7-я гвардейская кавалерийская дивизия

7-я гвардейская кавалерийская дивизия (7-я гв. кд.)
Награды:
Почётные наименования:	«Житомирская»
Войска:	сухопутные
Род войск:	кавалерия
Формирование:	07.1942
Расформирование (преобразование):	08.1945
Предшественник:	31-я кавалерийская дивизия (2-го формирования)
Боевой путь
Великая Отечественная война: участвовала в оборонительных боях на сухиничском направлении и в Донбассе, отражении контрнаступления противника под Харьковом (февраль - март 1943), в освобождении Левобережной и Правобережной Украины, Польши и Чехословакии, в Берлинской и Пражской наступательных операциях.

7-я гвардейская кавалерийская Житомирская Краснознамённая орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизия (7-я гв. кд) — кавалерийская дивизия в составе Вооружённых сил СССР во время Великой Отечественной войны.

История дивизии

7-я гвардейская кавалерийская Житомирская Краснознамённая орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизия Сформирована в июле 1941 года в Воронежской области как 31-я кавалерийская дивизия (2-го формирования).

В её состав вошли 111, 114 и 116-й кавалерийские полки и другие части. Впервые вступила в бой 10 октября 1941 года под г. Козельск в ходе оборонительного сражения под Москвой в составе 49-й армии Западного фронта, выполняя задачу по обороне направления Козельск, Белёв.

За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные личным составом мужество и героизм 5 января 1942 года была преобразована в 7-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию 3 мая 1942 года награждена орденом Красного Знамени .

В августе-сентябре 1942 года в составе 16-й армии вела ожесточённые оборонительные бои с немецко-фашистскими войсками на р. Жиздра в районе Гретня, Чернышево (25-30 км южнее Сухиничей) и во взаимодействии с другими соединениями сорвала попытки противника прорвать оборону советских войск и развить наступление в направлении Сухиничи.

В феврале 1943 года вместе с другими соединениями 1-го гвардейского кавалерийского корпуса была включена в 6- армию Юго-Западного фронта и участвовала в наступательной операции в Донбассе, а затем в отражении контрнаступления противника на харьковском направлении.

Летом 1943 года в составе войск Юго-Западного со 2-й половины сентября Воронежского фронта вела бои за освобождение Левобережной Украины. 7 октября 1943 года форсировала р. Днепр севернее устья р. Тетерев; затем отведена на левый берег Днепра и в начале ноября переправлена на лютежский плацдарм.

В ходе Киевской наступательной операции во взаимодействии с другими соединениями 1-го Украинского фронта освободила г. Житомир (13 ноября 1943 года), за что в этот же день была удостоена почётного наименования «Житомирской».

В ноябре - декабре в составе 6О-й армии 1-го Украинского фронта вела упорные оборонительные бои в районе Коростеня. За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками награждена орденом Богдана Хмельницкого II степени (7 февраля 1944 года).

Стремительно действовали гвардейцы-кавалеристы в составе 13-й армии и конно-механизированной группы под командованием генерала В. К. Баранова при разгроме немtwrj-фашистских захватчиков на Правобережной Украине. 2 февраля 1944 года дивизия освободила г. Луцк, а 19 марта во взаимодействии с другими соединениями - г. Червоноармейск. В середине июля она форсировала р. Западный Буг в районе Селец, Бенькув и освободила г. Немиров.

В конце июля части дивизии форсировали р. Сан в районе Ветлин и вступили на территорию Польши. В последующем вели бои в районах Дынув, Вара, Санок. В сентябре дивизия совместно с другими соединениями 1-го гвардейского кавалерийского корпуса действовала в тылу противника на территории Чехословакии в районе севернее г. Прешов. В труднодоступных районах Карпатских гор, без достаточного количества боеприпасов и продовольствия личного состав дивизии проявил исключительное мужество и находчивость.

В ходе Сандомирско-Силезской наступательной операции 1-го Украинского фронта дивизия 29 января 1945 года форсировала р. Одер (Одра) в районе Одерхейзер (10 км севернее Ратибор) и в течение 7 суток вела ожесточённые бои по удержанию и расширению захваченного плацдарма.

В этих боях отличился командир отделения противотанковых ружей 27-го гв. кп (бывший 88-го кавалерийского полка, включённого в состав дивизии в феврале 1942 года) сержант Г. Ф. Пахомов. В ночь на 2 февраля он пробрался к переднему краю обороны противника и метким огнём из трофейного пулемёта сорвал готовящуюся контратаку гитлеровцев. На следующий день Пахомов подбил танк и бронетранспортёр противника, первым поднялся в атаку и увлёк за собой личный состав подразделения. Вражеская мина оборвала жизнь гвардейца. Посмертно он был удостоен звания Героя Советского Союза.

На завершающем этапе своего боевого пути дивизия вышла к р. Нейсе и в составе войск 1-го Украинского фронта участвовала в Берлинской наступательной операции. В ходе этой операции части дивизии 19 апреля форсировали р. Шпре в районе Кликc (10 км севернее Бауцен) и, развивая наступление, овладели гг. Кёнигсбрюк и Эльстерверда, а 23 апреля вышли к реке Эльба и форсировали её в районе Герциг.

В дальнейшем дивизия способствовала овладению войсками 5 гвардейской армии г. Дрезден и за проявленные личным составом в боях мужество и доблесть была награждена орденом Суворова II степени (4 июня 1945 года).

В ходе Великой Отечественной войны за героизм и образцовое выполнение заданий командования несколько тысяч воинов дивизии были награждены орденами и медалями, а 7 из них удостоены звания Героя Советского Союза.

