66-я пехотная дивизия (Российская империя)

66-я пехотная дивизия
Годы существования	1914-1918
Страна	Россия
Тип	Пехота

66-я пехотная дивизия — пехотное соединение в составе российской императорской армии

История дивизии

Сформирована в июле 1914 года из кадра 21-й пехотной дивизии. Вошла в состав Кавказской армии. К 25.10.1914 подчинена командиру формируемого 4-го Кавказского армейского корпуса.

…66-я пехотная дивизия Кавказской армии поддержала славу стальной 21-й на берегах Евфрата в упорных боях у Клыч Гядука, Мелашкерта и Вана, а после — на штурме Эрзерума и в Огнотском сражении. Наиболее отличились полки 261-й пехотный Ахульгинский и 263-й пехотный Гунибский.

— А. А. Керсновский. История Русской армии

66-я артиллерийская бригада сформирована в июле 1914 года по мобилизации в станице Воздвиженской из кадра, выделенного 21-й артиллерийской бригадой.

Состав дивизии

• 1-я бригада
  • 261-й Ахульгинский пехотный полк
  • 262-й Грозненский пехотный полк
• 2-я бригада
  • 263-й Гунибский пехотный полк
  • 264-й Георгиевский пехотный полк
• 66-я артиллерийская бригада

Командование дивизии

Начальники дивизии

• 19.07.1914-08.10.1914 — генерал от инфантерии Ясенский, Венедикт Алоизиевич
• 1914 — генерал от инфантерии Огановский, Пётр Иванович
• 24.03.1915-21.09.1915 — генерал-лейтенант Воропанов, Николай Николаевич
• 26.10.1915-после 10.07.1916 — генерал-майор Савицкий, Ипполит Викторович
• 16.11.1917-xx.xx.xxxx — генерал-майор Полтавцев, Владимир Николаевич

Начальники штаба дивизии

• 25.06.1915-после 05.1916 — и. д. капитан ГШ (с 06.12.1915 подполковник) Кочержевский, Владимир Владимирович
• 04.01.1917-xx.xx.1917 — и. д. подполковник Сычёв, Степан Гаврилович
• 25.11.1917-xx.xx.xxxx — подполковник Хутиев, Георгий Степанович

Командиры бригады

• 06.11.1914-19.01.1915 — генерал-майор Назарбеков, Фома Иванович
• 25.03.1915-после 10.07.1916 — генерал-майор Амасийский, Яков Васильевич

Командиры 66-й артиллерийской бригады

• 25.07.1914-после 01.08.1916 — полковник Яжинский, Николай Несторович

Отрывок, характеризующий 66-я пехотная дивизия (Российская империя)

Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.