57-й особый корпус (1-го формирования)

57-й особый корпус
Годы существования	1937 - 1939
Страна	Союз Советских Социалистических Республик
Подчинение	Забайкальский военный округ
Тип	Пехота
Дислокация	Монгольская Народная Республика

57-й особый корпус (57-й ок) — воинское соединение в Рабоче-Крестьянской Красной Армии Вооружённых Сил СССР.

Предыстория

1936 год

В соответствии с советско-монгольским протоколом о взаимной помощи от 12 марта 1936 года на территории Монгольской Народной Республики (далее МНР) были развёрнуты воинские части Красной Армии.

Забайкальский военный округ (далее ЗабВО) выделял войска для оказания военной помощи МНР. Основным источником в течение двух лет для их временного пополнения являлся 11-й механизированный корпус (далее 11-й мк), дислоцированный в Забайкалье.

Для отправки в МНР из 6-й механизированной бригады (далее 6-я мехбр) 11-го мк были откомандированы стрелково-пулемётный батальон, артиллерийская батарея и разведывательная рота, из состава 32-й механизированной бригады (далее 32-я мехбр) 11-го мк — 3-й танковый батальон под командованием майора Швецова. На базе 3-го тб 32-й мехбр и спб 6-й мехбр был сформирован Моторизованный броневой полк (далее Мбп), убывший в Монголию.

31 марта японские войска, стрелковые части при поддержке двенадцати танков и трёх самолётов, перешли границу МНР и атаковали пограничную заставу Адык-Долон. Герои-пограничники четыре часа отражали натиск агрессора, а затем с помощью подошедших войск отброисли напавших японцев со своей территории. Несмотря на численный перевес, японцы трусливо бежали с монгольской земли, оставив на ней сто убитых, два подбитых танка и много единиц оружия. В этом бою приняли участие монгольские бронемашины. Получив многочисленные пробоины от бронебойных снарядов, они пять раз ходили в атаку на врага, нанося ему огромные потери. Одна бронемашина была подбита в тылу врага. Когда кончились патроны в пулемётах, её экипаж пошёл в рукопашную схватку на взвод японцев…

В апреле из Московского военного округа в МНР прибыла Особая мотоброневая бригада. Командир бригады комбриг Василий Фёдорович Шипов. Дислоцировалась в г. Ундурхан (Ундер-Хан или Ундерхаан; н.п. в 330 км от Улан-Батора).,

В октябре личный состав Моторизованного броневого полка вернулся обратно, оставив материальную часть в месте дислокации. В Монголию же убыл постоянный личный состав, прошедший обучение в 11-м мк.

1937 год

В июле командиром 29-й авиаэскадрильи в МНР назначен Забалуев Вячеслав Михайлович.

В середине года руководству Монголии стало известно, что в сентябре японцы собираются напасть на МНР. В связи с этим оно обратилось к руководству Советского Союза с просьбой об увеличении военной помощи, наличие которой впоследствии и сорвало планы японцев, планировавших путём вторжения крупных военных сил, поддержанных внутренними контрреволюционными силами, быстро разгромить немногочисленную монгольскую Народно-революционную армию (далее МНРА), захватить страну и поставить у власти марионеточное правительство, состоящее из феодалов и духовенства.

12 августа 7-я мотоброневая бригада Красной Армии введена в МНР с дислокацией в г. Замын-Уудэ. Командир бригады полковник Н. В. Фекленко (1936-38).

16 августа директивой № 48593 Военного Совета ЗабВО 32-я мехбр 11-го мк переименована в Особую механизированную бригаду (Омехбр). 19 августа Омехбр под командованием полковника Малинина была выведена из состава 11-го мк и вышла на марш в Ундурхан в МНР.

29 августа в МНР был откомандирован отдельный батальон связи 11-го мк.

История

В сентябре командиром 57-го ок назначен комдив И. С. Конев.

К 14 сентября, за три недели, Особая механизированная бригада совершила марш в Ундурхан в МНР.,

1938 год

Особая механизированная бригада с 1938 г. стала называться 11-я легкотанковая бригада. Командир бригады полковник Н. В. Фекленко (на 1.07.38). Дислоцировалась в Ундурхане в МНР.

36-я моторизованная дивизия передислоцирована из г. Читы ЗабВО на территорию МНР. Командир дивизии комбриг Иван Тимофеевич Емлин (арестован). Позже командир дивизии майор, полковник Иван Петрович Дорофеев.

В июне командиру 57-го ок комдиву И. С. Коневу присвоено персональное воинское звание «комкор».

23 июля Главным Военным советом РККА принято решение о формировании 8-й мотоброневой бригады. Основой бригады стали Особый мотоброневой полк (бывший моторизованный полк; командир полка майор В.А. Мишулин) и Особый мотоброневой отряд.

15 августа 7-я мббр имела на вооружении бронеавтомобилей: лёгких — 21 и средних — 74.

