52-я стрелковая дивизия (1-го формирования)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Всего 52-я стрелковая дивизия формировалась 3 раза. См. список других формирований
52-я стрелковая дивизия
52 сд
Войска:

сухопутные

Род войск:

стрелковые

Формирование:

1935

Расформирование (преобразование):

26.12.1941

Преемник:

10-я гвардейская стрелковая дивизия

Боевой путь

1941: Оборона Заполярья

52-я стрелковая дивизия (52 сд) — формирование (стрелковая дивизия, соединение) РККА ВС СССР в Великой Отечественной войне





История

Сформирована в 1935 году в Московском военном округе.

Дивизия участвовала в Польской кампании 1939 года, в ходе которого потерпела поражение в бою под Шацком. В Действующей армии 17-28.09.1939 года[1].

2 октября 1939 года дивизия была в составе 15-го стрелкового корпуса 5-й армии Украинского фронта[2].

Дивизия участвовала в Зимней войне 1939—1940 годов, причём в последней дивизия продвинулась глубже всех на территорию Финляндии, понеся при этом наименьшие потери (63 человека).

В действующей армии с 22.06.1941 по 26.12.1941.

На 22.06.1941 года дислоцировалась в районе Мурманска, Мончегорска, Кировска, составляя второй эшелон армии. С 26.06.1941 года начала переброску в Мурманск по железной дороге и далее, через Кольский залив. При переправе понесла первые потери от авианалёта. К началу июля 1941 года вышла на рубеж реки Западная Лица (см. «Долина славы») и с 02.07.1941 года вела бои на этом рубеже, где 17.10.1941 года враг был остановлен и фронт стабилизировался до осени 1944 года. Один из батальонов дивизии 06.07.1941 был высажен в составе морского десанта в губе Большая Западная Лица.

26.12.1941 преобразована в 10-ю гвардейскую стрелковую дивизию

В составе

Дата Фронт (округ) Армия Корпус (группа) Примечания
22.06.1941 года Ленинградский военный округ 14-я армия - с 24.06.1941 — Северный фронт
01.07.1941 года Северный фронт 14-я армия - -
10.07.1941 года Северный фронт 14-я армия - -
01.08.1941 года Северный фронт 14-я армия - с 23.08.1941 какое-то время входила в 42-й стрелковый корпус
01.09.1941 года Карельский фронт 14-я армия - -
01.10.1941 года Карельский фронт (Мурманская оперативная группа) 14-я армия - -
01.11.1941 года Карельский фронт (Мурманская оперативная группа) 14-я армия - -
01.12.1941 года Карельский фронт (Мурманская оперативная группа) 14-я армия - -

Состав

В августе 1941 года в состав дивизии входил 116-й строительный батальон Северного флота

Командиры

Воины дивизии

Награда Ф. И.О Должность Звание Дата награждения Примечания
Торцев, Александр Григорьевич Заместитель командира роты 112-го стрелкового полка лейтенант 22.03.1943 посмертно

Известные люди, связанные с дивизией

  • Алексеев, Иван Иванович — в 1934—1935 годах заместитель командира дивизии.
  • Брендючков, Константин Григорьевич — в годы ВОВ в составе дивизии воентехник первого ранга, затем старший техник-лейтенант; впоследствии писатель.
  • Полторжицкий, Бронислав Иосифович (1895—1969) — советский и польский военачальник, генерал-лейтенант Советской Армии и генерал дивизии Войска Польского. С мая 1935 по ноябрь 1936 года начальник штаба дивизии.
  • Худалов, Харитон Алексеевич (1905—2000) — советский военачальник, генерал-лейтенант. С октября 1940 года командовал 62-м отдельным разведывательным батальоном, С 15 июля он вступил в командованием 58-м стрелковым полком дивизии, который вел бои в отрыве от основных сил (до 25 км). В течение 6-8 суток он сражался с подразделениями 137-го горно-егерского полка противника, имея задачу не допустить его продвижения вдоль побережья Баренцева моря. В дальнейшем до марта 1942 года полк держал оборону на занимаемом рубеже. В декабре 1941 года за боевые отличия, мужество и отвагу личного состава дивизия была преобразована в гвардейскую, а полк — в 28-й гвардейский.

Напишите отзыв о статье "52-я стрелковая дивизия (1-го формирования)"

Примечания

  1. Сайт РККА. Энциклопедия. Общие перечни. Перечень объединений, соединений, частей и подразделений, входивших в состав Действующей армии в период Освободительного похода в Западную Белоруссию и Западную Украину в 1939 г.
  2. Мельтюхов М. И. Советско-польские войны.

Литература

  • Вещезерский, Г. А. [militera.lib.ru/memo/russian/veschezersky_ga/index.html У хладных скал]. — М.: Воениздат, 1965 год. — 152 с. — (Военные мемуары). — 65 000 экз.
  • Мельтюхов, Михаил Иванович Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918—1939 гг. Часть третья. Сентябрь 1939 года. Война с запада — М., 2001. Глава: Советские военные приготовления. (Книга на сайте: militera.lib.ru/research/meltyukhov2/index.html)

Ссылки

  • [www.rkka.ru/ihandbook.htm Справочник]
  • [samsv.narod.ru/Div/Sd/sd052/default.html Справочник]
  • [forum.10divizia.ru/index.php форум посвященный дивизии]
  • [www.soldat.ru/files/ Боевой состав Советской Армии 1941—1945]
  • [www.soldat.ru/doc/perechen/ Перечень № 6 стрелковых, горнострелковых и моторизованных дивизий входивших в состав Действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.]
  • [wwii-soldat.narod.ru/OPER/ARTICLES/005-zapolyarye.htm Оборонительные сражения в Заполярье и Карелии летом и осенью 1941 года]
  • rkka.ru/ihandbook.htm Сайт РККА. Энциклопедия. Общие перечни. Перечень объединений, соединений, частей и подразделений, входивших в состав Действующей армии в период Освободительного похода в Западную Белоруссию и Западную Украину в 1939 г.


Отрывок, характеризующий 52-я стрелковая дивизия (1-го формирования)

– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.