В августе 1945 года 7-я гвардейская кавалерийская дивизия была расформирована.

Состав

• 19-й гвардейский кавалерийский полк (до 28 марта 1943)
• 21-й гвардейский кавалерийский полк
• 26-й гвардейский кавалерийский полк
• 27-й гвардейский кавалерийский полк
• 88-й кавалерийский полк (с 27.02.1942)
• 87-й танковый полк (с 29.09.1943)
• 180-й гвардейский артиллерийско-минометный полк (6-й гвардейский конно-артиллерийский дивизион)
• 43-й гвардейский од ПВО (гв. зенбатр)
• 6-й гвардейский артиллерийский парк
• 7-й гвардейский рэ (7-й гвардейский рд)
• 5-й гвардейский саперный эскадрон
• 7-й отдельный гвардейский эскадрон связи
• 3-й медико-санитарный эскадрон
• 5-й гвардейский эхз
• 7-й продовольственный транспорт
• 4-й взвод подвоза ГСМ
• 1-й дивизионный ветеринарный лазарет
• 1486-я полевая почтовая станция
• 1129-я полевая касса Госбанка

Командиры дивизии

• подполковник М. д. Борисов (июль - авг. 1941 и окт. 1941-янв. 1942);
• полковник Я. Н. Пивнев (авг.-окт. 1941);
• подполковник Б. В. Мансуров (январь-март 1942);
• полковник, с мая 1942 генерал-майор М. И. Глинский (март 1942-март 1943);
• полковник с нояб. 1943 генерал-майор В. Д. Васильев (март 1943-апр. 1944);
• полковник И. С. Борщёв (апр. 1944-до конца войны).

Награды и наименования

• Гвардейская
• Почётное наименование «Житомирская» Приказ ВГК от 13.11.1943 В ознаменование одержанной победы соединениям и частям, отличившимся в боях за освобождение города Житомир
• орден Красного Знамени Указ Президиума ВС СССР от 03.05.1942 За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество
• орден Суворова II степени Указ Президиума ВС СССР от 04.06.1945 За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками при овладении городом Дрезден и проявленные при этом доблесть и мужество
• орден Богдана Хмельницкого II степени Указ Президиума ВС СССР от 07.02.1944 За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество

Отличившиеся воины дивизии

7 воинов дивизии удостоены звания Героя Советского Союза.

Награда	Ф. И. О.	Должность	Звание	Дата награждения	Примечания
	Арустамов, Георгий Аркадьевич	офицер разведки штаба 26-го гвардейского кавалерийского полка	гвардии старший лейтенант	27 июня 1945, посмертно	погиб 22 января 1945 года.
<center>	Борискин, Пётр Никитович	командир танка 87-го отдельного танкового полка	гвардии младший лейтенант	27 июня 1945 (медаль № 7827)
<center>	Гапон, Григорий Евдокимович	командир танкового взвода 87-го отдельного танкового полка	гвардии лейтенант	27 июня 1945 (медаль № 8775)
<center>	Пахомов, Григорий Фёдорович	командир отделения ПТР 27-го гвардейского кавалерийского полка	гвардии сержант	27 июня 1945, посмертно
<center>	Савчук, Степан Варфоломеевич	командир сабельного эскадрона 27-го гвардейского кавалерийского полка	гвардии старший лейтенант	27 июня 1945 (медаль № 8926)
<center>	Шингирий, Даниил Павлович	командир 21-го гвардейского кавалерийского полка	гвардии подполковник	10 апреля 1945, посмертно
<center>	Шнейдерман, Михаил Ефимович	командир танка 87-го отдельного танкового полка	гвардии младший лейтенант	27 июня 1945 (медаль № 7828)

Кавалеры ордена Славы 3-х степеней:

• Белкин, Николай Андреевич - гвардии старшина, помощник командира взвода 82 -мм миномётов 26 гвардейского кавалерийского полка.
• Латко, Василий Петрович — гвардии красноармеец, разведчик взвода конной разведки 26 гвардейского кавалерийского полка.

См. также

• 7-я гвардейская кавалерийская дивизия
• 31-я кавалерийская дивизия (1-го формирования)
• 1-й гвардейский кавалерийский корпус

Литература

• Перечень № 6. Кавалерийских, танковых, воздушно-десантных дивизий и управлений артиллерийских, зенитно-артиллерийских, минометных, авиационных и истребительных дивизий, входивших в состав Действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.

Ссылки

• [myfront.in.ua/krasnaya-armiya/divizii/gvardejskie-kavalerijskie.html 7-я гв. кд]
• [grachev62.narod.ru/stalin/orders/chapt039.htm Сталин И.В. Приказ Верховного Главнокомандующего 13 ноября 1943 года[№ 39]]
• [samsv.narod.ru/Div/Kd/kd031/default.html 31-я (7-я гв.) Житомирская кавалерийская дивизия]
• [www.tankfront.ru/ussr/kd/gvkd07.html 7-я гвардейская кавалерийская Житомирская Краснознаменная, орденов Суворова, Богдана Хмельницкого дивизия ]
• [victory.mil.ru/rkka/units/0/38.html 7-я гв. кд]
• [www.poisk-pobeda.ru/forum/index.php?topic=2231.0 7-я гвардейская Житомирская Краснознаменная орденов Суворова и Богдана Хмельницкого кавалерийская дивизия]

Отрывок, характеризующий 7-я гвардейская кавалерийская дивизия

Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.
Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.


Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.