=13&m=b&show=/12130138/ru/Плетеневка Плетенёвка]. В ночь с 9 на 10 октября 1941 года дивизия получила приказ упорно оборонять рубеж река Угра, река Ока на фронте [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.631574&lon=36.016617&z=13&m=b&show=/13059640/ru/Дворцы Дворец], Плетенёвка, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.345051&lon=36.166306&z=12&m=b&show=/9587998/ru/Корекозево Корекозево], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.270437&lon=36.280632&z=12&m=b&show=/13541596/ru/Гремячево Гремячево]. Занятие оборонительного района дивизия должна была закончить к утру 10 октября. Дивизия почти трое суток с 10 по 12 октября 1941 года держала рубеж на широком фронте в районе Калуги. Ей пришлось отражать фланговые удары танков и мотопехоты, вести борьбу с прорвавшимися в тыл в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.572167&lon=35.985171&z=13&m=b&show=/13563623/ru/Староскаковское Староскаковское], Плетенёвка автоматчиками противника. Воины дивизии подбили и сожгли около тридцати вражеских танков. Но вышли все снаряды, и, как ни было тяжело, дивизии пришлось отойти. 12 октября дивизия с боями отошла на рубеж [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.655215&lon=36.241665&z=13&m=b&show=/19390204/ru/Лобаново Лобаново], Калуга. Дивизия попала в окружение в пригороде Калуги [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.524768&lon=36.323032&z=13&m=b&show=/10491413/ru/Микрорайон-Турынино Турынино], но благодаря помощи 238-й стрелковой дивизии смогла выйти из него, отойдя на рубеж 14 км восточнее Калуги. Перейдя по приказу командующего фронтом в контрнаступление к 16 часам 13 октября дивизия овладела рубежом [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.584548&lon=36.242352&z=13&m=b&show=/23205687/ru/Ермолово Ермолово], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.561114&lon=36.301746&z=14&m=b&show=/33505033/ru/Дворики Дворики], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.554121&lon=36.305437&z=15&m=b&show=/4532502/ru/Железнодорожная-станция-Перспективная разъезд 82-й километр] западнее [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.557270&lon=36.335607&z=15&m=b&show=/18610714/ru/Кукареки Кукаревки], освободила деревню [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.598755&lon=36.313022&z=16&m=b&show=/16532688/ru/Косарево Косарево]. 14 октября дивизия вела безрезультатные бои за овладение Калугой, в конце дня отошла на рубеж [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.614530&lon=36.297626&z=13&m=b&show=/12161985/ru/Ильинка Новая Ильинка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.618207&lon=36.354618&z=13&m=b&show=/13532046/ru/Ястребовка Ястребовка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.577920&lon=36.378736&z=15&m=b&show=/13531639/ru/Горневская-Слобода Слободка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.591312&lon=36.378479&z=13&m=b&show=/5205522/ru/Воскресенское Воскресенское]. В связи с большими потерями дивизия получила приказ перейти к обороне на рубеже [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.627487&lon=36.508813&z=15&m=b&show=/13532130/ru/Андреевское Андреевское], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.612243&lon=36.528168&z=13&m=b&show=/44589/ru/Желябужский Желябужский], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.587980&lon=36.513233&z=13&m=b&show=/13532079/ru/Некрасово Некрасово], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.557829&lon=36.506538&z=13&m=b&show=/13530380/ru/Бебелево Бебелево], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.510170&lon=36.546106&z=14&m=b&show=/29657162/ru/Митюково Митюково]. 15 октября 1941 года дивизия находилась на рубеже [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.503742&lon=36.926680&z=14&m=b&show=/13533201/ru/Михайловка Михайловка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.513857&lon=37.012103&z=16&m=b&show=/33108200/ru/Стопкино Стопкино], 3 км севернее [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.572261&lon=36.702576&z=12&m=b&show=/13532307/ru/Елькино Елькино], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.587918&lon=36.646099&z=16&m=b&show=/33505366/ru/Урочище-Мелеховский Мелеховский]. В течение дня оставила [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.507131&lon=36.962106&z=16&m=b&show=/15218106/ru/Железнодорожная-станция-Средняя железнодорожную станцию Средняя] и к исходу дня отошла в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.529251&lon=36.837158&z=11&m=b&show=/13530248/ru/Букреевка Букреевка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.529251&lon=36.837158&z=11&m=b&show=/13530238/ru/Ивашево Ивашево]. 19 октября 1941 года дивизия оборонялась на рубеже [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.589332&lon=36.993925&z=19&m=b&show=/33505491/ru/Урочище-Ратново Ратново], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.581937&lon=36.984658&z=15&m=b&show=/11966490/ru/Большое-Савватеево Большое Савватеево], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.571216&lon=37.015686&z=13&m=b&show=/10109446/ru/Солопенки Салопенки], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.535725&lon=37.019291&z=13&m=b&show=/10094674/ru/Шипово Шипово], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.500652&lon=36.968994&z=13&m=b&show=/12615967/ru/Зайцево Зайцево]. 21 октября была сменена частями 238-й стрелковой дивизией и отправлена пешим ходом на станцию Тарусскую. 24 октября 1941 года, в связи с форсированием противником реки Таруса была переброшена в район Тарусы. 25 октября дивизия выступила в район Серпухова, оставив один батальон защищать рубеж Бехово, Велегож. 26 октября дивизия была пополнена до 10000 человек и заняла рубеж Верхнее Шахлово, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.923097&lon=37.294807&z=12&m=b&show=/12403662/ru/Новики Новинки], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.898773&lon=37.308712&z=13&m=b&show=/9107385/ru/Калиново Калиново]. 27 октября 1941 года один полк дивизии сосредоточен в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.887815&lon=37.288113&z=13&m=b&show=/12513846/ru/Иваньково Иваньково]. 28 октября дивизия получила приказ сосредотачиваться для наступления в районе Гурьево. 29 октября части дивизии остановили противника на рубеже 14 километров западнее Серпухова, восточнее Тарусы, западная окраина Алексина. 30 октября дивизия заняла дополнительный участок обороны по северному берегу реки Протва от отметки [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.879125&lon=37.150698&z=14&show=/33512586/ru/Отметка-128-6 128,6] до Гурьево. С 1 ноября в течение двух недель дивизия вела напряжённые бои с 17-й пехотной дивизией противника. Они не прекращались ни днём, ни ночью. Раненые не покидали поля боя, артиллеристы и пулемётчики при явной угрозе окружения не отходили, погибая у своих орудий и пулемётов. Дивизия с большим трудом и жертвами сдерживала натиск врага. Только стойкость, массовый героизм, проявленные личным составом дивизии, позволили остановить врага. 4 ноября 1941 года дивизия сдерживала атаки противника в результате которых вынуждена была отойти на 1-1,5 километра от рубежа [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.954061&lon=37.089672&z=13&show=/3743256/ru/Воронино Воронино], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.953667&lon=37.088943&z=15&show=/14325432/ru/Урочище-Сенятино Сенятино], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.934958&lon=37.108984&z=14&show=/20368587/ru/Урочище-Малеево Малеево], к концу дня вновь вступив в бои за Воронино, овладела этим населённым пунктом и захватила в качестве трофеев 5 орудий, 7 станковых пулемётов и много личного оружия. К 7 ноября 1941 года дивизия вела бои в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.962402&lon=37.058601&z=15&show=/19557942/ru/Урочище-Высокое Высокое], в течение следующего дня освобождала данный район от мелких групп противника. 10 ноября 1941 года части дивизии отбили попытку форсирования реки Ока на участке Таруса, Дракино. 13 ноября потеснив ослабленную дивизию, противник овладел рубежом Высокое, Сенятино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.941769&lon=37.122341&z=14&show=/3743242/ru/Екатериновка Екатериновка], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.923270&lon=37.172070&z=14&show=/13572925/ru/Павловка Павловка]. 14 ноября дивизия вела бои на рубеже Воронино, Сенятино, вторично освободив населённый пункт Сенятино. А 15 ноября дивизия, пополненная людьми и техникой, уже участвовала в контрударе. Дивизии было приказано наступать на фронте Воронино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.929953&lon=37.064266&z=13&show=/13572972/ru/Воронцовка Воронцовка], затем, проведя перегруппировку, прикрыть правый фланг 2-го кавалерийского корпуса. Дивизия, обойдя район Высокое с севера и юга, вела бои на рубеже дороги между Высокое и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.968438&lon=37.011609&z=15&show=/19557964/ru/Урочище-Семкино Семкино]. 16 ноября овладела [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.995343&lon=37.106667&z=12&show=/32882035/ru/Ж-д-станция-Трояново станцией Трояново] и вела бои за Высокое. Хотя контрудар не достиг своих целей, действия дивизии позволили плотно прикрыть правый фланг 49-й армии. 17 ноября дивизия вышла на рубеж станция Трояново, железная дорога (ныне не существующая узкоколейная железная дорога) западнее Высокое. 18 ноября 1941 года дивизия овладела селом [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.986184&lon=36.922731&z=14&m=b&show=/4771445/ru/Трояново Трояново] и после ожесточённых боев выбила противника из района Высокое, соовместно с 415-й стрелковой дивизией окружила Семкино. 19 ноября один из полков дивизии попал в окружение на станции Трояново. 24 ноября дивизия отразила контрудар противника на Высокое. В конце ноября дивизия обороняла в первом эшелоне 49-й армии серпуховское направление, направив один батальон на охрану восточного берега реки Ока от Серпухова до Алексина и один полк в распоряжение тульского участка обороны.