519-й гаубичный артиллерийский полк
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2">  519-й гаубичный артиллерийский полк </td></tr>
| |
| Награды: | 
|
| Войска: | сухопутные |
| Род войск: | артиллерия |
| Формирование: | 22 июня 1941 |
| Расформирование (преобразование): | 14 сентября 1943 |
| Предшественник: | 108-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности |
| Преемник: | 3-я тяжёлая гаубичная артиллерийская бригада |
519-й гаубичный артиллерийский Краснознамённый полк или 519-й гаубичный артиллерийский полк РВГК, 519-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности — воинская часть Вооружённых Сил СССР в Великой Отечественной войне.
Содержание
История
22 июня 1941 года в Токсово выделен из состава 108-го гаубичного артиллерийского полка. На вооружении полка состояли 203-мм гаубицы [1]
В действующей армии во время ВОВ с 24 июня 1941 года по 14 сентября 1943 года.
9 июля 1941 года войска противника захватили Псков и 519-й гаубичный артиллерийский полк РГК Ленинградского военного округа получил приказ штаба Северного фронта - срочно в трехдневный срок перевооружиться с 203-мм гаубиц на 122-мм гаубицы обр. 1938, сдать тракторы «Сталинец», получить в Ленинграде 25 тракторов «Ворошиловец» и быть готовым к убытию на фронт.
В первой половине июля 1941 года из посёлка Токсово Ленинградской области переброшен на Лужский оборонительный рубеж в район села Веймарн близ Кингисеппа, где в течение июля 1941 года ведёт обстрел вражеских позиций на плацдармах на реке Луга. В августе 1941 года вынужден с боями отступать от Кингисеппа на Копорье и далее в Ораниенбаум. В Ораниенбауме полк сдал 122-мм гаубицы вместе с личным составом в другие артиллерийские части и получил батареи 152-мм гаубиц с личным составом из 504-го гаубичного и 149-го гаубичных артиллерийских полков, и оставался на Ораниенбаумском плацдарме вплоть до переформирования. До середины 1943 года являлся фактически единственным соединением тяжёлой артиллерии РККА на плацдарме (остальные части тяжёлой артиллерии были из состава Балтийского флота). За отлично проведенную борьбу с артиллерией противника обстреливавшей Ораниенбаум, трудящиеся города в торжественной обстановке на центральной площади вручили полку Шефское Знамя
14 сентября 1943 года обращён на формирование 3-й отдельной тяжёлой гаубичной артиллерийской бригады
Подвиг защитников Ленинграда артиллеристов 519-го Краснознаменного гаубичного артиллерийского полка РГК и 3-й ОТГАБр увековечен на Мемориальном комплексе Приморский и в Монументе героическим защитникам Ленинграда на Площади Победы.
Подчинение
Награды
| Награда | Дата | За что получена |
|---|---|---|
|
10.2.1943 | За образцовое выполнение задания командования,мужество и стойкость личного состава |
Командиры
 |
Информация о командирах этого воинского формирования с большой степенью вероятности является неполной. Вы можете помочь проекту, дополнив её и убрав после этого данный шаблон.
|
- капитан М.С. Мылов (с 23.06.1941 по 30.08.1941, умер от ранения в госпитале Ораниенбаума)
- капитан Е.Д. Плаксиенко (с 30.08.1941 по 13.10.1941)
- майор Г.П. Мерлин (с 13.10.1941 по 10.10.1942)
- капитан С.Ф.Елагин (с 10.10.1942 по 13.09.1943)
Другие подразделения ствольной артиллерии с тем же номером
Напишите отзыв о статье "519-й гаубичный артиллерийский полк"
Примечания
- ↑ [pavlovsk-spb.ru/voennye-dnevniki/248-zagaller-va-byt-vojny.html Залгаллер В.А.: Быт войны]
Ссылки
- [1][www.soldat.ru/ Справочники на Солдат.ру]
- [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 13 артиллерийских, миномётных, зенитно-пулемётных полков и полков ПВО железнодорожных составов входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945]
- Ю.А.Лукьянов,Зелёный пояс Славы, Л. ,Лениздат, 1972 С-161-171
Литература
- ↑ Кубышкин Альберт Александрович. В одном боевом строю. — Санкт-Петербург,Россия: ООО "Реноме", 2015. — С. 20,21,27,38,54,64,71,90-91,129,140,170-172,176-177,183-185. — 208 с. : ил. с. — ISBN 978-5-91918-587-1.
Отрывок, характеризующий 519-й гаубичный артиллерийский полк
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