15 августа 8-я мббр имела на вооружении: лёгких быстроходных танков БТ-5 — 36, малых плавающих танков Т-37А — 8 и бронеавтомобилей: лёгких — 21 и средних — 74.

15 августа 9-я мббр имела на вооружении бронеавтомобилей: лёгких — 21 и средних — 74, Т-26 тягачей на базе лёгкого танка Т-26 — 5.

В сентябре командир 57-го ок комкор И. С. Конев назначен командующим войсками 2-й Отдельной Краснознамённой армии.

8 сентября командиром 57-го ок назначен комдив Н. В. Фекленко, служивший прежде командиром 7-й мотоброневой бригады.

В сентябре завершено формирование 8-й мотоброневой бригады, командир бригады майор В. А. Мишулин.

1939 год

14 января в районе горы Номон-Хан-Бурд-Обо японо-баргутская группа из армии Маньчжоу-го напала на сторожевой наряд монгольских пограничников.,

29 и 30 января японо-баргутские группы кавалеристов из армии Маньчжоу-го делали попытки захватить в плен сторожевые наряды монгольских пограничников.,

В феврале и марте на границе МНР и Маньчжоу-го произошло около тридцати нападений военнослужащих из 23-й японской пехотной дивизии и баргутских кавалерийских полков на, пограничников МНР. Японские провокации облегчались тем, что степной и безлюдный район восточнее реки Халхин-Гол охранялся лишь отдельными немногочисленным дозорами монгольских пограничников. Сами монгольские пограничные заставы были удалены на 20-30 километров от государственной границы и на 40-60 километров друг от друга. Воинские части Народно-революционной армии МНР вблизи границы отсутствовали. Воинские части советского 57-го ок находились в 400—500 километрах от реки Халхин-Гол.,

В апреле войска корпуса начали участвовать в вооружённом конфликте на границе между МНР и Манчжоу-Го у реки Халхин-Гол с Квантунской армией на востоке Монголии.

В конце апреля монгольские пограничники в районе р. Халхин-Гол заметили активность на противоположной стороне вблизи границы: увеличилось количество автомашин, конные повозки двигались с грузом, покрытым брезентом, усилилось наблюдение (на солнце поблескивали стёкла биноклей). Монгольские пограничники через свои радиостанции установили оживление японских переговоров в эфире.,

Для защиты воздушного пространства в корпусе была 100-я смешанная авиационная бригада (далее 100-я сабр), имевшая в своём составе основные воинские части: 70-й истребительный авиаполк, вооружённый 38-ю истребителями И-15бис и И-16, и 150-й скоростной бомбардировочный авиаполк, вооружённый 29-ю скоростными бомбардировщиками СБ.

Бригада испытывала некоторые трудности в боевой подготовке лётчиков, так как они были обучены только технике пилотирования одиночных самолётов и не обладали навыками группового воздушного боя, в поддержании в исправном состоянии самолётов, до половины истребителей были неисправными, а новые самолёты-бомбардировщики только осваивались лётчиками и техниками.,,

Японская авиация в этом районе располагалась на хорошо оборудованных аэродромах в районе г. Хайлара. Она имела 25 - 30 истребителей и до 40 разведчиков и бомбардировщиков. Лётчики имели опыт боевых действий в Китае. Во время подготовки к нападению на МНР штаб японской Квантунской армии организовал несколько авиационных учений, произвёл рекогносцировку площадок для полевых аэродромов в районе будущих военных действий, составил специальные авиационные карты.

4 мая на рассвете пограничники заставы, которой командовал Намсарэн, задержали перебежчика-баргута. Он сообщил, что японцы вывезли всё население из приграничных районов. Молодые баргуты под вооруженной охраной строили посадочные площадки. После окончания работ всех «для сохранения тайны» расстреливали.,

В ночь с 7 на 8 мая группа японцев численностью до взвода с ручным пулемётом пыталась захватить принадлежащий МНР островок посредине р. Халхин-Гол. Монгольские пограничники отразили нападение и пленили солдата 1-го разряда Такадзаки Итиро из разведывательного отряда 23-й японской пд.,

11 мая утром дозор монгольских пограничников находившийся на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо вступил в бой с отрядом японцев, перешедшим монгольскую границу. Подошедшее подкрепление с заставы не смогло переломить ситуацию: против 20 монгольских цириков с винтовками и пулемётами наступало около 200 японцев при поддержке пулемётов и миномётов. Под натиском превосходящих сил пограничники отошли к р. Халхин-Гол и уже на этом рубеже с помощью подошедших подразделений монгольской Народно-революционной армии нарушители были с большими потерями выброшены на свою территорию.,

14 мая около 300 японо-баргутских кавалеристов нарушили границу. Они углубились на 20 километров и заняли высоту Дунгур-Обо на левом берегу р. Халхин-Гол. Японская авиация начала активные действия: производила разведывательные полёты над территорией МНР, бомбила, обстреливала из пулемётов монгольских пограничников.,