[2] 28 ноября дивизия получила приказ оборонять рубеж [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.020544&lon=37.011909&z=13&m=b&show=/25120613/ru/Поляна-с-кормушками разъезд Буриново], села Высокое, Сенятино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.912732&lon=37.138628&z=17&m=b&show=/33531210/ru/Боровна Бровна], не допустить прорыва танков и пехоты противника на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.945682&lon=37.167778&z=13&m=b&show=/3743097/ru/Калугино Калугино] и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.941738&lon=37.216187&z=13&m=b&show=/3607423/ru/Шатово Шатово] и подготовить противотанковые опорные пункты. 29 ноября дивизия занимала рубеж железная дорога, Высокое, Сенятино. В середине декабря, сосредоточивая основные усилия в направлении Троицкое, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.916290&lon=37.132759&z=12&m=b&show=/13573024/ru/Гостешево Гостешево], дивизия во взаимодействии с 194-й и 60-й стрелковыми дивизиями должна была уничтожить опорные пункты противника в Троицком, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.916290&lon=37.132759&z=12&m=b&show=/4739592/ru/Новосёлки Новосёлках], Юрятино, овладеть рубежом Высокиничи, Оболенское, а затем наступать в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.919342&lon=36.449810&z=15&m=b&show=/10388855/ru/Ерденево- Ерденево]. 15 декабря дивизия вела частичное наступление в направлении Воронцовка, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.885445&lon=37.069244&z=13&m=b&show=/13572992/ru/Нижняя-Вязовня Нижняя Вязовня] и в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.885445&lon=37.069244&z=13&m=b&show=/7352521/ru/Остров Остров]. 17 декабря 1941 года дивизия перешла в наступление, вела бой в лесном массиве к западу и юго-западу от рубежа Высокое, Малеево. 18 декабря дивизия заняла Высокое и вышла к железной дорогу в 3 километрах западнее Сенятино. 19 декабря дивизия получила новый приказ сковывая противника на участке Буриново, Малеево не допустить переброски резервов противника в южном направлении. 20-22 декабря 1941 года дивизия отводилась в резерв армии в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.771781&lon=37.206230&z=12&m=b&show=/7943546/ru/Салтыково Салтыково], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.777376&lon=37.201595&z=13&m=b&show=/7943535/ru/Больсуново Больсуново]. 24 декабря дивизия сосредоточилась в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.619450&lon=36.950283&z=13&m=b&show=/6550282/ru/Петрищево Петрищево] с задачей с утра 25 декабря следовать в район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.838736&lon=36.649318&z=14&m=b&show=/4673426/ru/Недельное Недельное]. Из-за плохих погодных условий дивизия задержалась на марше и понесла большие потери от авиации противника. 25 декабря дивизия находилась в районе Недельное. К 30 декабря 1941 года два полка дивизии вышли на рубеж [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.891480&lon=36.484952&z=15&m=b&show=/6204516/ru/Ожогино Ожогино], Воробьёво и южнее, где отбивали ряд атак противника. Частям дивизии пришлось драться на указанном рубеже в условиях отрыва неприятелем её тылов и части артиллерии. Ударом [www.polk.ru/forum/index.php?showtopic=7517 30-й стрелковой бригады] из района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.785889&lon=36.528018&z=16&m=b&show=/33531514/ru/Урочище-Потопкино Потопкино] в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.788512&lon=36.490231&z=13&m=b&show=/13494255/ru/Ушаково Ушаково] заслон немцев был прорван, обозы, артиллерия и часть штаба 5-й гвардейской стрелковой дивизии, находившиеся в [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.788512&lon=36.490231&z=13&m=b&show=/32287958/ru/Урочище-Верховье Верховье], были пропущены. До 4 января дивизия вела бой на линии железной дороги севернее Детчино на участке Воробьёво, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.846374&lon=36.393242&z=12&m=b&show=/10389817/ru/Михеево Михеево], 8 января освободила [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.846374&lon=36.393242&z=12&m=b&show=/6910526/ru/Мотякино Мотякино], а к 9 января вышла в район Мотякино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.840641&lon=36.302261&z=12&m=b&show=/4368701/ru/Васисово Васисово], Михеево, откуда по новому плану командования армии должна была, действовать в направлении на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.850722&lon=36.222954&z=12&m=b&show=/13493686/ru/Бутырки Бутырки], затем на Кондрово с целью уничтожения сосредоточенной там группировки противника. Дивизия, первоначально встречая сравнительно небольшое огневое сопротивление противника, к исходу 9 января вела бой на подходе к [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.842618&lon=36.131287&z=12&m=b&show=/13562735/ru/Некрасово Некрасово]. Бой длился до 11 января. Немецко-фашистские войска в районе Некрасово оказали сильное сопротивление. В первой половине дня 11 января их упорство было сломлено, и части дивизии овладели Некрасово. Ранее 10 января 1942 года дивизии удалось освободить [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.842618&lon=36.131287&z=12&m=b&show=/13493767/ru/Машкино Машкино] и Бутырки. С целью захвата дороги Кондрово — Медынь с утра 11 января командиром дивизии был выслан лыжный батальон в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/9991329/ru/Адамовское Адамовское], а основные части дивизии освободили [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/13562717/ru/Желтыкино Желтыкино]. В течение 11 января 1942 года и первой половины дня 12 января наиболее упорный бой пришлось выдержать дивизии за [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/13562613/ru/Маковцы Маковцы] и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/13562629/ru/Андреевское Андреевку]. Особенно ожесточенное сражение произошло в Андреевке, где противник дрался буквально за каждое здание. Бой за этот пункт длился в течение двух дней. Только к исходу дня 13 января удалось сломить сопротивление немцев и овладеть Маковцами и Андреевкой, после чего наступление частей дивизии развивалось в направлении Адамовское, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/13563366/ru/Акишево Акишево]. 15 января дивизия блокировав частью сил Кондрово, двумя полками обойдя Адамовское и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.847164&lon=36.036530&z=12&m=b&show=/13561441/ru/Прудново Прудново] продолжила наступление, достигнув к 12 часам района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.850327&lon=35.945206&z=12&m=b&show=/31589937/ru/Урочище-Петлино Петлино], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.850327&lon=35.945206&z=12&m=b&show=/5168504/ru/Обухово Обухово], освободила Обухово и вступила в бой за освобождение Адамовского. 16 января 1942 года дивизия наступала на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.854478&lon=35.904007&z=12&m=b&show=/9991366/ru/Никольское Никольское] в обход Кондрово с севера, прикрываясь со стороны Кондрово одним стрелковым полком, ведущим бои за северо-западную часть населённого пункта. В районе Никольского дивизия встретила упорное сопротивление противника, поддержанного сильным миномётным огнём. Бои за Никольское продолжались до 18 января. 18 января дивизия бела вои на широком фронте за за Никольское, Обухово, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.854478&lon=35.904007&z=12&m=b&show=/21226938/ru/Дорохи Дорохи], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.824710&lon=35.848346&z=15&m=b&show=/33531698/ru/Урочище-Запрудки Запрудки], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.820866&lon=35.857315&z=12&m=b&show=/13561469/ru/Косатынь Косатынь], Прудново, северо-запад Кондрово. 19 января 1942 года дивизия освободила Никольское, Обухово, Косатынь, Прудново, затем Кондрово и продолжала преследовать противника, отходящего в западном и северо-западном направлениях, ведя бои за Дорохи, Запрудки. С 20 января дивизия заняла Дорохи, Запрудки, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.817997&lon=35.870876&z=13&m=b&show=/30657850/ru/Малиновское Малиновскую], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.846145&lon=35.828304&z=16&m=b&show=/13561423/ru/Амур-Ключ Амур-Ключ] и вела боевые действия на линии [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.854181&lon=35.776119&z=13&m=b&show=/13436974/ru/Айдарово Айдарово], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.846176&lon=35.726852&z=13&m=b&show=/13561377/ru/Костино Костино], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.805137&lon=35.740414&z=13&m=b&show=/12636828/ru/Острожное Острожное], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.805137&lon=35.740414&z=13&m=b&show=/13561387/ru/Богданово Богданово]. Особенно сильное сопротивление немцы оказали в Острожном, где частям дивизии 25 января пришлось вести уличный бой. С 1 марта 1942 года дивизия наносила удар из района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.816724&lon=35.296755&z=15&m=b&show=/26761739/ru/Урочище-Лосинки Лосинки] в обход Юхнова с севера в направлении Лосинки, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.786366&lon=35.223552&z=17&m=b&show=/33537619/ru/Урочище-Питомник Питомник], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.747910&lon=35.173244&z=13&m=b&show=/4522988/ru/Урочище-Ступино Ступино] на главном направлении наступления фронта. 7 марта 1942 года дивизия одним полком форсировала реку Угра восточнее [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.819258&lon=35.036473&z=15&m=b&show=/33537736/ru/Урочище-Русиново Русиново] и вела наступление на Русиново, обходя его с юга, а другим полком отбросила противника от [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.803901&lon=35.104408&z=13&m=b&show=/3841131/ru/Бельдягино Бельдягино] на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.803901&lon=35.104408&z=13&m=b&show=/4214810/ru/Городец Городец] и вела бои за овладение селом.[3][4]

