6Б27
Поделись знанием:
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
6Б27 — общевойсковой штурмовой шлем Вооружённых Сил России. Разработан «НИИ Стали» в 2005 году для замены шлема 6Б7 обр. 1999 года, выполнен по тканево-полимерной технологии, запущен в серийное производство в 2006 году, одновременно со шлемами 6Б26 и 6Б28[1]. Шлем принят на вооружение странами ОДКБ и ВС России.
Характеристики шлема
Масса шлема 6Б27 составляет 0,95 — 1,25 килограмма, верхняя планка — это масса шлема для размера головы 56-58 сантиметров[2]. Обеспечивает защиту головы от попадания с расстояния в 5 м пуль пистолетов ПМ и АПС, а также от пуль ПСМ и ТТ с расстояния в 40 м и обладает повышенной осколочной стойкостью (1-й класс защиты). Противоосколочная защита (V50) составляет 580—680 м/с. Шлем обеспечивает защиту от осколков имеющих массу 1 г. на скорости 680 м/с. Площадь защиты — 12,7 кв.дм.
Шлем выпускается в стандартном цвете — «олива», комплектуется чехлом, которых выпускается целая линейка: Русская цифра, Флора, Оливковый, Чёрный, Жёлтая берёзка, Клякса.
По сравнению со шлемом французского комплекта FELIN, обладает существенно большей защитой боковой проекции головы.[2]
Сравнение с зарубежными аналогами
| Характеристики | ACH[en] (США) | R-ACH (Израиль) | FELIN (Франция) | 6Б27 |
|---|---|---|---|---|
| Материал: композит из |
арамидного волокна «Кевлар» | арамидных волокон | полиэтиленовых волокон | арамидных волокон «Арус» |
| Масса(М) для размера головы 57 — 58 см |
1,36 кг | 1,30 кг | 1,36 кг | 1,25 кг |
| Площадь защиты (S) | 10,6 дм2 | 10,5 дм2 | 12,5 дм2 | 12,7 дм2 |
| Противоосколочная стойкость(V50), м/с |
736 | 670 | 680 | 680 |
| Параметр баллистической эффективности S·V50/М |
57 | 54 | 62,5 | 69 |
Напишите отзыв о статье "6Б27"
Примечания
- ↑ Дмитрий Купрюнин, Александр Егоров, Евгений Чистяков. Шлем будущего // "Арсенал", № 2, 2012. стр.42-45
- ↑ 1 2 3 [www.airsilk.ru/upload/files/38f01cdb4cdf65ecf978d6f5e748845e.pdf Аналитическая справка «Сравнительные свойства отечественных и зарубежных средств индивидуальной бронезащиты». Российская академия Ракетных и Артиллерийских наук]
Ссылки
- [army-news.ru/2013/02/sovremennye-broneshlemy-texnologii-izgotovleniya/ Современные бронешлемы: технологии изготовления] — Армейский вестник — об особенностях изготовления 6Б27
- [worldmilitary.org/ru/russia/sredstva_zaschity/shlemy_kaski/RU-HE-00004 Общевойсковой штурмовой шлем 6Б27 ВС России] — «Всемирная военная энциклопедия» — Россия.
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 6Б27
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
