7-й армейский корпус (Великая армия)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
7-й армейский корпус
7e corps d'armée

Герб Французской империи
Годы существования

29 августа 1805 – 21 февраля 1807,
1 апреля 1812 – 19 октября 1813

Страна

Французская империя

Входит в

Великую Армию

Тип

Армейский корпус

Войны

Наполеоновские войны

Участие в

Йена (1806),
Голымин (1806),
Прейсиш-Эйлау (1807),
Лейпциг (1813)

Командиры
Известные командиры

Пьер Ожеро,
Жан Ренье

7-й армейский корпус Великой армии — образован 29 августа 1805 года из частей входивших в состав Армии Берегов Океана.

21 февраля 1807 года корпус был расформирован по причине огромных потерь понесённых в сражении при Прейсиш-Эйлау.

Вновь сформирован 1 апреля 1812 года из сил Саксонского королевства.





Состав корпуса

На 25 сентября 1805 года:

На 1 октября 1806 года:

На 30 июня 1812 года:

  • 21-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Карл Христиан Эрдманн Эдлер фон Ле Кок)
  • 22-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Карл Вильгельм Фердинанд фон Функ)
  • 23-я бригада лёгкой кавалерии (генерал-майор Генрих Адольф фон Габленц)

Командование корпуса

Командующие корпусом

  • маршал Пьер Ожеро (29 августа 1805 – 21 февраля 1807)
  • дивизионный генерал Жан Ренье (1 апреля 1812 – 19 октября 1813)

Начальники штаба корпуса

  • бригадный генерал Франсуа-Ксавье Донзело (29 августа 1805 – 25 февраля 1806)
  • бригадный генерал Клод Паннтье (25 февраля 1806 – 21 февраля 1807)
  • полковник штаба французской службы Франсуа Грессо (1812 – 19 октября 1813)
  • полковник штаба саксонской службы Фридрих Карл Густав фон Лангенау (1812)

Командир инженеров корпуса

Напишите отзыв о статье "7-й армейский корпус (Великая армия)"

Литература

 Ссылки

  • [www.genstab.ru/voin/oob1807.htm Осипов В., Попов А. Расписание Великой армии на 1 апреля 1807 г. Публикация в журнале «Воин»]
  • Расписание Великой армии на начало русской кампании 1812 г. [www.museum.ru/museum/1812/War/Grande_Arme_1812/index.html Интернет-проект «1812 год»]
  • [napoleonistyka.atspace.com/French_Order_of_Battle_LEIPZIG_1.htm Состав Великой армии в Битве народов]

Отрывок, характеризующий 7-й армейский корпус (Великая армия)

Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.