6-й Северокаролинский пехотный полк

6-й Северокаролинский пехотный полк
флаг Северной Каролины, 1861
Годы существования	1861—1865 гг.
Страна	КША КША
Тип	Пехота
Численность	715 (1862) 509 чел. (1863)
Командиры
Известные командиры	Чарльз Фишер Уильям Дурси Пендер Исаак Эвери

6-й Северокаролинский пехотный полк (6th North Carolina Infantry Regiment) — представлял собой один из пехотных полков армии Конфедерации во время Гражданской войны в США. Он так же известен, как «Sixth North Carolina State Troops» (сокращенно «6th NCST»).

Формирование

Полк был сформирован в Кэмп-Элеманс (Северная Каролина) в мае 1861 года. Его роты были набраны в округах Мекленберг, Оранж, Берк, Катоба, Макдауэлл, Митчелл, Йенси, Элеманс, Рован, Уэйк, Кэсвелл и Чэтам. 23 мая командиром полка стал полковник Фишер, а подполковником до 11 июля был У. Т. Дортч. 3 июля 1861 года полк был принял на службу в Армию Конфедерации. В те же дни, 7 июля, умер губернатор Северной Каролины, Джон Эллис, и 6-й северокаролинский выполнял роль почётной стражи на его похоронах.

Ротный состав

На момент формирования полк имел следующий ротный состав:

• Рота А. «Jackson Rangers», капитан Маккини (6 июня он стал полковником 15-го северокаролинского, и его место занял капитан С. Киркланд)
• Рота В «Flat River Guards», капитан Р.Уэбб (11 июля он стал майором полка и его место занял первый лейтенант Пэрриш)
• Рота С «Orange Greys», капитан У. Фриланд
• Рота D, капитан С. Тейт
• Рота Е, капитан Исаак Эвери
• Рота F «Hawfield River Boys», капитан Уилсон
• Рота G, капитан Крэйг
• Рота Н «Caswell Boys», капитан Митчелл
• Рота I «Cedar Fork Rifles», капитан Йорк
• Рота К «Flat Bottom Boys», капитан Лэ

Боевой путь

8 июля 1861 года роты полка были направлены разными путями к Ричмонду и прибыли на место к вечеру 12 июля. В тот же день полк был переправлен к Винчестеру, куда прибыл 15 июня, а 16 июня был включён в 3-ю бригаду Армии Шенандоа, которой командовал генерал Бернард Би. 18 июля полк получил приказ идти к Манассасу, и прибыл на место в 08:00 21 июля. В тот же день началось Первое сражение при Булл-Ран и бригада генерала Би (на тот момент в ней было три полка) была направлена на помощь бригаде Эванса на холме Мэтьюз. Полк принял участие в боях за холм Мэтьюз, а затем отступал к холму Генри, где участвовал в бою за холм Генри. В этом бою, во время атаки на федеральную батарею Рикеттса, погиб полковник Фишер. Позже в его честь был назван Форт Фишер. При Булл-Ране полк потерял 23 человека убитыми и 50 ранеными.

25 июля 1861 года армия Шенандоа была реорганизована и в итоге 6-й северокаролинский попал в 3-ю бригаду II корпуса Потомакской армии. Этой бригадой командовал генерал Уильям Уайтинг. 15 августа командиром полка стал Уильям Дурси Пендер, который возглавлял полк до весны 1862 и командовал им во время сражения при Севен-Пайнс. После сражения полковник Пендер стал бригадным генералом, а Исаак Эвери стал подполковником, а через две недели, 18 июня, Эвери было присвоено звание полковника 6-го северокаролинского. Командование бригадой весной 1862 года перешло к Эвандеру Лоу.

Эвери командовал полком в начале Семидневной битвы, но был ранен в сражении при Гэинс-Милл и сдал командование майору Роберту Уэббу. Всего в ходе кампании на полуострове полк потерял 115 человек.

В августе полк числился с бригаде Эвандера Лоу, в дивизии Джона Худа. Он участвовал в Северовирджинской кампании и во фланговой атаке дивизии Худа во втором сражении при Бул-Ране, где полк потерял 147 человек. В ходе мерилендской кампании полк принимал участие в сражении при Энтитеме. В момент, когда федеральная «Железная бригада» почти прорвала позиции южан, бригаду Лоу и техасскую бригаду бросили на ликвидацию прорыва. Бригада Лоу наступала правее техасской бригады, а 6-й северокаролинский полк занимал правый фланг бригады. Им удалось остановить и заставить отступать федеральную бригаду Джорджа Хартсуффа. Всего в ходе мерилендской кампании полк потерял 125 человек. В ходе боя майор Уэбб был тяжело ранен в руку, а капитан Самуэль Тэйт был ранен в шею.

