515 год до н. э.

Поделись знанием:
(перенаправлено с «515 до н. э.»)
Перейти к: навигация, поиск
Годы
519 до н. э. · 518 до н. э. · 517 до н. э. · 516 до н. э.515 до н. э.514 до н. э. · 513 до н. э. · 512 до н. э. · 511 до н. э.
Десятилетия
530-е до н. э. · 520-е до н. э.510-е до н. э.500-е до н. э. · 490-е до н. э.
Века
VII век до н. э.VI век до н. э.V век до н. э.




События

  • 515—491 — Царь Спарты из рода Эврипонтидов Демарат (ум. после 480).
  • 515 — Исследование Пифагором орбиты планеты Афродиты (Венеры). Установление тождества Вечерней и Утренней звезды. (по А. И. Немировскому)

Китай

  • 27-й год по эре правления луского князя Чжао-гуна [1].
  • В Цзинь созван съезд послов Цзинь, Сун, Вэй, Цао, Чжу и Тэн, где обсуждалась ситуация в Лу, а также говорилось о необходимости охранять порядок в Чжоу. Цзи Пин-цзы щедро одарил шесть цзиньских сановников (особенно Фань Сянь-цзы). Фань Сянь-цзы убедил собравшихся в невиновности Цзи Пин-цзы [2]. Послы Вэй и Сун вступились за луского князя, но безуспешно [3].
  • Весной луский гун поехал в Ци, по возвращении он поселился в Юнь [4].
  • Фэй У-цзи вызвал вражду Цзы-чана к клану Юань, который был уничтожен, что вызвало недовольство народа [5].
  • Первый советник чуского вана Цзы-чан казнил Фэй У-цзи, чтобы порадовать народ [6]. Летом в Чу был казнён сановник Цэ-вань [7].
  • Весной ван царства У послал войска царевичей Гай-юя и Чжу-юна против чуских городов Лю и Цянь, Цзи-чжа отправил послом в Цзинь, а чуская армия отрезала усцам пути отхода [8].
  • В 4 луне, в день бин-цзы уский царевич Гуан послал Чжуань Чжу убить вана Ляо во время пира (спрятав кинжал в жареной рыбе). Чжуань Чжу заколол вана, но был убит его спутниками, а сторонники Гуана перебили бойцов вана. Гуан сам стал у власти, назначив сына Чжуань-чжу цином [9].
  • Убит правитель У Ляо-ван, ему наследовал Хэ-лу (Хэ Люй, эра правления 514—496).
  • Согласно гл.31 и 66 «Ши цзи», уские княжичи Гай-юй и Чжу-юн, узнав об убийстве их старшего брата Ляо-вана, вместе с войском сдались Чу. Чуский ван пожаловал им земли в Шу [10]. Согласно же «Цзо чжуань», Янь-юй (он же Гай-юй) бежал в Сюй, а Чжу-юн — в Чжунъу, а лишь в 512 году — в Чу [11].
  • Князь Цао Дао-гун отправился представиться сунскому князю, но тот заточил его в тюрьму. В Цао поставили у власти его младшего брата Е (Шэн-гун, эра правления 514—510). Дао-гун (У) умер в тюрьме в 10 луне [12], его тело вернули в Цао для похорон [13].
  • Осенью собрался съезд в Ху (город в Чжэн), где обсуждали ситуацию в Чжоу и Лу, присутствовали цзиньский посол Ши Ян, сунский посол Э Ци-ли, вэйский посол Бэй Гун-си, послы Цао, Чжу и Тэн [14].
  • В 10 луне чжуский сановник Чжу-куай бежал в Лу [15].
  • Сторонники клана Цзи Мэн И-цзы и Ян Ху напали на Юнь, и Чжао-гун вынужден был уехать в Ци [16].
  • В 10 луне луский гун поехал в Ци, после чего опять вернулся в Юнь [17].


См. также


Источники

  1. Конфуциева летопись «Чуньцю» («Вёсны и осени»). Перевод и примечания Н. И. Монастырева. М., 1999. С.92
  2. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.80; Васильев Л. С. Древний Китай. В 3 т. Т.2. М., 2000. С.162, 173 (из «Цзо чжуань»)
  3. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.179; Васильев Л. С. Древний Китай. В 3 т. Т.2. М., 2000. С.183, 187
  4. Чуньцю, известия 1-2
  5. Васильев Л. С. Древний Китай. В 3 т. Т.2. М., 2000. С.203 (из «Цзо чжуань»)
  6. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.204; Т. V. М., 1987. С.198
  7. Чуньцю, известие 4
  8. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.33; Т. VII. М., 1996. С.59
  9. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.205; Т. V. М., 1987. С.33; Т. VIII. М., 2002. С.30-31; Чуньцю, известие 3
  10. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.34; Т. VII. М., 1996. С.59
  11. Комментарий Р. В. Вяткина в кн. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.226
  12. Чуньцю, известие 6
  13. Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.207: написание Сян-гун; Т. V. М., 1987. С.100
  14. Чуньцю, известие 5
  15. Чуньцю, известие 7
  16. Васильев Л. С. Древний Китай. В 3 т. Т.2. М., 2000. С.162
  17. Чуньцю, известие 9

Напишите отзыв о статье "515 год до н. э."

Отрывок, характеризующий 515 год до н. э.

Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.