15 мая монгольские пограничники наблюдали напротив высоты Дунгур-Обо уже около 700 японо-баргутских кавалеристов.,

15 мая японские войска (отряд в составе двух пехотных рот с семью бронемашинами и одним танком из 23-й японской пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта Камацубара) пришедший из г. Хайлара в район горы Номон-Хан-Бурд-Обо совместно с 7-м баргутским кавалерийским полком армии Маньчжоу-го при поддержке авиации после упорных боёв против малочисленных монгольских пограничников вышли снова к р. Халхин-Гол.,

15 мая пять японских легких бомбардировщиков совершили авианалёт на 7-ю заставу МНР в районе горы Хамар-Даба и сбросили 52 бомбы. В результате было убито два и ранено двенадцать цириков.,

Предупреждения о готовящейся японской провокации в районе р. Халхин-Гол были получены советским руководством от советского разведчика Рихарда Зорге, работавшего в г. Токио. В связи с полученными сведениями о резком обострении обстановки на границах МНР и непрекращающимися провокационными действиями японцев Совет Народных Комиссаров СССР в соответствии с Протоколом о взаимной помощи, заключённым в марте 1936 года, дало указание подтянуть к району конфликта воинские части Красной Армии.,

17 мая утром командир 57-го ок комдив Н. В. Фекленко послал из н.п. Тамцаг-Булака, где находилось управление корпуса, к р. Халхин-Гол оперативную группу в составе стрелково-пулемётного батальона, сапёрной роты и батареи 76-мм орудий 11-й лтбр. Командование МНРА туда же направило 6-ю кавалерийскую дивизию МНРА (далее 6-я кд МНРА) усиленную дивизионом бронемашин. 6-я кд МНРА имела состав: 2 кавалерийских полка (2 сабельных эскадрона, пулемётный эскадрон, артиллерийский дивизион), броневой дивизион (эскадрон лёгких бронемашин, эскадрон средних бронемашин), эскадрон связи, транспортная рота, дивизионная школа.

21 мая командир 23-й японской пд генерал-лейтенант Камацубара в своём приказе поставил задачу — силами дивизии уничтожить войска Внешней Монголии (то есть МНР); сводный отряд под командованием командира 64-го пехотного полка полковника Ямагато при поддержке авиации должен нанести удар по монгольским войскам на правом берегу р. Халхин-Гол, отрезать их от переправы и, окружив, уничтожить. Затем, форсировав реку, создать на западном берегу реки плацдарм для дальнейшего наступления.,

Японская авиация безраздельно господствовала в воздухе, оказывала поддержку наземным частям, вела активную разведку на большую глубину, наносила удары по монгольским пограничным заставам и передовым подразделениям армии.

22 мая советско-монгольские войска перешли через р. Халхин-Гол и атаковали нарушителей, войска 23-й японской пд и 7-го баргутского кп, и к заходу солнца вышли к государственной границе.,

22 мая произошёл первый воздушный бой истребителей корпуса с японскими. Приблизительно в 12.00 пять советских истребителей И-15бис и И-16 встретились над горой Хамар-Даба с пятью японскими истребителями И-96, нарушившими монгольскую границу. Оби стороны потеряли по одному истребителю.

22-23 мая эскадрильи 22-го истребительного авиационного полка (далее 22-й иап), командир полка Hиколай Георгиевич Глазыкин, военный комиссар полка В. Н. Калачёв, из 23-й смешанной авиабригады Забайкальского военного округа перелетели на степной аэродром близ г. Тамцак — Булак. (в н.п. Баин-Тумен.) Через 3 дня автотранспортом прибыл и наземный состав. На вооружении полк имел 63 истребителя И-15бис и И-16 первых выпусков. Боевая выучка полка считалась удовлетворительной. В эскадрильях было много прекрасных лётчиков, в совершенстве владевших техникой пилотирования, мастеров меткого огня. Среди них командиры эскадрилий старшие лейтенанты А. И. Балашев и В. Ф. Чистяков, лётчики В. Ф. Скобарихин, В. П. Трубаченко, Н. В. Гринёв, И. И. Красноюрченко, А. П. Пьянков, А. Д. Якименко и другие.

Лётчики 70-го истребительного авиационного полка (далее 70-й иап)провели один бой над горой Хамар — Даба, в котором 5 советских истребителей И-15бис и И-16 встретились с 5 японскими истребителями И-96. Лётчик Лысенко был сбит. Японцы потерь не имели.,

27 мая лётчики 22-го иап провели первый бой. Утром по боевой тревоге на перехват японских истребителей вылетела группа советских истребителей. 6 советских истребителей встретились с 9 японскими истребителями И-96. В воздушном бою лётчики старший лейтенант Н. С. Черенков и младший лейтенант В. Г. Паксютов были сбиты, а капитан А. И. Савченко, пытавшийся произвести посадку на повреждённом самолёте, разбился вблизи своего аэродрома. В самолёте лейтенанта А. П. Пьянкова отказал мотор, и лётчик сделал вынужденную посадку в степи. Японцы потерь не имели.