Дивизия принимала участие в освобождении городов Алексин (17.12.1941), Таруса (19.12.1941), Полотняный Завод (18.01.1942), Кондрово (19.01.1942), Юхнов (05.03.1942), форсировала реку Угра, освободила опорный пункт [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.874878&lon=35.003128&z=15&m=b&show=/11541546/ru/Урочище-Красная-Горка Красная Горка] и вела активные действия на её западном берегу.

С 23 по 25 марта 1942 года дивизия проводила подготовку к наступлению на главном направлении удара 43-й армии. 26 марта 1942 года дивизия предприняла наступление в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.873076&lon=34.959741&z=15&m=b&show=/11541318/ru/Урочище-Жары Жары], Слободка. В течение марта и апреля дивизия вела ожесточённые наступательные бои за овладение плацдармом на западном берегу реки Угра, в районе деревень [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.893072&lon=34.984589&z=14&m=b&show=/33537858/ru/Урочище-Большое-Устье Большое Устье] – Красная Горка, в попытке прорыва к окруженной группе войск 33-й армии, в том числе с 29 марта по 17 апреля 1942 года за [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.873557&lon=34.971811&z=17&m=b&show=/11541534/ru/Урочище-Красный-Октябрь Красный Октябрь]. 31 марта дивизия отразила контратаку противника силой 200 человек на Красную Горку. 23 апреля противник предпринял попытку уничтожить плацдарм, в том числе атакой 200 человек в красноармейской форме из района Красный Октябрь на боевые порядки дивизии. Частям дивизии удалось удержать занимаемые позиции.[5]

3 мая 1942 года дивизия за героизм, проявленный личным составом в битве под Москвой, была награждена орденом Красного Знамени.

В мае-июне 1942 года дивизия принимала пополнение, новое вооружение и проводила боевое слаживание в городе Медынь.[6]

В августе-сентябре 1942 года дивизия принимала участие в Ржевско-Сычёвской операции Западного фронта. Дивизия многократно предпринимала попытки форсировать реку Воря юго-восточнее Гжатска, но успеха не достигла. 14 августа дивизия вступила в бой за деревню [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.124919&lon=35.101318&z=12&m=b&show=/19235137/ru/Урочище-Дубна Дубна], который продолжался до 15 августа. 16 августа была переброшена на новый участок и захватив 17 августа деревню Савинки вышла к Силенки. 18 августа дивизия освободила Силенки и вела бои за Фатейково, Холмино и Поповка. 19 августа дивизия вела бои за Фатейково, Холмино и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.210173&lon=35.129943&z=16&m=b&show=/33541293/ru/Урочище-Лопатино Лопатино]. 20 августа дивизия заняла оборону на рубеже Фатейково - Холмино - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.216882&lon=35.129299&z=13&m=b&show=/33221637/ru/Урочище-Уполозы Уполозы] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.199937&lon=35.053339&z=15&m=b&show=/32556278/ru/Урочище-Балмасово Балмасово] - Занино. 21-22 августа 1942 года вела бои за деревню Уполозы. 23 августа сосредоточилась в Холмино, готовясь к наступлению на Уполозы, которое началось 24 августа. 25 августа 1942 года дивизия в очередной раз захватила Уполозы, подошла к [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.227652&lon=35.092521&z=15&m=b&show=/32551259/ru/Урочище-Лобаново Любаново], но была отброшена контратакой противника. 26 — 27 августа вела бои за Уполозы. 28 августа перешла к обороне в районе Поповка. 30 -31 августа вновь вела бои за Уполозы. 1 сентября, так и не сумев взять Уполозы повернула на деревню Шатеша. 2 сентября была отведена к Силенки на доукомплектование.

С 1 по 10 марта 1943 года дивизия вела наступательные бои в ходе Ржевско-Вяземской наступательной операции. Начав наступление дивизия в период с 3 по 5 марта освободила Петровки, Кордюково, Безмено, в период с 6 по 8 марта освободила Шатеша, Большое Полушино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.201210&lon=34.973087&z=13&m=b&show=/33314010/ru/Урочище-Митино Митино].

В июне — августе 1943 года в составе 11-й гвардейской армии была переброшена на Орловско-Курскую дугу, где принимала участие в Орловской наступательной операции.

13 июля 1943 года дивизия вышла к реке Вытебеть и овладела переправой через неё в районе села [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.725078&lon=35.612097&z=14&m=b&show=/13522486/ru/Дурнево Дурнево]. 15 июля 1943 года на левом фланге 11-й гвардейской армии дивизия была введена в бой на участке 36-го гвардейского корпуса[7], совершив обходный маневр с юга, при содействии 84-й гвардейской дивизии освободила деревню Уколицы. При этом был наголову разгромлен 112-й полк 25-й моторизованной дивизии немцев. К 7.00 17 июля дивизия совместно с 84-й гвардейской дивизией окружила противника в Кирейково и уничтожила его гарнизон, к 9 часам вступив в бой за [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.615932&lon=35.875511&z=12&m=b&show=/14322073/ru/Середичи Середичи]. 18 июля дивизия вела бой за овладение южным берегом реки Машок на участке устье реки Чечера — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.575283&lon=35.903320&z=14&m=b&show=/33541939/ru/Рогозина Рогозина] в 13 километрах северо-западнее Болхова. В течение дня части дивизии отразили несколько контратак противника, стремившегося захватить [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.574060&lon=35.939369&z=12&m=b&show=/25310726/ru/Верхняя-Радомка Верхнюю Радомку]. 19 июля дивизия располагалась в 10 километрах северо-восточнее Болхова. В дальнейшем до конца сражения дивизия обеспечивала оборону левого фланга армии.[8]

В сентябре - октябре 1943 года дивизия участвовала в Брянской операции. Форсировав реку Десна южнее Брянска дивизия способствовала освобождению города частями Красной армии.

