58-й Венецианский кинофестиваль
Поделись знанием:
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
| 58-й Венецианский кинофестиваль | |||
| Общие сведения | |||
|---|---|---|---|
| Дата проведения |
с 29 августа по 8 сентября, 2001 года | ||
| Место проведения | |||
| Жюри фестиваля | |||
| Председатель жюри | |||
| |||
58-й Венецианский международный кинофестиваль был проведен в Венеции, Италия с 29 августа по 8 сентября, 2001 года.
Жюри
Главное жюри:
- Нанни Моретти (приезидент, Италия),
- Рума Гуха Такурта (Индия),
- Тейлор Хэкфорд (США),
- Сесилия Рот (Аргентина),
- Ежи Сколимовский (Польша),
- Жанна Балибар (Франция),
- Вибеке Винделов (Дания).
Жюри короткометражных фильмов:
- Франческа Коменчини (президент, Италия),
- Жак Кермабон (Франция),
- Марио Микело (Португалия).
Жюри «Луиджи Де Лаурентис»:
- Седрик Кан (президент, Франция),
- Франческо Кастти (Италия),
- Джафар Панахи (Иран),
- Жан-Луп Фелисиоли (Франция),
- Рут Витале (США).
Жюри
- Шигехито Хасуми (президент, Япония),
- Пиера Дитасис (Италия),
- Эмануэл Леви (США),
- Гэвин Смит (Великобритания),
- Мишель Симент (Франция).
Фильмы-участницы
- Кто Вы? режиссёр Жуан Бутелью
- Другие фильм Алехандро Аменабар
- Садист фильм Ларри Кларк
- Пробуждение жизни режиссёр Ричард Линклейтер
- И твою маму тоже режиссёр Альфонсо Куарон
- Триумф любви режиссёр Клер Пиплоу
- Как Гарри превратился в дерево режиссёр Горан Паскалевич
- Далеко режиссёр Андре Тешине
- Рай режиссёр Амос Гитай
- Навигаторы режиссёр Кен Лоуч
- Свет моих очей режиссёр Джузеппе Пиччиони
- Адрес неизвестен режиссёр Ким Ки Дук
- Вечер палача режиссёр Люсиан Пинтилие
- Голливуд Гонконг режиссёр Фрут Чан
- Собачья жара режиссёр Ульрих Зайдль
- Красная луна режиссёр Антонио Капуано
- Тайное голосование режиссёр Бабак Паями
- Дикая невинность режиссёр Филипп Гаррель
- Последнее солнце режиссёр Уолтер Саллес
Награды и призы
- Золотой лев за лучший фильм: Свадьба в сезон дождей режиссёр Мира Наир
- Особый приз жюри: Собачья жара режиссёр Ульрих Зайдль
- Специальная режиссерская награда: Бабак Паями — Тайное голосование (Raye Makhfi)
- Кубок Вольпи за лучшую мужскую роль: Луиджи Ло Кашо — Свет моих очей
- Кубок Вольпи за лучшую женскую роль: Сандра Чеккарелли — Свет моих очей
- Премия Марчелло Мастрояни: Гаэль Гарсия Берналь и Диего Луна — И твою маму тоже
- Золотой лев за вклад в мировой кинематограф: Эрик Ромер
Библиография
Напишите отзыв о статье "58-й Венецианский кинофестиваль"
Ссылки
- [www.imdb.com/Sections/Awards/Venice_Film_Festival/2001 58-й Венецианский фестиваль]
- [www.labiennale.org/it/cinema/storia/2000_2008.html?back=true Официальный сайт кинофестиваля в Венеции]
|
||||||
Отрывок, характеризующий 58-й Венецианский кинофестиваль
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