В сражении при Фредериксберге полк активно не действовал, и потерял всего 25 человек. После сражения бригада Лоу была переформирована. Часть алабамских полков была сведена в алабамскую бригаду Лоу, а северокаролинские полки свели в отдельную бригаду, командование которой принял Роберт Хук. Бригада вошла в состав дивизии Джубала Эрли и весной 1863 году участвовала в сражении при Чанселорсвилле, где обороняла высоты Мари. Исаак Эвери вернулся в строй, и командовал полком при Чанселорсвилле, где был ранен, и командование полком перешло к майору Самуэлю Тэйту. В сражении был ранен бригадный генерал Хук. В начале геттисбергской кампании Исаак Эвери командовал всей бригадой, а Самуэль Тейт — 6-м северокаролинским полком. Бригада участвовала во втором сражении при Винчестере, где поддерживала атаку луизианских тигров на Яблочном хребте. Днем 1 июля 1863 года бригада (в размере трех полков) прибыла на поле боя под Геттисбергом, но не была введена в бой в первый день. Вечером 2 июля бригада поддерживала атаку луизианских тигров на Кладбищенский хребет; 6-й северокаролинский шел на крайнем правом фланге бригады. Полк атаковал позиции федеральной бригады Фон Гилса и сумел подняться на вершину Кладбищенского холма.

Майор Тейт писал в рапорте: «75 северокаролинцев из 6-го полка и 12 луизианцев из бригады Хайса взобрались на стены и установили знамена 6-го северокаролинского и 9-го луизианского над орудиями. Наступила темнота. Противник держался с невиданным ранее упорством, но мы расчистили себе путь штыками, прикладами, саблями, пистолетами и кусками камней, и заставили орудия замолчать». Историк Гарри Пфанц обращал внимание на то, что рапорты федеральных офицеров не подтверждают рапорт Тейта. Северяне пишут, что противник действительно атаковал батарею Уилдрича и ворвался на её позицию, однако пробыл там совсем недолго. Историк Бредли Готтфрид считал, что 6-й северокаролинский продержался на холме 15 или 20 минут и стал отступать, когда стало ясно, что подкреплений не последует.

После завершения кампании бригада была направлена в Северную Каролину и вернулась в Вирджинию только весной 1864 года. Она не участвовала в битве в Груши, и воссоединилась в дивизией Эрли только 21 мая, уже после сражения при Спотсильвейни. Она была задействована в сражении при Колд-Харбор, где бригадой командовал подполковник Уильям Льюис, а полком — майор Тейт.

Знамя полка

Знамя 6-го северокаролинского сшила из шелка Кристина Фишер, сестра первого командира полка, полковника Чарльза Фишера. После войны полковник Тейт передал ей знамя. В письме Тейт писал, что этот флаг никогда не был «осквернен прикосновением врага», и что это был единственный флаг, который был поднят на Кладбищенском холме во время сражения при Геттисберге. В настоящий момент флаг находится в экспозиции Северокаролинского исторического музея в городе Роли.

Литература

• Bradley M. Gottfried, Brigades of Gettysburg: The Union and Confederate Brigades at the Battle of Gettysburg. Skyhorse Publishing, Inc., 2013
• Pfanz, Harry W. Gettysburg: Culp’s Hill and Cemetery Hill. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1993. ISBN 0-8078-2118-7.
• Larry Tagg, Generals of Gettysburg: The Leaders of America’s Greatest Battle, Da Capo Press, 2008 ISBN 0786743948
• Weymouth T. Jordan, Jr. and Louis H. Manarin, «North Carolina Troops (1861—1865): A Roster» Office of Archives and History: Raleigh, NC 1973, ISBN 1626368112

Ссылки

• [www.nps.gov/civilwar/search-regiments-detail.htm?regiment_id=CNC0006RI 6th Regiment, North Carolina Infantry]
• [www.firstbullrun.co.uk/Shenandoah/Third%20Brigade/6th-north-carolina-infantry.html Sixth north carolina infantry]
• [freepages.history.rootsweb.ancestry.com/~familyinformation/Civil%20War/6nc7_1_2.html List of Casualties in the 6th N.C. Regiment around Gettysburg, PA on July 1st & 2nd 1863]

Отрывок, характеризующий 6-й Северокаролинский пехотный полк

13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]


Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)