В октябре — декабре 1943 года в дивизия участвовала Городокской операции. По плану операции дивизия должна была наносить вспомогательный удар на правом фланге 11-й гвардейской армии в группе под командованием генерал-майора А.С. Ксенофонтова. С 18 по 23 декабря 1943 года дивизия осуществляла наступление на Городок с севера. В ходе ночного штурма города нанесла решающий удар, позволивший рассечь обороняющие город войска на две части, в результате чего к полудню 24 декабря 1943 года Городок был полностью освобождён.[9]

24 декабря 1943 года приказом Верховного Главнокомандующего № 51 за отличие в боях при овладении важным опорным пунктом обороны врага на витебском направлении – городом Городок дивизия удостоена почетного наименования Городокской.

1 января 1944 года дивизия наступала в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.333880&lon=29.926071&z=14&m=b&show=/33545710/ru/Места-боев-5-й-гвардейской-стрелковой-дивизии Короли], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.333880&lon=29.926071&z=14&m=b&show=/33545715/ru/Места-боев-5-й-гвардейской-стрелковой-дивизии Угляне], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.346132&lon=29.925299&z=14&m=b&show=/33544253/ru/Урочище-Горяне Горяне]. 3 января 1944 года заняла позиции для наступления в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.333880&lon=29.926071&z=14&m=b&show=/33545695/ru/Места-боев-5-й-гвардейской-стрелковой-дивизии Козлы], Короли, Угляне. С 4 по 6 января наступала в направлении Короли — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.333880&lon=29.926071&z=14&m=b&show=/33545720/ru/Места-встречных-боев Бондарево], освободила Бондарево и отбила контратаку противника из района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.323871&lon=29.938345&z=14&m=b&show=/22510615/ru/Машкино Машкино]. 8 января дивизия занимала позиции в районе Козлы, Короли, Угляне, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.341447&lon=29.938688&z=14&m=b&show=/33544288/ru/Урочище-Клюи-1-е Клюи-1-е], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.341447&lon=29.938688&z=14&m=b&show=/33544314/ru/Урочище-Сивцова Сивцова]. С 10 по 12 января 1944 года дивизия отразила 3 контратаки противника. 13 января дивизия вновь перешла в наступление, но была остановлена артиллерийско-миномётным огнём противника и закрепилась на прежних рубежах. 22 января 1944 года войска дивизии сменили части 83-й гвардейской стрелковой дивизии и заняли рубеж Козлы, Короли, Угляне, Клюи-1-е, озеро Лосвида, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.351793&lon=29.961691&z=14&m=b&show=/33544366/ru/Урочище-Заборцы Заборцы], имея во 2-м эшелоне 12 гвардейский стрелковый полк в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.358441&lon=29.935126&z=16&m=b&show=/33544377/ru/Урочище-Подорское Подорское]. 25 января в результате перегруппировки дивизия заняла район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.359941&lon=29.908047&z=16&m=b&show=/22509932/ru/Иваново Иваново], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.363494&lon=29.921694&z=17&m=b&show=/33544416/ru/Урочище-Ткачи Ткачи], Подорское, Козлы, Короли, Угляне, Клюи-1-е, Заборцы. 30 января дивизия получила пополнение в размере 1900 человек. 3 февраля 1944 года дивизия освободила [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.308541&lon=29.953923&z=17&m=b&show=/33544468/ru/Урочище-Кисляки Кисляки], 4 февраля [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.304822&lon=29.969158&z=13&m=b&show=/22672856/ru/Козлы Козлы] и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.292117&lon=29.971347&z=16&m=b&show=/33544488/ru/Урочище-Шарки Шарки]. 5 февраля 1944 года дивизия вела бои за Козлы, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.292362&lon=30.015678&z=14&m=b&show=/22672805/ru/Михали Михали], [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.284114&lon=30.034261&z=17&m=b&show=/33544514/ru/Голубово Голубово]. В ночь с 7 на 8 февраля дивизия сдала рубеж наступления частям 83-й гвардейской стрелковой дивизии и отошла в район Машкино, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.316057&lon=29.949074&z=13&m=b&show=/22510575/ru/Полойники Полойники]. 12 февраля снова сменили части 83-й гвардейской стрелковой дивизии и заняли рубеж Козлы, Шарки, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.297786&lon=29.924870&z=14&m=b&show=/33544599/ru/Урочище-Городище Городище], Кисляки. 21 февраля 1944 года дивизия сдала полосу обороны Козлы, Бондарево, Угляны 179-й стрелковой дивизии и совершила марш по маршруту Козлы - Иваново - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.416154&lon=29.889078&z=15&m=b&show=/22509701/ru/Большие-Стайки Стайки] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.472724&lon=29.922638&z=13&m=b&show=/22509227/ru/Смоляки Смоляки] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=56.027936&lon=29.744110&z=11&m=b&show=/17945489/ru/Великое-Село Великое Село] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=56.074047&lon=29.541206&z=12&m=b&show=/22510213/ru/Турки-Перевоз Перевоз] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=56.074047&lon=29.541206&z=12&m=b&show=/24003949/ru/Замошица Замошица] - [wikimapia.org/#lang=ru&lat=56.185884&lon=29.368515&z=12&m=b&show=/33544768/ru/Урочище-Куксиха Куксиха].[10]

В апреле 1944 года дивизия была перебазирована в район северо-восточнее Орши.

В июне — июле 1944 года в ходе Витебско-Оршанской наступательной операции, Минской наступательной операции и Вильнюсской наступательной операции дивизия прорвала подготовленную оборону противника на оршанском направлении в районе Осинторф, стремительно развивала наступление вдоль Минского шоссе, освободила населённые пункты Толочин, Холопеничи, Крупки, с ходу форсировала реку Березина у села [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.216069&lon=28.561878&z=13&m=b&show=/18815120/ru/Юшкевичи Юшкевичи]. Особенно трудно было частям дивизии преодолеть заболоченную долину реки Сха на подступах к Борисову. Сбив противника с рубежа Схи и южнее, дивизия поздно вечером атаковала врага на восточной окраине города. Начались ожесточённые уличные бои, часто доходившие до рукопашных схваток. Во взаимодействии с другими соединениями 11-й гвардейской и 31-й армий 1 июля 1944 года дивизия освободила Борисов. 7 июля 1944 года дивизия вступила на территорию Литвы. Обходя с юга Вильнюс дивизия наступала к реке Неман.

10 июля 1944 года за мужество и высокое воинское мастерство личного состава дивизия награждена орденом Суворова II степени.

12 июля части дивизии отразили крупную контратаку противника в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.210348&lon=24.578691&z=16&m=b&show=/14894309/ru/Железнодорожная-станция-«Варена» станции Варена]. Продолжая наступление, части дивизии к 14 июля 1944 года вышли к реке Неман, форсировали её в районе Меречь и захватили плацдарм, с которого в июле — августе 1944 года наступали в ходе Каунасской наступательной операции. К концу октября дивизия достигла советско-германской границы, 31 июля 1944 года был освобождён Лаздияй.

С октября 1944 года и до конца войны дивизия принимала участие в сражениях Восточно-Прусской наступательной операция. В ходе Гумбиннен-Гольдапской наступательной операции дивизия участвовала в прорыве укреплённого пограничного района противника на гумбинненском направлении, освобождении города Вирбалис.