В мае командир корпуса Фекленко доложил вышестоящему командованию о том, что удержание плацдарма на восточном берегу Халхин-Гола возможно будет только ценой больших потерь от японской авиации.

К 28 мая на границе японское командование сосредоточило для нового наступления значительные силы: части 64-го японского пп (без двух батальонов) и разведывательный отряд 23-й японской пд, 8-й баргутский кп. Сводный отряд имел 1680 офицеров и солдат разных родов войск, 900 кавалеристов, 75 пулемётов, 18 орудий, до 8 бронемашин, 1 танк.,

Советско-монгольские войска к 28 мая заняли оборону на правом восточном берегу реки, в 2 — 5 км от линии границы, которая простиралась по фронту до 20 км по обе стороны от реки Хайластын-Гол. В их составе было 668 командиров, красноармейцев и цириков разных родов войск, 260 кавалеристов, 58 пулемётов, 20 орудий и 39 бронемашин. Советско-монгольские войска почти в 6 раз имели больше бронемашин, по артиллерийским орудиям имели незначительное превосходство, но уступали противнику в людях почти в 3 раза, по пулемётам — в 1,3 раза. Состав: Советская Оперативная группа в составе стрелково-пулемётного батальона, сапёрной роты и батареи 76-мм орудий 11-й лтбр и монгольские войска в составе 6-й кавалерийской дивизии и дивизиона бронемашин.,

На рассвете 28 мая на рассвете в синем, безоблачном небе со стороны Маньчжурии появились японские двухмоторные бомбардировщики с истребителями прикрытия. Первая группа самолётов шла прямо на единственную переправу через р. Халхин-Гол. Строительство моста только что было закончено отдельной сапёрной ротой 11-й легкотанковой бригады. Группа отбомбила плохо. В мост не было ни одного попадания. Не пострадали и сапёры. Были повреждены только две автомашины. Почти одновременно другая группа самолётов бомбила тылы советско-монгольских войск, расположенных на левом западном берегу р. Халхин-Гол. Как только самолёты, развернулись и взяли обратный курс, на северо-востоке началась артиллерийская подготовка и началось наступление. Главный удар японцы наносили своим правым флангом по левому флангу обороны советско-монгольских войск. Здесь действовала группа в составе разведывательного отряда 23-й пд под командованием подполковника Адзума и моторизованной роты под командованием капитана Ковано. Группа имела задачу обойти левый фланг советско-монгольских войск, выйти в их тыл, захватить единственную переправу и отрезать путь для отхода. Почти одновременно на правом фланге обороны советско-монгольских войск перешёл в наступление 8-й баргутский кп, который имел задачу замкнуть кольцо окружения с юга. Однако быстро выполнить свой замысел японцам не удалось. Группа под командованием подполковника Адзума, двигавшаяся по восточному берегу р. Халхин-Гол, попала под артиллерийский огонь артиллерийского дивизиона 6-й монгольской кд. Японцы продолжали рваться к переправе, неся потери. Разумную инициативу проявил командир советской батареи 76-мм пушек 11-й лтбр старший лейтенант Ю. Б. Бахтин, он переправил орудия на восточный берег и с открытой огневой позиции открыл огонь прямой наводкой по врагу. Японцы пришли в замешательство и приостановили движение. Этим воспользовались советские командиры, в контратаку перешли отдельная сапёрная рота и 1-я рота стрелково-пулемётного батальона 11-й лтбр. При поддержке артиллерии они не только остановили противника, но и почти полностью уничтожили его.,

28 мая в 22-м иап к вылету готовили 20 самолётов, но в 7.15 по боевой тревоге смогло подняться в воздух лишь одно звено на И-15бис в составе командира эскадрильи старшего лейтенанта Г. К. Иванченко, адъютанта эскадрильи старшего лейтенанта Е. П. Вознесенского и флаг-штурмана эскадрильи лейтенанта П. В. Чекмарева. Никто из них не вернулся с боевого задания.

28 мая в 22-м иап в 9.15 для воздушного прикрытия советско-монгольских частей, ведущих бой на восточном берегу р. Халхин-Гол, поднялась группа во главе с помощником командира полка майором П. А. Мягковым. В районе переправы через реку 9 советских истребителей И-16 встретились с 18 японскими истребителями И-96. В воздушном бою японцы сбили 6 советских самолётов, а ещё один сожгли, после того как пилот, потерявший ориентировку, сделал посадку в степи. Погибли замечательные лётчики майор П. А. Мягков, лейтенанты В. А. Бакаев, В. П. Константинов, А. Я. Кулешов, А. В. Лимасов, И. Ф. Пустовой. Японцы потерь не имели.

