60-й Венецианский кинофестиваль
Поделись знанием:
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
60-й Венецианский кинофестиваль | |||
Общие сведения | |||
---|---|---|---|
Дата проведения |
с 27 августа по 6 сентября, 2003 года | ||
Место проведения | |||
Жюри фестиваля | |||
Председатель жюри | |||
|
60-й Венецианский международный кинофестиваль проходил в итальянском городе Венеция с 27 августа по 6 сентября 2003 года. Жюри основного конкурса возглавил режиссёр и сценарист Марио Моничелли (Италия).
Жюри
- Марио Моничелли, режиссёр, сценарист (Италия) — председатель
- Стефано Аккорси, актёр (Италия)
- Михаэль Балльхаус, кинооператор (Германия)
- Хёй Оньва (Хуэй Аньхуа), режиссёр, актриса (Китай/Гон-Конг)
- Пьер Жоливе, режиссёр, сценарист, актёр (Франция)
- Монти Монтгомери, продюсер (США)
- Ассумпта Серна, актриса (Испания)
Жюри «Разведка и добыча»
- Лор Адлер (Президент, Франция)
- Вито Аморузо (Италия)
- Самир Фарид (Египет)
- Рене Лю Жоин (Тайвань)
- Ульрих Тукур (Германия)
Жюри Приз Луиджи де Лаурентиса
- Лиа ван Лир (Президент, Израиль)
- Жанике Ахлюнд (Швеция)
- Пьер-Анри Дело (Франция)
- Стефан Китанов (Болгария)
- Питер Скарлет (США)
Основные разделы
Фильмы в конкурсе
- Здравствуй, ночь фильм Марко Беллоккьо
- Государственная тайна фильм Паоло Бенвенути
- Воздушный змей фильм Ранда Чахал Сабаг
- Раджа фильм Жак Дуайон
- 29 пальм фильм Брюно Дюмон
- Алила фильм Амос Гитай
- 21 грамм фильм Алехандро Гонсалес Иньярриту
- Мечтая об Аргентине фильм Кристофер Хэмптон
- Жена хорошего юриста фильм Им Сансу
- Слёзы в глазах фильм Срджан Каранович
- Затойчи фильм Такэси Китано
- Порнография фильм Ян Якуб Кольский
- Плывущий пейзаж фильм Карол Лай Миусют (Ли Мяосюэ)
- Чувства фильм Ноэми Львовски
- Разговорный фильм фильм Мануэл ди Оливейра
- Розенштрассе фильм Маргарете фон Тротта
- Прибежище дракона фильм Цай Минлян
- Чудо фильм Эдоардо Уинспир
- Код 46 фильм Майкл Уинтерботтом
- Возвращение фильм Андрей Звягинцев
Фильмы вне конкурса
- Кое-что ещё фильм Вуди Аллена (film d’apertura)
- Запятнанная репутация фильм Роберт Бентон
- Мечтатели фильм Бернардо Бертолуччи
- Невыносимая жестокость фильм Джоэл Коэн и Итан Коэн
- Мсье Ибрагим и цветы Корана фильм Франсуа Дюпейрон
- Развод фильм Джеймс Айвори
- Кофе и сигареты фильм Джим Джармуш
- Лига выдающихся джентльменов фильм Стивен Норрингтон
- Однажды в Мексике фильм Роберт Родригес
- Великолепная афера фильм Ридли Скотта
Противоточные
- Убитое солнце фильм Абделькрим Бахлул
- Возвращение Калиостро фильм Даниель Чипри и Франко Мареско
- Трудности перевода фильм София Коппола
- Снова в лесу фильм Гаутам Гхош
- Абхад фильм Абольфазл Джалили
- Антенна фильм Кадзуёси Кумакири
- Пять препятствий фильм Йорген Лет и Ларс фон Триер
- «Маги и странники», Кхьенце Норбу
- Питон фильм Лайла Пакалныня
- Тишина между двумя мыслями фильм Бабак Паями
- Последняя жизнь во Вселенной фильм Пен-Ек Ратанаруанг
- Клуб любителей регби фильм Дэниэл Розенфельд
- Место среди живущих фильм Рауль Руис
- Водка Лимон фильм Хинер Салим
- Приемные матери фильм Джон Сейлз
- Шульце играет блюз фильм Майкл Шорр
- Свободные фильм Джанлука Мария Таварелли
- Грязь фильм Дервис Займ
- «Чемоданы Тульса Люпера: От Сарка до конца», Питер Гринуэй (Специальное мероприятие)
Призы и премии
Главные призы
- Золотой лев за лучший фильм: Возвращение фильм Андрей Звягинцев
- Серебряный лев - Специальный приз жюри: Воздушный змей — Randa Chahal Sabbag
- Специальная режиссерская награда: Такэси Китано — Затоічи
- Кубок Вольпи за лучшую мужскую роль: Шон Пенн — 21 грамм
- Кубок Вольпи за лучшую женскую роль: Катя Риманн — Розенштрассе
- Приз Марчелло Мастрояни: Катя Риман — Раджа
- Золотой лев за вклад в мировой кинематограф: Дино Де Лаурентис и Омар Шариф
Премии
- Премия Сан-Марко: Водка Лимон фильм Инер Салим
- Специальный приз директора: Шульце играет блюз фильм Майкл Шорр
- Приз Upstream - лучшая мужская роль: Таданобу Асано — Последняя жизнь во Вселенной
- Приз Upstream - лучшая женская роль: Скарлетт Йоханссон — Трудности перевода
- Премия Сан-Марко - особое упоминание: Клуб любителей регби фильм Дэниэл Розенфельд
Приз Луиджи де Лаурентиса
- Возвращение фильм Андрей Звягинцев
Приз международной ассоциации кинокритиков
- ФИПРЕССИ:
- Приз ФИПРЕССИ (конкурсная программа): Прибежище дракона — Цай Минлян
- Приз ФИПРЕССИ в параллельных секциях: Нация без женщин — Маниш Джха
Библиография
- L’Europeo, Cinema in Laguna, Сентябрь 2008 года
Напишите отзыв о статье "60-й Венецианский кинофестиваль"
Ссылки
- [www.imdb.com/Sections/Awards/Venice_Film_Festival/2003 Венецианский кинофестиваль] Internet Movie Database
- [www.labiennale.org/it/cinema/storia/2000_2008.html?back=true Официальный сайт кинофестиваля в Венеции]
|
Отрывок, характеризующий 60-й Венецианский кинофестиваль
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.