2 октября 1944 года штаб дивизии располагался в населённом пункте Бояры. По плану операции при поддержке танков и артиллерии дивизия должна была прорывать оборону противника на участке Кумец 1-й — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.566862&lon=22.990136&z=16&m=b&show=/33545230/ru/Кунигишки-Ланкен Кунигишки-Ланкен] и нанести главный удар в направлении КлайпуцеМажуце. В ночь на 15 октября 1944 года дивизия заняла исходное положение в 200 — 250 метрах от переднего края противника. 16 октября 1944 года первым в бой вступил разведывательный отряд дивизии. В 11 часов дивизия с приданными ей [tankfront.ru/ussr/tp/gvtp076t.html 76-м гвардейским тяжелым танковым] и [tankfront.ru/ussr/sap/gvsap345t.html 345-м тяжёлым самоходно-артиллерийским] полками прорвала оборону немцев на фронте шириной в 2,5 км на участке Кумец 1-й — Ланкемишки и, овладев первой траншеей, быстро достигла второй, уничтожив на своем пути оставшиеся группы противника и его огневые средства. В бою за Обелупе особенно удачно действовал 2-й батальон 12-го гвардейского стрелкового полка дивизии. Совершив обходный маневр, батальон окружил и полностью уничтожил в районе Обелупе немецкую роту вместе с офицерским составом, захватив при этом 12 пулеметов и взяв в плен 23 гитлеровца. Это позволило дивизии продвинуться за день на 6 километров и выполнить поставленную командованием армии задачу. 17 октября дивизия вела наступление на Вирбалис с рубежа КавкокальнеКирше. В этот же день в ходе ожесточённых боев был освобожден город Вирбалис. 18 октября 1944 года, разведав боем передний край вражеской обороны на фронте дивизии, сапёры к 24 часам проделали в заграждениях шесть проходов, изъяв более 600 противотанковых и до 800 противопехотных немецких мин. Отличившаяся в этом деле сапёрная рота проделала под интенсивным артиллерийско-минометным огнём четыре прохода, обезвредив 389 противотанковых и более 400 противопехотных мин. В ночном бою части дивизия стремительно атаковали вражеские укрепления и к рассвету, несмотря на яростное сопротивление противника, преодолели все три линии траншей. Утром наступление началось под прикрытием сплошного огневого вала нашей артиллерии и минометов. И тем не менее немецко-фашистские части начиная с 10 часов неоднократно переходили в контратаки. Стремясь отбросить части дивизии и восстановить положение, гитлеровцы бросили из района Довгелайцы в контратаку до двух батальонов пехоты и 16 танков, но, понеся большие потери от огня нашей артиллерии, отошли. Части дивизии уже в 15 часам 19 октября пересекли государственную границу на участке пограничных столбов №№ 111–114 и вышли к укрепленным позициям на линии [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.601008&lon=22.678614&z=14&m=b&show=/33546184/ru/Урочище-Эжеркемен Эжеркемен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.601742&lon=22.690887&z=16&m=b&show=/33546209/ru/Урочище-Ромейкен Ромейкен]. Бой носил тяжелый и упорный характер. Противник держал боевые порядки полков дивизии под непрерывным огнём. Его артиллерия, ведя методический огонь, плотно преградила путь наступавшей пехоте. Четыре раза гвардейцев контратаковала пехота с танками. В 17 часов 40 минут над полем боя появились вызванные с командного пункта корпуса штурмовики [allaces.ru/cgi-bin/s2.cgi/sssr/struct/d/shad277.dat 277-й] и бомбардировщики 6-й гвардейской авиадивизий, которые в течение 20 минут буквально висели над вражескими укреплениями на рубеже обороны и в ближайшей глубине в районе [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.630469&lon=22.660503&z=16&m=b&show=/33546279/ru/Урочище-Пешикен Пешикен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.620543&lon=22.657843&z=14&m=b&show=/33546293/ru/Урочище-Раудонен Раудонен]. Одновременно наша артиллерия произвела массированный налет по траншеям и огневым позициям артиллерийских батарей противника. Преодолевая сопротивление немецкой пехоты и танков, дивизия к 20 часам овладела на своем левом фланге сильным опорным пунктом Ромейкен. 20 октября 1944 года дивизия не прекращала активных действий по штурму шталлупененской укрепленной позиции, однако овладеть Шталлупененом не смогла. Продвинувшись на правом фланге и в центре всего на 1–2 км, части дивизии были остановлены противником. К 16 часам 21 октября дивизии было приказано сосредоточиться в районе Вальтеркемена, [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.460722&lon=22.322953&z=17&m=b&show=/33546373/ru/Урочище-Матцукемен Матцуткемена] и [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.486245&lon=22.347736&z=16&m=b&show=/33546392/ru/Урочище-Аустинлаукен Аустинлаукена]. К 24 часам дивизия сосредоточилась в районе Аустинлаукена, оставаясь единственным резервом армии. В ночь на 22 октября 1944 года дивизия заняла исходную позицию для наступления на участке [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.469464&lon=22.249761&z=15&m=b&show=/33546418/ru/Урочище-Иогеленен Иогеленен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.473323&lon=22.274845&z=17&m=b&show=/33546437/ru/Урочище-Шестокен Шестокен] — Эллюшенен с задачей, наступая в общем направлении на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.427694&lon=22.108269&z=17&m=b&show=/33546506/ru/Урочище-Гросс-Кольпакен Гросс Кольпакен], к исходу дня овладеть Даркеменом. К 11 часам дивизия готовилась к наступлению с рубежа реки Роминте (южнее Вальтеркемена) на Эжергаллен. В это же время 5-я танковая дивизия противника совершила контратаку с двух направлений, чем создала угрозу выхода в тыл наступавших соединений. Для предотвращения прорыва войск противника в тыл армии дивизии было приказано атаковать прорвавшиеся части противника в направлении [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.431925&lon=22.317867&z=16&m=b&show=/33546592/ru/Урочище-Буджеделен Буджеделен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.437129&lon=22.250576&z=15&m=b&show=/33546616/ru/Урочище-Эггленишкен Эггленишкен]. Начав наступление в 14 часов и выйдя всеми тремя полками к восточному берегу Роминте на участке [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.448859&lon=22.333789&z=15&m=b&show=/33546678/ru/Урочище-Лангкишкен Лангкишкен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.415596&lon=22.347372&z=16&m=b&show=/33546702/ru/Урочище-Тексельн Тексельн], дивизия прочно прикрыла этот рубеж, не дав противнику расширить фронт прорыва к востоку. Затем, форсировав с боем реку Роминте, совместно с 84-й гвардейской дивизией к 20 часам продвинулась на 2–3 км, отбросив противника на рубеж [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.462780&lon=22.299719&z=18&m=b&show=/33546716/ru/Урочище-Йокельн Йокельн] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.442508&lon=22.287140&z=16&m=b&show=/33546729/ru/Урочище-Дакенен Дакенен]. Здесь дивизия получила приказ командующего армией продолжать решительное наступление на Даркемен, овладеть им и к исходу дня выйти на фронт Камантен — Даркемен — Викишкен. 23 октября 1944 года дивизия обеспечивала с юга отход соединений армии за реку Роминте. В 17 часов 24 октября дивизии было приказано занять оборону на рубеже Шестокен — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.453362&lon=22.277548&z=16&m=b&show=/33546814/ru/Урочище-Йоджен Йоджен] — Киаутен (на реке Роминте).[11][12]

В январе — апреле 1945 года приняла участие в Кенигсбергской операции, в ходе которой участвовала в штурме города-крепости Кёнигсберг и военно-морской базы Пиллау, боях за Велау. Воины дивизии проявили высокое искусство при прорыве глубоко эшелонированной обороны противника с большим количеством долговременных сооружений. Умело действовала дивизия и при овладении крупными городами.