На левом фланге советско-монгольской обороны бой длился весь день. Примерно в 19.00 на помощь прибыла мотопехота, передовые роты 149-го полка 36-й мотострелковой дивизии во главе с командиром майором полка И. М. Ремизовым. Полк перевозился из н.п. Тамцаг-Булака на автомашинах за 120 километров, вводился в бой по частям, без взаимодействия с артиллерией и поэтому переломить ситуацию в свою пользу к исходу дня не смог. Короткие ожесточённые схватки продолжались и ночью, не принося успеха ни одной из сторон.,

29 мая утром на левый фланг обороны прибыл дивизион 175-го артиллерийского полка (36-й мсд) под командованием капитана А. С. Рыбкина и сразу вступил в бой. После артподготовки 175-го артиллерийского полка и дивизиона 6-й кавалерийской дивизии МНРА советско-монгольские войска пошли в атаку и отбросили японцев на 1,5 — 2 км к северо-востоку. В этих боях отличились воины Отдельной сапёрной роты, 1-й роты стрелково-пулемётного батальона и батареи 16-мм орудий 11-й лтбр, бронедивизиона 6-й кд МНРА. Поражаемые японской артиллерией, забрасываемые гранатами и бутылками с бензином, бронеавтомобили близко подъезжали к вражеским огневым точкам и почти в упор расстреливали их из своих 45-мм орудий. Мужественно дрались и монгольские кавалеристы. Двадцатичетырёхлетний командир 27-го кп Дандар Лутон в конном строю трижды водил своих цириков в атаку и взял в плен 14 японцев. Командир конного взвода Зандуй лично зарубил 10 японцев. Метко стрелял по врагу командир расчёта противотанкового орудия Дорж и его помощник Жамба. Когда погиб один расчёт пулемёта, за пулемёт лёг командир пулемётной роты Бадай и открыл огонь по врагу.,

Командир полка Н. Г. Глазыкин и комиссар В. Н. Калачёв 22-го иап проанализировали сложившуюся ситуацию в полку. Японские лётчики, получившие большой опыт войны в Китае, превосходили советских лётчиков. Это обстоятельство явилось одной из причин гибели лётчиков в воздушных боях. Требовала пересмотра организации боя: при встрече с противником строй группы самолётов и эскадрильи распадался, лётчики вели бой разрозненно. Радиостанций на советских самолётах не было, поэтому строй управлялся сигналами командира только до встречи с противником, а затем боем никто не управлял, на всех японских самолётах стояли приёмники, а на командирских и радиопередатчики. Взлёт одиночными самолётами требовал много времени на сбор эскадрильи и полка в воздухе и не обеспечивал быстрый перехват самолётов противника в воздухе. Требовали улучшения системы наблюдения, оповещения и связи. Советский истребитель И-15бис значительно уступал в скорости японскому истребителю И-96 и не имел бронеспинки лётчика. Плохое знание лётчиками района боевых действий приводило к тому, что некоторе из них теряли ориентировку и приземлялись в степи или на соседних аэродромах. О проведённом анализе и своих предложениях командир и комиссар доложили командованию 57-го ок.

За 28 и 29 мая войска Квантунской армии Японии и армии Маньчжоу-го из 2580 человек потеряли убитыми более 400 солдат и офицеров. Основная часть потерь была из группы подполковника Адзума и капитана Ковано, наступавших на левый фланг обороны советско-монгольских войск. Японское командование, опасаясь полного разгрома, отвело оставшиеся целыми войска за государственную границу.,

28 и 29 мая бои на р. Халхин-Гол показали полное превосходство японской авиации над советской, поэтому руководители партии и советского правительства немедленно приступили к укреплению авиации.

29 мая утром с Центрального аэродрома г. Москвы на трёх пассажирских самолётах группа вылетела в Монголию. Старшим был назначен заместитель командующего военно-воздушными силами РККА Герой Советского Союза комкор Я. В. Смушкевич. В группе было … опытных советских лётчиков, имевших опыт воздушных боёв в Испании и Китае. Из них 17 Героев Советского Союза.

29 мая комдив Жуков, комбриг Денисов и полковой комиссар Чернышев вылетели в Монголию во временную командировку целью проверки состояния 57-го ок.

Разраставшийся конфликт в мае заставил увеличить военную помощь МНР и перебрасывать в район боевых действий дополнительные части Красной Армии с территории СССР. В Монголию для усиления 57-го ок срочно направляются группы командиров и политработников.

Из штаба корпуса в г. Тамцаг-Булаке лётчики группы комкора Смушкевича разъехались по аэродромам в воинские части, в том числе и полки 100-й авиабригады. Они личным примером учили не обстрелянных в боях лётчиков и превращали их в воздушных бойцов. Внушали им необходимость драться компактной группой, в тесном взаимодействии, основываясь на взаимной выручке.

