7-я гвардейская десантно-штурмовая (горная) дивизия

7-я гвардейская десантно-штурмовая (горная) Краснознамённая орденов Суворова и Кутузова дивизия 7 гв.дшд(г)
неофициальная нарукавная нашивка дивизии
Годы существования	с 15 октября 1948 года — по настоящее время
Страна	СССР СССР Россия Россия
Подчинение	командующему ВДВ
Входит в	Южный военный округ (Россия)
Тип	десантно-штурмовая дивизия
Дислокация	г. Новороссийск
Девиз	Мужество, отвага, честь!
Участие в	Великая Отечественная война, Операция «Вихрь», Операция «Дунай», «Чёрный январь», Первая чеченская война, Вторжение в Дагестан, Вторая чеченская война, Операция в Кодорском ущелье (2008)
Знаки отличия
Командиры
Действующий командир	генерал-майор Роман Бреус
Известные командиры	см. список

7-я гвардейская десантно-штурмовая (горная) Краснознамённая орденов Суворова и Кутузова дивизия — соединение воздушно-десантных войск Советской Армии ВС СССР и Вооружённых Сил Российской Федерации.

История 1945—1991

Дивизия сформирована 15 октября 1948 года на базе 322-го гвардейского парашютно-десантного ордена Кутузова полка 8-го гвардейского воздушно-десантного корпуса в городе Полоцк, Белорусского военного округа.

Боевое крещение полк получил в районе озера Балатон (Венгрия) в 1945 году в составе 9-й гвардейской армии 3-го Украинского фронта.

26 апреля 1945 года за образцовое выполнение заданий командования полк был награждён орденом Кутузова 2-й степени.

26 апреля приказом Министра обороны СССР установлен днём соединения.

12 мая 1945 года полк закончил боевые действия в городе Тршебонь (Чехословакия). За годы войны полку было объявлено шесть благодарностей Верховного Главнокомандующего, 2 065 военнослужащих были награждены за мужество и героизм орденами и медалями СССР.

14 октября 1948 года полк был передислоцирован в города Алитус, Каунас и Мариямполе Литовской ССР. Личный состав соединения участвовал в операциях по блокированию и уничтожению отрядов партизан Литовской Армии Свободы.

Подразделения дивизии первыми в воздушно-десантных войсках освоили десантирование с самолётов Ан-8, Ан-12, Ан-22, Ил-76, опробовали ряд новых парашютных систем (Д-5 и Д-6), все поколения БМД и артиллерийскую систему 2С9 «Нона». Личным составом соединения впервые совершено практическое десантирование после перелёта на высотах 6 000 — 8 000 метров с использованием кислородных приборов.

В 1956 году соединение участвовало в подавлении Венгерского восстания.

В 1968 году дивизия участвовала в операции «Дунай» по подавлению Пражской весны.

Десантники соединения неоднократно привлекались к участию в таких крупных учениях и манёврах, как «Щит-76», «Неман», «Запад-81», «Запад-84», «Дозор-86». За проявленное боевое мастерство в ходе учений «Запад-81» дивизия награждена Вымпелом Министра обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть». В ходе последних трёх учений осуществлялось десантирование БМД вместе с экипажами.

В 1971 и 1972 годах дивизия награждалась переходящим Красным знаменем ВДВ.

4 мая 1985 года за успехи в боевой подготовке и в связи с 40-летием Великой Победы дивизия награждена орденом Красного Знамени.

В 1988—1989 годах части дивизии участвовали в подавлении политической оппозиции Азербайджанской ССР в Баку. В результате событий в Баку, известных как Чёрный январь погибло более сотни граждан.

Авиакатастрофа под Калугой

23 июня 1969 года 6-й парашютно-десантной роте в составе 2-го батальона 108-го гвардейского парашютно-десантного полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии была поставлена задача совершить перелёт из Каунаса в Рязань. В Рязани личный состав роты должен был провести показательные учения Министру обороны СССР А. А. Гречко.

При подлёте к городу Калуга самолёт, где находился личный состав 6-й роты, командование батальона и 1 ребёнок, столкнулся с пассажирским самолётом Ил-14, который также занял эшелон на высоте 3 000 метров. В результате чего оба самолёта упали, погибли все находившиеся на обоих бортах. На Ан-12 летело 97 человек, из них 91 военнослужащий ВДВ, 1 ребёнок, 5 членов экипажа. На борту гражданского Ил-14, следовавшего из Москвы в Гомель, находилось 24 человека.

История после 1991 года

В середине 1992 года из состава дивизии был выведен и передан в состав 106 гв. ВДД 119 гв. ПДП, являвшийся одним из лучших полков 7 гв. ВДД.

В августе 1993 года дивизия передислоцирована из Каунаса сначала в Майкоп, затем в Новороссийск на территорию Северо-Кавказского военного округа.

В 1993—1996 годах личный состав соединения выполнял миротворческие задачи в Абхазии. С января 1995 по апрель 2004 года части дивизии выполняли боевые задачи в Северо-Кавказском регионе. В 1995-м дивизия сражалась в Грозном, а во время горного этапа кампании — в Веденском и Шатойском районах Чечни. За проявленные мужество и героизм 499 военнослужащих награждены орденами и медалями. Безвозвратные потери в ходе двух чеченских кампаний составили 87 человек.

В июле 2001 года в дивизии была создана музыкальная группа «Синева», в которую вошли десантники — участники боевых действий. Основателем коллектива стал гвардии майор Босенко Олег Григорьевич. С момента основания группа стала лауреатом многих Фестивалей военно-патриотической песни.