20 января 1945 года дивизия сосредоточилась в районе Попелькена во втором эшелоне фронта с задачей готовиться к наступлению на Велау. 21 января 1945 года дивизия получила задачу перейти в наступление из-за правого фланга 26-й стрелковой дивизии, с целью к исходу дня 22 января овладеть Тапиау — важным опорным пунктом на стыке рек Дайме и Прегель. Дивизия развернулась восточнее Гросс Ширрау и в 5 часов 22 января 1945 года после короткой артиллерийской подготовки с ходу форсировала реку Ауэр[13], отбросила немцев в западном направлении, но, подойдя к рубежу [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.724372&lon=21.413727&z=14&m=b&v=1&show=/33547466/ru/Урочище-Парейкен Парейкен] — [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.723084&lon=21.415915&z=15&m=b&v=1&show=/33547484/ru/Урочище-Вахлякен Вахлякен], была остановлена огнём противника и с ходу овладеть населенными пунктами не смогла, продолжив наступление только в 7 часов после мощной артиллерийской подготовки. Развивая наступление, дивизия с ходу форсировала реку Нене. Продвинувшись с боями более чем на 12 км, части дивизии к 15 часам подошли к каналу Зибрун-Грабен[14]. На дальних подступах к Тапиау дивизия была остановлена сильным артиллерийско-миномётным огнём частей 548-й пехотной дивизии[15] немцев. В процессе наступления боевые порядки стрелковых полков значительно расстроились. Первоначально организованное взаимодействие между пехотой, артиллерией и самоходными установками нарушилось. Большая часть артиллерии застряла на переправах через реку Нене и не могла существенно поддержать наступающие части. Только после оказания поддержки армейской артиллерией дивизия сумела преодолеть сопротивление противника, овладеть Гросс Вайсензее и к 21 часу выйти к шоссе Грюнлиде — Велау[16] на участке [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.684996&lon=21.199107&z=15&m=b&show=/33547813/ru/Урочище-Гросс-Михелау Гросс Михелау] — Поппендорф. В ночь на 23 января боевые действия ни на минуту не прекращались. Гвардейцы дивизии, овладев с ходу крупным опорным пунктом и узлом дорог [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.681821&lon=21.184731&z=14&m=b&show=/25130043/ru/Урочище-Грюнхайн Грюнхайн], к 5 часам вышли на восточный берег Дайме в районе Тапиау. С утра 23 января дивизия готовились к форсированию рек: Дайме на юго-восточной окраине Тапиау и Прегель. В первой половине дня дивизия после 30-минутной артиллерийской подготовки начала форсирование рек Дайме и Прегель. Дивизия наступала на Тапиау, имея в первом эшелоне 17-й и 21-й полки. В 13.30 правофланговый 17-й полк стремительным броском, несмотря на ожесточенный огонь и крайне слабый покров льда, преодолел реку и ворвался на юго-восточную окраину Тапиау. Этот сравнительно небольшой город, расположенный на крутом западном берегу реки, немцы превратили в мощный опорный пункт, состоявший из системы долговременных огневых точек, траншей, проволочных заграждений и минных полей. Рывок полка был удачен, но артиллерия и танки остались за рекой. Этим воспользовались немцы и контратаковали передовые подразделения 17-го полка батальоном пехоты и десятью танками. Гвардейцы в этот напряженный момент располагали только противотанковыми ружьями и гранатами, но они мужественно встретили врага. Немцы отошли. 17-й полк полностью переправился на западный берег Дайме. Полк продолжал атаковать гитлеровцев, засевших в каменных домах и дотах. Гвардейцы блокировали 12 дотов, заняли район [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.649344&lon=21.076230&z=17&m=b&show=/22287442/ru/МУЗ-«Военный-госпиталь» больницы], израсходовав значительные силы. По этой причине овладеть южной частью города полностью полк не смог. К тому же, имея в Тапиау до полка пехоты и более 20 танков и штурмовых орудий, противник оказывал ожесточенное огневое сопротивление и непрерывно контратаковал. С наступлением темноты 17-й полк был выведен во второй эшелон дивизии, в район Шаберау, передав участок наступления частям 94-го стрелкового корпуса. Два батальона 21-го полка к 14 часам форсировали реку Прегель юго-восточнее Тапиау и захватили небольшой плацдарм глубиной 50–60 м на её южном берегу. Попытки продвинуться дальше успеха не имели. Артиллерия дивизии, действовавшая с северного берега реки, не могла вести прицельного огня по дотам. Последние пришлось уничтожать штурмовым группам. Штурмовые группы действовали здесь по заранее отработанному плану. Вначале они уничтожили три больших дота, которые мешали продвижению полка, и засевших в окопах автоматчиков. Полк после этого прорвал передний край обороны противника, но дальше на юг ему противодействовали упорно сопротивлявшиеся части 548-й пехотной дивизии, усиленные танками. Командир дивизии решил усилить удар 12-м стрелковым полком. Развернувшись в 17 часов южнее Шаберау, полк форсировал Прегель и ворвался в первую траншею немцев западнее Маготтена. Но уже во второй траншее он был встречен сильным огнём и остановлен. Расширить плацдарм на южном берегу реки в этот день так и не удалось. 25 января 1945 года дивизия овладела Генсляк, создав возможность для ввода в бой второго эшелона 11-й гвардейской армии. До 11 часов дивизия с переменным успехом вела бои за овладение опорным пунктом Прегельсвальде. Наступавшие вместе с 43-й гвардейской бригадой тяжелых танков части ворвались в Гауледен, заняли [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.585593&lon=20.772743&z=12&m=b&show=/33548456/ru/Линденберг Линденберг] и подошли к восточной окраине Гросс Линденау, но взять этот городок с ходу не смогли. К 12 часам десант 17-го полка дивизии совместно с частями 16-й гвардейской дивизии и 2-го гвардейского танкового корпуса овладел населённым пунктом Линкенен. Обстановка усложнилась тем, что немцы силами двух батальонов при поддержке 8-и танков и 12-и бронетранспортеров в 15 часам внезапной атакой во фланг с юга, из района [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.603314&lon=20.910544&z=16&m=b&show=/32120579/ru/Байдуково-(нем-Бэренбрух) Беренбрух], отбили Линденберг, потеснив 12-й полк. Командиру дивизии пришлось ввести в бой дополнительно 21-й полк, который, приняв на себя часть удара, помог 12-му полку вновь овладеть Линденбергом. В то же время 17-й полк при поддержке 25-й гвардейской бригады 2-го гвардейского танкового корпуса атаковал Гросс Линденау с севера и после упорного боя овладел им. Это был успех, но неполный, противник отступил на новые укреплённые позиции. К 20 часам частями дивизии при поддержке танков был взят Гросс Оттенхаген. Трофеями гвардейцев стали 15 орудий 105-мм калибра. 26 января дивизия атаковала крупный опорный пункт Фуксберг, который обороняли три батальона пехоты, 27 танков и бронетранспортеров. 27 января 1945 года дивизия преодолела с боем 6–8 км и во взаимодействии со 2-м гвардейским танковым корпусом овладела населённым пунктом Борхерсдорф.[12]

На 19 марта 1945 года дивизия располагалась в первом эшелоне армии на участке от реки Прегель до Альтенберга. В конце марта в соответствии с разработанным планом штурма Кенигсберга дивизия была выведена во 2 эшелон армии. 6 апреля 1945 года в ходе штурма Кенигсберга дивизии было приказано развернуться из-за левого фланга 26-й дивизии и нанести удар на Зюдпарк. В течение дня части дивизии вели бои за [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.690925&lon=20.480576&z=14&m=b&show=/6226943/ru/Сервисное-локомотивное-депо-«Калининград» железнодорожное депо] и другие пристанционные строения. 7 апреля 1945 года дивизия в тяжёлом бою второй раз выбила немцев из района паровозного депо. Продолжая наступать, части дивизии при активной поддержке авиации к 12 часам достигли Зюдпарка, где встретили сильное огневое противодействие фортов. Овладев артиллерийским заводом и рядом других предприятий, дивизия приступила к штурму фортов, окружавших Зюдпарк. 8 апреля после многочисленных атак дивизии удалось прорвать оборону противника и выйти на юго-восточную окраину города к реке Прегель южнее острова. 9 апреля с началом общей артиллерийской подготовки главные силы дивизии переправились на противоположный берег реки Прегель к юго-востоку от [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.708879&lon=20.515766&z=15&m=b&show=/2355509/ru/Торгово-развлекательный-центр-«Плаза» главного почтамта] на участке от [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.706654&lon=20.534509&z=17&m=b&show=/20176039/ru/Лесопильная-81 лесопильного завода] до острова. Дивизия получила приказ в 19.45 начать наступление на запад, в обход с севера пруда Шлосс-Тайх, однако в связи с капитуляцией гарнизона приказ был отменен.[8][12]

25 апреля 1945 года приказом ВГК дивизии была объявлена благодарность за взятие Пиллау.

Завершающим этапом боевого пути дивизии было участие в разгроме земландской группировки немецких войск. 25 — 27 апреля 1945 дивизия форсировала пролив Зеетиф, соединяющий Балтийское море с заливом Фришес-Хафф. С 28 апреля по 5 мая 1945 года принимала участие в разгроме противника на косе Фрише-Нерунг.