В мае-июне из Уральского военного округа, отмобилизованная по штатам военного времени, 82-я стрелковая дивизия прибыла в ЗабВО. Командир дивизии полковник Санаев (на лето 1939 г.), комбриг Ф. Ф. Пось.

Командование корпуса, начальник авиации корпуса и командир бригады организовали строительство новых аэродромов и полевых посадочных площадок. Большинство из них располагалось значительно ближе к месту боевых действий, чем раньше. За счёт своих внутренних резервов была организована чёткая служба воздушного наблюдения, оповещения и связи для обнаружения самолётов противника на всей территории района боевых действий.

3 июня проверяющий состояние войск корпуса комдив Г. К. Жуков отправил донесение наркому обороны К. Е. Ворошилову, в котором сообщил следующее: с 29 мая командование корпуса не может добиться полного введения скрытого управления войсками, по причине того, что командирские коды забыты на зимних квартирах и до 3 июня ещё не доставлены в штаб.,

5 июня командованием Красной Армии была создана Фронтовая (Читинская) группа войск под командованием командарма 2 ранга Г. М. Штерна. В состав группы вошли 1-я и 2-я Отдельные Краснознамённые армии, войска Забайкальского военного округа и 57-й особый корпус.

5 июня в группе проверяющих 57-й ок прибыл комдив Г. К. Жуков прибыл в состав советских войск в МНР.

Автор книги "Георгий Жуков" Исаев А. приводит сведения несколько отличающиеся от сведений данных в биографии Н. В. Фекленко на сайте Механизированные корпуса РККА. 11 июня нарком обороны К. Е. Ворошилов предложил руководству партии и советского правительства отстранить комкора Фекленко и начальника авиации корпуса Калиничева от занимаемой должности и назначить командиром корпуса проверяющего войска корпуса комдива Жукова. Руководство с этим предложением согласилось и нарком обороны сразу отдал соответствующий приказ.

12 июня командир корпуса комкор Н. В. Фекленко отправил донесение наркому обороны К. Е. Ворошилову: «Командование корпусом сдал комдиву Жукову».

Командиром 36-й мд назначен комбриг Д. Е. Петров. Дивизия переформирована в мотострелковую дивизию. Полки получили новые номера — 24, 76 и 149-й.

16 июня комкор Н. В. Фекленко освобождён от должности командира 57-го ок. Командиром 57-го ок назначен комдив Г. К. Жуков.

25 июня из н.п. Матата в район боевых действий к р. Халхин-Гол начала перемещение 8-я кавалерийская дивизия МНРА (далее 8-я кд МНРА). Дивизия имела состав: 2 кавалерийских полка (2 сабельных эскадрона, пулемётный эскадрон, артиллерийский дивизион), броневой дивизион (эскадрон лёгких бронемашин, эскадрон средних бронемашин), эскадрон связи, транспортная рота, дивизионная школа.

3 июля 8-я кд МНРА вышла в район Дзун-Хан-Ула и с этого дня принимала участие во всех боях.

5 июля 8-я легкотанковая бригада 20-го танкового корпуса отправила 1-й танковый батальон в МНР.

6 июля приказом командующего войсками ЗабВО 8-я легкотанковая бригада (далее 8-я лтбр) и 5-я моторизованная стрелково-пулемётная бригада (5-я мспбр) выведены из состава 20-го танкового корпуса и направлены в район вооружённого конфликта в МНР на р. Халхин-Гол.,,

На вооружении 8-я лтбр были лёгкие быстроходные танки БТ-5, БТ-7, лёгкие танки Т-26, лёгкие химические (огнемётные) танки ХТ-26, малые плавающие танки Т-37А, танкетки Т-27 и бронеавтомобили БА-6, БА-20, ФАИ.

В ночь с 7 на 8 июля 5-я мспбр прибыла на плацдарм на восточном берегу р. Халхин-Гол и заняла сектор ранее оборонявшийся 9-й мббр.

К 15 июля 57-й ок был развёрнут в 1-ю армейскую группу.,

19 июня приказом наркома обороны СССР № 0029 57-й ок развёрнут был в 1-ю армейскую группу.

Командование

• Конев Иван Степанович, командир корпуса, (09.1937 — 09.1938), комдив.
• Фекленко Николай Владимирович, командир корпуса, (8.09.1938 — 16.06.1939). (8.09.1938 — 6.06.1939). (с 16.08.1938 комбриг, с 10.09.1938 комдив).
• Жуков Георгий Константинович, командир корпуса, (16.06 — 15.07.1939), комкор, (6.06.1939 — …). (на 5.06.1939 комдив, с 31.07.1939 комкор).

