706 год до н. э.
Поделись знанием:
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
| Годы |
|---|
| 710 до н. э. · 709 до н. э. · 708 до н. э. · 707 до н. э. — 706 до н. э. — 705 до н. э. · 704 до н. э. · 703 до н. э. · 702 до н. э. |
| Десятилетия |
| 720-е до н. э. · 710-е до н. э. — 700-е до н. э. — 690-е до н. э. · 680-е до н. э. |
| Века |
| IX век до н. э. — VIII век до н. э. — VII век до н. э. |
События
Китай
- 6-й год по эре правления луского князя Хуань-гуна [1].
- В 1 луне Ши (он же Чжоу-гун в 707 году) прибыл в Лу [2].
- В 4 луне князья Лу и Цзи провели съезд в Чэн [3].
- В 8 луне, в день жэнь-у в Лу провели парад войск [4].
- В 9 луне, в день дин-мао жена луского Хуань-гуна родила сына, которого прозвали Тун («Одинаковый»), так как он родился в один день с отцом [5]. Это единственное упоминание в «Чуньцю» о рождении кого-либо [6].
- Зимой цзиский князь прибыл в Лу для аудиенции [7].
- Цюйвоский правитель У-гун убил князя Цзинь Сяо-цзы, заманив его к себе. Чжоуское войско Го-чжуна напало на Цюйво, где укрылся У-гун, и поставило у власти в Цзинь Миня, младшего брата Ай-хоу (Цзинь-хоу, эра правления 706-679 [8]) [9].
- Шаньжуны прошли через Янь и напали на княжество Ци, дойдя до предместий столицы, Ци попросило помощи у Чжэн [10].
- чжэнский наследник Ху оказал помощь Ци. Циский гун решил женить его, но Ху, несмотря на совет Цзи-чжуна, отказался от брака [11] (в «Цзо чжуань» об отказе наследника Ху от женитьбы рассказано под 712 годом при поездке его в Чэнь).
- Князь Чу вторгся в Суй, но Суй остановило наступление. Суйский правитель заявил, что не совершил никаких преступлений. Чуский князь заявил, что принадлежит к варварам мань и и, и попросил дом вана даровать ему титул. Суйское посольство с этой просьбой отправилось к двору Чжоу, но получило отказ [12].
| ||||||
Источники
- ↑ Конфуциева летопись «Чуньцю» («Вёсны и осени»). Перевод и примечания Н. И. Монастырева. М., 1999. С.13
- ↑ Чуньцю, известие 1
- ↑ Чуньцю, известие 2
- ↑ Чуньцю, известие 3
- ↑ Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. V. М., 1987. С.72; Чуньцю, известие 5
- ↑ Примечания в кн. Чуньцю. М., 1999. С.120
- ↑ Чуньцю, известие 6
- ↑ с эрой путаница, вероятно 705-679
- ↑ Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.94, 96; Т. V. М., 1987. С.141, Бамбуковые анналы. М., 2005. С.235 (из «Цзо чжуань»), везде под 706 годом
- ↑ Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.94; Т. V. М., 1987. С.43: бэйжуны – северные жуны Т. VI. М., 1992. С.30; Т. VIII. М., 2002. С.324
- ↑ Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.95, 97; Т. V. М., 1987. С.43; Т. VI. М., 1992. С.30-31 и комментарий Р. В. Вяткина на с.291
- ↑ Сыма Цянь. Исторические записки. В 9 т. Т. III. М., 1984. С.94, 96; Т. V. М., 1987. С.184; Васильев Л. С. Древний Китай. В 3 т. Т.2. М., 2000. С.85
Напишите отзыв о статье "706 год до н. э."
Отрывок, характеризующий 706 год до н. э.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