25 апреля 1945 года дивизии был отдан приказ совершить удар из глубины. Дивизия вела бой по уничтожению очагов сопротивления на [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.682863&lon=19.915466&z=12&m=b&show=/8348019/ru/Севастопольский-(Камстигаль) мысе] юго-восточнее Пиллау, затем первой подошла к району [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.638603&lon=19.912248&z=15&m=b&show=/24367359/ru/Военная-гавань гавани] и захватила несколько самоходных барж с экипажами и лодки разных видов. Командир дивизии в срочном порядке организовал форсирование пролива Зеетиф. После того как был дан сигнал начать форсирование под прикрытием артиллерийского заградительного огня и мощного удара тяжёлых бомбардировщиков на широком фронте амфибии с гвардейцами 2-го батальона 17-го стрелкового полка вошли в воды пролива. Амфибии, под прикрытием огня пулемётов и орудий десантов на больших скоростях, поднимая буруны, стремительно плыли к вражескому берегу. Вторым рейсом на лодках, катерах и баржах переправлялись главные силы полка. На воде показались паромы с танками и орудиями. А среди них катер, на котором находились командир и начальник политотдела дивизии. В это время противник открыл мощный пулемётно-артиллерийский огонь с фортов и боевых кораблей по проливу и пунктам паромных переправ. Химическая служба 11-й гвардейской армии ввела в действие дымовые точки: две подвижные на полуглиссерах, четыре на плотах и несколько неподвижных на берегу. Противник заранее построил вдоль берега доты и дзоты, отрыл несколько рядов траншей. В седловинах между дюнами среди низкорослых сосен стояли миномётные и артиллерийские батареи. Взвод пехоты переправленный на первой амфибии, с ходу выбил отчаянно сопротивлявшихся немцев из первой траншеи. Когда первый эшелон захватил несколько траншей, немцы контратаковали его, стремясь сбросить в море. Однако гвардейцы не отступили, выдержали удар. Все, кто был способен стрелять, стреляли, остальные набивали патронами пулеметные ленты. Даже тяжелораненые отказывались уходить в укрытие. Первые гвардейцы, захватившие плацдарм на косе, — Егор Игнатьевич Аристов, Савелий Иванович Бойко, Михаил Иванович Гаврилов, Степан Павлович Дадаев, Николай Николаевич Дёмин и Василий Александрович Ерёмушкин были удостоены звания Героя Советского Союза. Нелегко было частям дивизии форсировать пролив. Не всем плавсредствам с десантом на борту удалось доплыть до косы, немало гвардейцев добиралось до берега вплавь или на подручных средствах. Глубокой ночью части дивизии переправились через пролив и захватили плацдарм в северо-восточной части косы. Коса Фрише-Нерунг, отделяющая море от залива Фришес-Хафф, имеет в длину около 60 км, ширина на всем протяжении довольно часто меняется и колеблется от 300 м до 2 км. Используя выгодную для обороны местность, немецко-фашистское командование создало на косе довольно плотную группировку войск и организовало глубокую оборону, поддержанную огнём всех видов. На косе оборонялись 83-я, 58-я, 50-я, 14-я и 28-я пехотные дивизии, многочисленные части различного назначения, отдельные батальоны и до 15 танков и штурмовых орудий. Их поддерживало до 30 батарей полевой и береговой артиллерии, 12 батарей зенитной артиллерии, использовавшихся для стрельбы по наземным целям. Заняв к утру 26 апреля северное побережье косы Фрише-Нерунг, части дивизии выбивали противника из укреплений, которых на косе оказалось значительно больше, чем предполагалось. К 11 часам 26 апреля они овладели опорным пунктом [wikimapia.org/#lang=ru&lat=54.598373&lon=19.865685&z=13&m=b&show=/10779542/ru/Бывшая-немецкая-авиабаза-Нойтиф-(Neutief) Нойтиф].

За мужество и отвагу, проявленные при форсировании пролива Зеетиф, высадке десанта на косу Фрише-Нерунг 17 гвардейцев дивизии были удостоены звания Герой Советского Союза. А командир батальона Дорофеев получил звание Героя Российской Федерации только через 50 лет в 1995 году.[17]

В период с 27 по 30 апреля части дивизии должны были не прекращая боевых действий передать свой участок наступления 18-й гвардейской дивизии и занять оборону вдоль побережья. Здесь закончились боевые действия дивизии в Великой Отечественной войне.[12]

17 мая 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с фашистскими захватчиками при овладении городом и крепостью Кенигсберг и проявленные при этом доблесть и мужество Указом Президиума Верховного Совета СССР награждена орденом Ленина.

Послевоенный период

После расформирования 8-го гвардейского стрелкового корпуса в июле 1945 года дивизия вошла в состав Особого военного округа с номером военной части 08618 и дислокацией в Калининграде. В феврале 1946 года после ликвидации Особого военного округа дивизия вошла в состав Прибалтийского военного округа. С конца 1946 и по июль 1956 года дивизия находилась в составе 36-го гвардейского стрелкового корпуса[7] 11-й гвардейской армии с дислокацией в Гвардейске. В 1957 году дивизия была преобразована в 5-ю гвардейскую мотострелковую дивизию с сохранением дислокации. 1 июля 1959 года дивизия была расформирована. Её 12-й гвардейский мотострелковый полк был передан в состав 1-й гвардейской мотострелковой дивизии.[18]

Почётные наименования и награды

Состав

Подчинение

Дата Фронт (округ) Армия Корпус (группа) Примечания[21]
01.10.1941 года Западный фронт - - -
01.11.1941 года Западный фронт 49-я армия - -
01.12.1941 года Западный фронт 49-я армия - -
01.01.1942 года Западный фронт 49-я армия - -
01.02.1942 года Западный фронт 49-я армия - -
01.03.1942 года Западный фронт 49-я армия - -
01.04.1942 года Западный фронт 43-я армия - -
01.05.1942 года Западный фронт 43-я армия - -
01.06.1942 года Западный фронт - [www.nashapobeda.lv/1877.html 7-й гвардейский стрелковый корпус] -
01.07.1942 года Западный фронт - 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.08.1942 года Западный фронт - 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.09.1942 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.10.1942 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.11.1942 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.12.1942 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.01.1943 года Западный фронт 33-я армия - -
01.02.1943 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.03.1943 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.04.1943 года Западный фронт 33-я армия 7-й гвардейский стрелковый корпус -
01.05.1943 года Западный фронт - - -
01.06.1943 года Западный фронт 11-я гвардейская армия - -
01.07.1943 года Западный фронт 11-я гвардейская армия 36-й гвардейский стрелковый корпус[7] -
01.08.1943 года Брянский фронт 11-я гвардейская армия 36-й гвардейский стрелковый корпус -
01.09.1943 года Брянский фронт 11-я гвардейская армия 36-й гвардейский стрелковый корпус -
01.10.1943 года Брянский фронт 11-я гвардейская армия 36-й гвардейский стрелковый корпус -
01.11.1943 года 2-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.12.1943 года 1-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.01.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.02.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.03.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.04.1944 года 1-й Прибалтийский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.05.1944 года Резерв Ставки ВГК 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.06.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.07.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.08.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.09.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.10.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.11.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.12.1944 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.01.1945 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.02.1945 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -
01.03.1945 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус Земландская группа войск
01.04.1945 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус Земландская группа войск
01.05.1945 года 3-й Белорусский фронт 11-я гвардейская армия 8-й гвардейский стрелковый корпус -

Командиры

Отличившиеся воины дивизии

За годы войны 13 743 воина дивизии награждены орденами и медалями, 28 удостоены звания Герой Советского Союза и один звания Герой Российской Федерации[22], двое стали кавалерами ордена Славы 3-х степеней.

Память

  • В честь дивизии назван город в Калининградской области Гвардейск.[25]
  • В честь 21-го гвардейского полка дивизии в городе Рубцовск названа [wikimapia.org/#lang=ru&lat=51.515189&lon=81.203915&z=19&m=b&show=/32659027/ru/Площадь-им-21-Гвардейского-стрелкового-полка привокзальна площадь].[26]
  • В [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.309113&lon=83.764863&z=15&m=b&show=/14677523/ru/Школа-№-48 школе №48] города Барнаул создан [musei48.jimdo.com/ музей боевой славы дивизии].[27]
  • В [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.347836&lon=83.674901&z=16&m=b&show=/16447994/ru/Специальная-коррекционная-школа-интернат-№-3 школе-интернате №3] города Барнаул создан музей боевой славы дивизии.[28]
  • В [wikimapia.org/#lang=ru&lat=55.761880&lon=37.597701&z=19&m=b&show=/14144764/ru/Центр-образования-№-1441-«Бронная-Слобода» средней школе № 1441 «Бронная слобода»] города Москва открыт [centr1441.ucoz.ru/index/muzej_boevoj_slavy/0-72 музей боевой славы дивизии].[29]
  • В [shkola-24.ru/index.php/muzej музее боевой славы] [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.316651&lon=83.734934&z=19&m=b&show=/15551853/ru/Школа-№-24 школы № 24] [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.325593&lon=83.719769&z=13&m=b&show=/10491984/ru/Микрорайон-Посёлок-Кирова посёлка Кирова] города Барнаул действует экспозиция посвященная боевому пути дивизии[30]
  • В [wikimapia.org/#lang=ru&lat=53.379692&lon=83.723006&z=17&m=b&show=/13159708/ru/Профессиональное-училище-№-33 Профессиональном училище № 33] города Барнаул открыт музей 17-го гвардейского стрелкового полка дивизии.[31]