Состав

На сентябрь 1937:

• Особый мотоброневой полк. (Бывший Моторизованный броневой полк).). Командир полка майор В. А. Мишулин.
• Особый мотоброневой отряд.
• 7-я мотоброневая бригада. Дислокациия в г. Замын-Уудэ, (в МНР с 12 августа 1937; в корпусе с сентября 1937 —). Командир бригады полковник Николай Владимирович Фекленко, (1936—1938).
• 9-я мотоброневая бригада (бывшая Особая мотоброневая бригада). Командир бригады комбриг Василий Федорович Шипов, арестован. Командир бригады майор, полковник Степан Иванович Олейников (на 1.07.38, отстранен 30.08.39 г.). Состав: 241-й автоброневой батальон, 240-й разведывательный батальон, 196-й стрелково-пулеметный батальон, 64-я рота связи, 44-я рота боевого обеспечения, 294 ремонтно-восстановительная рота , 9-й автотранспортный взвод, 392-й полевой хлебозавод, 98-й особый отдел ГУГБ НКВД.,
• Особая механизированная бригада (в корпусе с 14 сентября 1937 года — …). Дислокация в Ундурхан (Ундер-Хан) в МНР.,
• Отдельный батальон связи 11-го мк, (откомандирован из 11-го мк ЗабВО 29 августа 1937; в корпусе с сентября 1937 — …).

На 8.09.1938:

• 36-я моторизованная дивизия. Состав: 106, 107-й и 108-й стрелковые полки. Командир дивизии комбриг Иван Тимофеевич Емлин, полковник, комбриг с 15.06.1937, арестован в 1937 или начале 1938. Командир дивизии Иван Петрович Дорофеев (врид 2.06.1938-?), майор, полковник.
• 7-я мотоброневая бригада.
• 8-я мотоброневая бригада (с сентября 1938 — …). См. Моторизованный броневой полк, а позже Особый моторизованный броневой полк. Командир бригады майор, полковник Василий Александрович Мишулин (07.1938-03.1941). Дислоцировалась в г. Байн-Тумен (МНР). Состав: 234-й отдельный автоброневой батальон, 171-й отдельный стрелково-пулемётный батальон, 223-й отдельный разведывательный батальон, 597-я отдельная рота связи, 29-я отдельная рота боевого обеспечения, 311-я отдельная ремонтно-восстановительная рота, 332-й отдельный автотранспортный взвод, 372-й полевой хлебозавод, 100-й особый отдел ГУГБ НКВД, 192-й отдельный стрелково-пулемётный батальон (с 1939 г.).
• 9-я мотоброневая бригада. Командир бригады майор, полковник Степан Иванович Олейников (на 1.07.1938, отстранён 30.08.1939 г.). Командир бригады полковник Иван Владимирович Шевников (30.08.1939-1.04.1941).
• 11-я легкотанковая бригада (Особая механизированная бригада до 1938). Командир бригады полковник Н. В. Фекленко (на 1.07.1938). Дислоцировалась в Ундурхане (Ундер-Хане) в МНР.

На 15.06.1939:

• 36-я мотострелковая дивизия. Состав дивизии: 24, 76 и 149-й стрелковые полки. Командир дивизии майор, полковник Иван Петрович Дорофеев (врид 2.06.1938-?). Командир дивизии комбриг Даниил Ефимович Петров (06.1939-01.1941).
• 7-я мотоброневая бригада. Командир бригады полковник Константин Константинович Чистяков (03.38-10.39).
• 8-я легкотанковая бригада (6 июля 1939), (в литературе путают с прежним и последующим наименованием 6-я лтбр 20-го мк).,
• 9-я мотоброневая бригада. Командир бригады майор полковник Степан Иванович Олейников (на 1.07.1938, отстранён 30.08.1939 г.).
• 5-я моторизованная стрелково-пулемётная бригада (6 июля 1939).,
• 11-я легкотанковая бригада. Командир бригады полковник Михаил Павлович Яковлев (09.1938 — погиб 12.07.1939), (с 9.09.1938 г. комбриг). Дислоцировалась в Ундурхане (Ундер-Хане) в МНР.
• 100-я смешанная авиационная бригада. Командир бригады … . Дислоцировалось в МНР. Состав: управление бригады; 70-й истребительный авиационный полк (38 самолётов, истребителей); 150-й бомбардировочный авиационный полк (29 самолётов, скоростных бомбардировщиков); Обслуживающие подразделения.,

• 70-й истребительный авиационный полк. Командиры полка …; майор Забалуев Вячеслав Михайлович (с июня 1939). Вооружение: истребители И-15бис и И-16 в количестве 38 самолётов.,,
• 150-й скоростной бомбардировочный авиационный полк. Вооружение: скоростные бомбардировщики СБ в количестве 29 самолётов.

• 22-й истребительный авиационный полк. Командир полка Hиколай Георгиевич Глазыкин. Военный комиссар полка В. Н. Калачёв. Из 23-й смешанной авиабригады Забайкальского военного округа. Вооружение: И-15бис и И-16.

