541-й гаубичный артиллерийский полк
<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2">  541-й гаубичный артиллерийский полк </td></tr>
| |
| Войска: | сухопутные |
| Род войск: | артиллерия |
| Формирование: | 22 июня 1941 года |
| Расформирование (преобразование): | 30 сентября 1943 года |
| Предшественник: | 101-й гаубичный артиллерийский полк |
| Преемник: | 80-я тяжёлая гаубичная артиллерийская бригада |
| 1941 - 1943: Оборона Ленинграда | |
541-й гаубичный артиллерийский полк, также 541-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности, 541-й гаубичный артиллерийский полк РГК (РВГК) - воинское соединение вооружённых сил СССР в Великой Отечественной войне.
История
Полк сформирован 22 июня 1941 года путём выделения его из состава 101-го гаубичного полка. На вооружении полка стояли 152-мм гаубицы
В действующей армии с 24 июня 1941 по 30 сентября 1943 года. На 24 июня 1941 года располагается на Карельском перешейке. В середине июля 1941 года переброшен на Лужский оборонительный рубеж, где в августе 1941 года попал в окружение. 25 августа 1941 года остатки полка были включены в состав 51-го корпусного артиллерийского полка.
28 августа 1941 года ведёт огонь по Беково, Остров, станции Дивенская, Кузнецово, установил связь с пехотой, и приступил к прокладке гати через болота.
29 августа 1941 года, оставив прикрытие, двинулся на выход из окружения по болотам. Постоянно настилая гать в тяжелейших условиях, под периодическим обстрелом медленно продвигался в район Вырицы. К тому времени фактически все артиллерийские соединения Лужского рубежа составляли 51-й корпусной полк. Одновременно по гати выходили из окружения части 41-го стрелкового корпуса.
4 сентября 1941 года полк по приказу развернулся и поддержал огнём наступление 177-й и 235-й стрелковой дивизии на Вырицу с целью прорыва кольца окружения.
9 сентября 1941 года был получен приказ сформировать из наиболее сохранившихся орудий и средств тяги один дивизион, остальную материальную часть:
«…завести в болото, снять замки, прицелы, панорамы, закопать, замаскировать и оставить. С тракторов снять пусковые моторы, форсунки, трубки высокого давления, также закопать, а трактора также замаскировать. Машины завести поглубже в лес, снять динамо, вывернуть свечи, снять аккумуляторы и оставить».
В этот же день и 10 сентября 1941 года остатки полка вновь двинулись на выход из окружения, 12 сентября 1941 года вновь участвовали в попытке прорыва, действуя уже как стрелковые соединения. 15 сентября 1941 года были уничтожены последние орудия полка, какая-то часть личного состава смогла выйти из окружения. Полк был восстановлен в Ленинграде, поздней осенью 1941 года занял позиции на юге Ленинграда, вёл контрбатарейную стрельбу, стрельбу по укреплениями и скоплениям сил противника в районах Красное Село, Ропша, Константиново, Воронья Гора. Так, наблюдательные пункты полка были на обсерватории Пулково и на заводской трубе в стороне Кировского завода. В июне 1942 года поддерживает частное наступление советских войск в районе Старо-Паново.
Осенью 1942 года полк был переброшен под Шлиссельбург, неподалёку от деревни Марьино, подавляя огневые точки врага, уничтожая скопления немецкой пехоты и техники, с января 1943 года участвовал в операции по прорыву блокады Ленинграда
14 января 1943 года вошёл в состав 80-й тяжёлой гаубичной артиллерийской бригады, 30 сентября 1943 года обращён на её же укомплектование, а сам расформирован.
Полное наименование
- 541-й гаубичный артиллерийский полк
Подчинение
Командиры
Напишите отзыв о статье "541-й гаубичный артиллерийский полк"
Ссылки
- [www.soldat.ru/ Справочники на Солдат.ру]
- [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 13 артиллерийских, миномётных, зенитно-пулемётных полков и полков ПВО железнодорожных составов входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941-1945]
Отрывок, характеризующий 541-й гаубичный артиллерийский полк
Графиня обняла Соню и заплакала.«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