В 2011 году выпущена книга о дивизии.

14 мая 2015 года Министр обороны РФ Сергей Шойгу вручил дивизии орден Суворова.

«В этот знаменательный день хочу отметить, что на протяжении многих лет военнослужащие прославленного соединения являются образцом служения Отечеству, демонстрируют верность лучшим традициям Российской армии» — Сергей Шойгу

С сентября 2015 года выполняет задачи по обеспечению безопасности Авиационной группы ВКС России в Сирии на авиабазе Хмеймим в период проведения воздушной операции ВКС России.

Формирования

• управление дивизии — Новороссийск;
• 97-й десантно-штурмовой полк — н.п. Калиновка, Республика Крым;
• 108-й гвардейский десантно-штурмовой ордена Красной Звезды Кубанский казачий полк — Новороссийск;
• 247-й гвардейский десантно-штурмовой Кавказский казачий полк — Ставрополь;
• 1141-й гвардейский артиллерийский полк — Анапа;
• 3-й гвардейский зенитно-ракетный полк;
• 743-й отдельный гвардейский батальон связи;
• 629-й отдельный инженерно-сапёрный батальон — ст. Старотитаровская, Краснодарского края;
• 1681-й отдельный батальон материального обеспечения — Новороссийск;
• 32-й отдельный медицинский отряд;
• 162-й отдельный разведывательный батальон — ст. Раевская.

Герои

За время существования дивизии звания Героя Советского Союза удостоены 10 человек, звания Герой России — 18 человек. Из них:

• Гвардии капитан Харламов Николай Иванович (1924—1982) — командир 3 роты 108 гвардейского парашютно-десантного полка 7 воздушно-десантной дивизии. Гвардии капитан Николай Харламов осенью 1956 г. принимал участие в венгерских событиях, официально именовавшихся как «подавление контрреволюционного мятежа». В уличных боях в столице Венгерской Народной Республики — городе Будапеште возглавляемая им рота успешно выполнила поставленную перед ней боевую задачу, нанеся противнику ощутимый урон, и спасла жизни многих мирных граждан. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 декабря 1956 г. за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, гвардии капитану Харламову Николаю Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 10803).
• Гвардии майор Родионов Евгений Николаевич — за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания, указом Президента Российской Федерации № 622 от 2 мая 1996 года.
• Гвардии майор Костин Сергей Вячеславович — командир батальона, за мужество и героизм, проявленные в контртеррористической операции на Северном Кавказе, указом Президента Российской Федерации от 10 сентября 1999 года
• Гвардии рядовой Ланцев, Михаил Васильевич — огнемётчик роты радиационной, химической и биологической защиты 7 гвардейской воздушно-десантной дивизии.
• Гвардии сержант Чумак Юрий Алексеевич
• Гвардии майор Цеев, Эдуард Кушукович — заместитель командира батальона, за мужество и героизм, проявленные в контртеррористической операции на Северном Кавказе, указом Президента Российской Федерации от 10 сентября 1999 года.

Командир (период)

• генерал-майор Полищук, Григорий Федосеевич (1945—1952)
• полковник Голофаст Георгий Петрович (1952—1955)
• генерал-майор Рудаков, Алексей Павлович (1955—1956)
• гвардии полковник Антипов Пётр Фёдорович (1956—1958)
• гвардии полковник Дудура Иван Макарович (1958—1961)
• генерал-майор Чаплыгин, Пётр Васильевич (1961—1963)
• генерал-майор Шкрудиев, Дмитрий Григорьевич (1963—1966)
• генерал-майор Горелов, Лев Николаевич (1966—1970)
• генерал-майор Кулешов, Олег Фёдорович (1970—1973)
• генерал-майор Калинин, Николай Васильевич (1973—1975)
• генерал-майор Краев, Владимир Степанович (1975—1978)
• генерал-майор Ачалов Владислав Алексеевич (1978—1982)
• гвардии полковник Ярыгин, Юрантин Васильевич (1982—1984)
• генерал-майор Топоров Владимир Михайлович (1984—1987)
• генерал-майор Сигуткин, Алексей Алексеевич (1987—1990)
• генерал-майор Хацкевич, Валерий Францович (1990—1992)
• генерал-майор Калабухов, Григорий Андреевич (1992—1994)
• генерал-майор Солонин, Игорь Вильевич (1994—1997)
• генерал-майор Кривошеев Юрий Михайлович (1997—2002)
• генерал-майор Игнатов Николай Иванович (2002—2005)
• генерал-майор Астапов, Виктор Борисович (2005—2007)
• гвардии полковник Кочетков Владимир Анатольевич (2008—2010)
• генерал-майор Вязников, Александр Юрьевич (2010—2012)
• генерал-майор Солодчук Валерий Николаевич (2012—2014)
• генерал-майор Роман Бреус (2014—н.в.)

Ссылки

• [contrakt.mil.ru/2387/2400/2724/index.shtml История дивизии.] Министерство обороны Российской Федерации.
• [www.nauka-shop.com/mod/shop/productID/30946/ 7-я гвардейская Краснознамённая ордена Кутузова воздушно-десантная дивизия: история развития и службы Родине.] В. В. Кулаков. Диссертация кандидата исторических наук. Краснодар, 2003.
• [www.bratishka.ru/specnaz/vdv/1.php 7-я гвардейская воздушно-десантная краснознамённая ордена Кутузова II степени дивизия.] Журнал «Братишка».

Отрывок, характеризующий 7-я гвардейская десантно-штурмовая (горная) дивизия

– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.