Литература

• Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. В 3-х т. Т. 1. 10-е издание, дополненное по рукрписи автора. — М.: Издательство «Новости» (АПН), 1990. — 384 с., ил. (Б-чка АПН).
• history.milportal.ru/tag/57-j-osobyj-strelkovyj-korpus-1-ya-armejskaya-gruppa/ Военно-исторический журнал. Архив тегов: 57-й особый стрелковый корпус (1-я армейская группа). Советская артиллерия в конфликте на реке Халхин-Гол.
• history.milportal.ru/2013/02/artilleriya-vxalxin-gol/ Военно-исторический журнал. Советская артиллерия в конфликте на реке Халхин-Гол.
• Военная энциклопедия: В 8 т. М.: Воениздат, 2004. Т. 8. С. 309. Статья «Халхин-Гол».
• Бурцев М. И. Прозрение. — М.: Воениздат, 1981. Книга на сайте: militera.lib.ru/memo/russian/burtsev_mi/index.html
• Великая Отечественная. Командармы. Военный биографический словарь. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2005. Книга на сайте: militera.lib.ru/bio/komandarmy/index.html
• Федюнинский И. И. «На Востоке». М. Воениздат. 1985.
• РГВА, ф. 31811, оп. 2с, д. 822, л. 152—154. 7-я мотоброневая бригада.
• Коломиец М. Бои у реки Халхин-Гол. Фронтовая иллюстрация, № 2, 2002. Фото бойцов стрелково-пулемётного батальона 9-й мотоброневой бригады в Монголии в 1938 г.
• Краснов В. Неизвестный Жуков. Лавры и тернии полководца. М.: Олма-Пресс, 2000.
• Кондратьев В. Халхин-Гол. Война в воздухе. М.: «Техника-молодёжи», 2002.
• Исаев А. Георгий Жуков. — М.: Яуза, Эксмо, 2006. Книга на сайте: militera.lib.ru/research/isaev_av_zhukov/index.html
• Новиков М.В. Победа на Халхин-Голе. Политиздат,1971. Можно прочесть на www.bibliotekar.ru/halhin-gol/index.htm Хасан и Халхин-Гол. Война с Японией 1938-1939. Военные действия Японии в районе озера Xасан и реки Халхин-Гол в 1938-39 гг.

Ссылки

• www.rkka.ru/ihandbook.htm Сайт РККА.
• rkka.ru/cavalry/ Сайт Кавалерия РККА.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 7-я мотоброневая бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. Особая мотоброневая бригада, 9-я мотоброневая Краснознамённая бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 8-я мотоброневая Краснознамённая бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 6-я механизированная бригада, с 1938 г. — 8-я легкотанковая бригада, 6-я легкотанковая Краснознамённая бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 32-я механизированная бригада имени т. Володарского с ? г. — Особая механизированная бригада, с 1938 г. — 11-я легкотанковая бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 11-й механизированный Ленинградский корпус, с 1938 г. — 20-й танковый корпус.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 5-я моторизованная стрелково-пулемётная бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. Справочник. Персоналии. Биографии — Ф (Фекленко Николай Владимирович).
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 36-я мотострелковая Забайкальская ордена Ленина дивизия.
• encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/history/more.htm?id=11751558@cmsArticle Министерство обороны Российской Федерации (Минобороны России). Энциклопедия. Конев Иван Степанович.
• www.knowbysight.info/FFF/04088.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991. Фекленко Николай Владимирович.
• www.knowbysight.info/ZhZZ/00163.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991. Жуков Георгий Константинович.
• voina.su/enc/people/?node=26861&idx_and=ARRAY%280x7f98ed38f2d8%29&name=3634&card=31507 Сайт Война. Жолудев Виктор Григорьевич.
• napalm-po-ytry.narod.ru/index/0-4 Персональный сайт — Хасан и Халхи-Гол.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 20-я мотомеханизированная бригада.
• Сайт Механизированные корпуса РККА. 82-я моторизованная дивизия
• airaces.narod.ru/mongol/glazik.htm Сайт Красные соколы. Глазыкин Hиколай Георгиевич
• siberia-miniatures.ru/forum/showthread.php?tid=192&fid=29&block=0 Сайт SIBERIA. Монгольская Народно-Революционная Армия.
• airaces.narod.ru/mongol/mongol.htm Сайт Красные соколы. Список Советских лётчиков имеющих победы в Монголии (Халхин-Гол).
• airaces.narod.ru/mongol/zabalu.htm Сайт Красные соколы. Забалуев Вячеслав Михайлович.
• maloarhangelsk.ru/konev/ Малоархангельск. Неофициальный сайт г. Малоархангельск (Орловской области). Почётный гражданин города Малоархангельска Иван Никитич Конев.

Отрывок, характеризующий 57-й особый корпус (1-го формирования)

– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!
Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.