Галерея

См. также

Напишите отзыв о статье "5-я гвардейская стрелковая дивизия"

Примечания

  1. 5-я гвардейская стрелковая дивизия преобразована в 5-ю гвардейскую мотострелковую дивизию 25.06.1957 года с дислокацией в Гвардейске. 01.07.1959 года 5-я гвардейская мотострелковая дивизия расформирована
  2. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. — М.: Воениздат, 1964. — 444 с. + 17 вкл. / Под редакцией Маршала Советского Союза В. Д. Соколовского.
  3. Битва за Москву. — М.: Московский рабочий, 1966 — 624 с.
  4. ЦАМО, фонд 404
  5. s:Операция 33 и 43 армий на вяземском направлении
  6. Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5-2)
  7. 1 2 3 36-й гвардейский стрелковый корпус. В составе действующей армии с 10.06.1943 по 22.04.1944 и с 28.05.1944 по 09.05.1945. Командир корпуса П.Г. Шафранов
  8. 1 2 Баграмян И.X. Так шли мы к победе. — М.: Воениздат, 1977.
  9. [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/history/liberation_of_Belarus/more.htm?id=12014646@cmsArticle Энциклопедия МО РФ]
  10. ЦАМО, фонд 1054
  11. ЦАМО, фонд 773
  12. 1 2 3 4 Галицкий К. Н. В боях за Восточную Пруссию: Записки командующего 11-й гвардейской армией. — М.: «Наука», 1970. — 500 с.
  13. река (канава) Торфяная-Прямая (Скирс Грабен) впадает на 98 километре от устья реки Преголя, длина 24 километра;
  14. Сейчас Канава Семёрка - приток Преголи
  15. Сформирована в июле 1944 г. С августа 1944 г. действовала на Востоке как 548-я народно-гренадерская дивизия.
  16. Дорога Зорино - Красное
  17. [shock-direct.ucoz.ru/shmyt/str4.htm ВИРТУАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ]
  18. В.И. Феськов, В.И. Голиков, К.А. Калашников, С.А. Слугин Вооруженные Силы СССР после Второй мировой войны: от Красной Армии к Советской. Часть 1: Сухопутные войска Издательство НТЛ 2013, 640с ISBN 978-5-89503-530-6
  19. Советская военная энциклопедия. Том 2, стр.614 — М.: Военное издательство Министерства обороны СССР,1979.
  20. [bdsa.ru/gvardejskie-divizii/4675-5-gvardejskaya-strelkovaya-diviziya База данных стрелковых дивизий]
  21. [bdsa.ru/index.php?option=com_content&task=category&sectionid=5&id=124&Itemid=152 Помесячный состав войск]
  22. Указом Президента РФ № 679 от 06.07.1995 Дорофеев, Анатолий Васильевич получил звание Герой Российской Федерации
  23. Герои Советского Союза. Краткий биографический словарь в двух томах — М.: Воениздат, 1987;
  24. Кавалеры ордена Славы трех степеней. Краткий биографический словарь — М.: Военное издательство,2000.
  25. [www.prussia39.ru/geo/hist.php?id=100 История города]
  26. [21polk.jimdo.com/ Сайт памяти полка]
  27. [www.npstoik.ru/museum/excursions/excursion_001.htm Школьные музеи Барнаула]
  28. [www.school-museums.narod.ru/1-3.htm школьные музеи города Барнаул]
  29. [coc1441.mskobr.ru/obwie_svedeniya/muzey-boevoy-slavy/ Сайт музея]
  30. [www.school-museums.narod.ru/1-24.htm Сайт музея ветеранов]
  31. [cyberleninka.ru/article/n/muzei-uchrezhdeniy-nachalnogo-professionalnogo-obrazovaniya-v-muzeynoy-seti-altayskogo-kraya Музеи учреждений НПО Алтая]

Литература

  • Пред. Гл. ред. комиссии А. А. Гречко. «Городокская стрелковая дивизия» // Советская Военная Энциклопедия (В 8 томах). — М.: Воениздат, 1976. — Т. 3. — С. 614—615. — 640 с. — 106 000 экз.
  • / — М.: Воениздат, 1976. Т. . Вавилон— Гражданская. 1976—640 с., ил. стр.
  • Галицкий К. Н. В боях за Восточную Пруссию: Записки командующего 11-й гвардейской армией. — М.: Наука, 1970. — 500 с. — (Вторая мировая война в исследованиях, воспоминаниях, документах). — 40 000 экз.
  • Ельков, Ф. Огненные версты : док. повесть // Алтайская правда. — 1965. — 20, 21 февр. : фото.
  • И пошли сибирские полки… // Алтайская правда. — 1966. — 8 дек.
  • Ельков, Ф. За нашу Москву // Алтайская правда. — 1966. — 13 дек.
  • Ельков, Ф. В битве с врагом : из боевой летописи воинов Алтая // Алтайская правда. −1967. — 20 июля.
  • Грин, М. «Им хребет не унести…» // Ради жизни на земле. — Барнаул,1975. — С. 257—259.
  • Грин, М. Сквозь весь огонь // Алтайская правда. — 1979. — 4 дек.
  • Зинков, А. В боях за Смоленск // Алтайская правда. — 1983. — 27 сент.
  • Кочетов, А. Гвардейцы // Кочетов, А. Их именами названы улицы. — Барнаул,1984. — С. 26-30.
  • Тищенко, М. Пятая гвардейская // Алтайская правда. — 1989. — 21 июня : фото.
  • Буц, Т. Юбилей 5-й гвардейской // Алтайская правда. — 1989. — 22 сент.
  • Кочетов, А. Гвардейцы // Алтайская правда. — 1999. — 1 окт. — С. 12.
  • Авдюшина, Д. Гвардейцы в боях за Родину // Бийский вестник. — Бийск, 2005. — № 3. — C. 150—158.
  • ЦАМО, фонд 358
  • ЦАМО, фонд 773
  • ЦАМО, фонд 1054
  • А.И. Величко Пятая гвардейская стрелковая 1995
  • Гриняев С.М. Седая юность. (О 5-й гвардейской стрелковой дивизии). М., ДОСААФ, 1978. 111стр.
  • Баграмян И. Х. Так мы шли к победе ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ОПЕРАЦИЯ «ЗЕМЛАНД»

Ссылки

  • [www.teatrskazka.com/Raznoe/Perechni_voisk/Perechen_05.html Перечень № 5. Стрелковые, горно-стрелковые, мотострелковые и моторизованные дивизии]
  • [bdsa.ru/gvardejskie-divizii/4675-5-gvardejskaya-strelkovaya-diviziya База данных стрелковых дивизий]
  • [www.poisk-pobeda.ru/forum/index.php?topic=1988.0 Поисковый отряд Победа]
  • [samsv.narod.ru/Div/Sd/gvsd005/default.html Сайт клуба «Память»]
  • [www2.barnaul.org/news/?news_id=18732 Барнаул]
  • [www.rubtsovsk.ru/~bibl/on%20war/razdel7.htm Алтайский край]
  • [tashv.nm.ru/Perechni_voisk/Perechen_05_01.html Действующая армия. Перечни войск. Перечень № 5. Стрелковые, горно-стрелковые, мотострелковые и моторизованные дивизии.]
  • [ndug-vov.narod.ru/content/5_2.html Летопись воинской славы …]
  • [pobeda-mo.ru/veteran/5.html Воспоминания ветерана дивизии]
  • [www.12msp.tut.su/ Сайт 12-го гвардейского полка]
  • [worldwars-memory.ru/2mirovaya_voina/67 История освобождения Гвардейского района]


Отрывок, характеризующий 5-я гвардейская стрелковая дивизия

– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.