57-я кавалерийская дивизия

57-я кавалерийская дивизия
Годы существования	сентябрь 1941 - 21.03.1942
Страна	СССР
Тип	кавалерийская

57-я кавалерийская дивизия, войсковое соединение СССР в Великой Отечественной войне.

История

Сформирована в сентябре-октябре 1941 в Фергане (САВО). Соединение формировалось в рамках реализации постановления ГКО СССР № 459сс от 11.08.1941 [www.soldat.ru/doc/gko/text/0459.html]. Передислокация дивизии на советско-германский фронт началась в ноябре 1941. Директивой Ставки ВГК № 4299 от 02.11.1941 передислоцирована из Ферганы в Колышлей; директивой Ставки ВГК от 24.11.1941 передислоцирована из Колышлея в Кензино. В действующую армию дивизия поступила 05.12.1941.

В период войны дивизия постоянно действовала на Западном фронте и приняла участие в наступательной фазе Битвы за Москву. В составе 10-й армии участвовала в Тульской наступательной операции (06-17.12.1941); затем дивизия принимала участие в Белёвско-Козельской операции (20.12.1941-05.01.1942) и в Можайско-Вяземской наступательной операции Западного фронта (10.01-28.02.1942). Соединение было расформировано 21.03.1942 и обращено на укомплектование 1-й гвардейской кавалерийской дивизии.

Подчинение

• 10-я армия Западного фронта — с 6 по 24.12.1941
• 1-й гвардейский кавалерийский корпус Западного фронта — с 24.12.1941 по 21.03.1942

Состав

• 212-й кавалерийский полк
• 218-й кавалерийский полк
• 225-й кавалерийский полк
• 61-й конно-артиллерийский дивизион
• 61-й артиллерийский парк
• 43-й отдельный полуэскадрон связи
• 31-й медико-санитарный эскадрон
• 57-й отдельный эскадрон химической защиты
• 41-й продовольственный транспорт
• 236-й дивизионный ветеринарный лазарет
• 925-я полевая почтовая станция
• 988-я полевая касса Госбанка

Командиры

01.08.1941-03.02.1942 Муров, Иван Ильич, полковник

Отрывок, характеризующий 57-я кавалерийская дивизия

Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.