Восьмичасовой рабочий день

Восьмичасовой рабочий день — ключевое положение трудового законодательства, реализованное в большинстве развитых стран.

История

В 1866 году Маркс и Энгельс на конгрессе Международного товарищества трудящихся призвали к введению восьмичасового рабочего дня. После продолжительной борьбы профсоюзов (в том числе посредством забастовок) и других волнений, восьмичасовой рабочий день был официально закреплён в Германии только в 1918.

В 1888 году собственник завода «Zeiss» Эрнст Карл Аббе установил 8-часовой рабочий день, 12-дневный ежегодный отпуск, пенсионное обеспечение и т. д. Каждый служащий, от директора (самого Аббе) до рабочего, получал заработную плату и долю в прибыли, соответствующую его годичному заработку, причём максимальный оклад любого сотрудника не должен был превышать минимальный более чем в десять раз.

В России в июле 1897 года в результате забастовок рабочих был издан декрет, ограничивавший рабочий день индустриального пролетариата по всей стране законодательной нормой в 11,5 часа в сутки. К 1900 году средний рабочий день в обрабатывающей промышленности составлял в среднем 11,2 часа, а к 1904 не превышал 63 часов в неделю (без сверхурочных), или 10,5 часа в день. . В 1908 году на фабриках Московской губернии средний рабочий день составлял 9,5 часов для взрослых рабочих и 7,5 часов для малолетних.

Чрезмерно продолжительный рабочий день одних трудящихся и неполная занятость или частичная безработица других является социальной проблемой.

СССР

Согласно принятому 29 октября (11 ноября) 1917 года одним из первых после Октябрьской революции Декрету Совета Народных Комиссаров о восьмичасовом рабочем дне,

Рабочее время, определяемое правилами внутреннего распорядка предприятии…, не должно превышать 8 рабочих часов в сутки и 48 часов в неделю, включая сюда и время, употребляемое на чистку машин и на приведение в порядок рабочего помещения

.

В 1928–1933 гг. был осуществлен переход к 7-часовому рабочему дню и 42-часовой рабочей неделе. В начале 1930-х годов был введён пятидневный рабочий цикл (рабочая пятидневка при шестом выходном дне). Рабочее время в неделю составляло 41 час.

В 1940 году, в связи с начавшейся Второй мировой войной и напряженной международной обстановкой, вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю» (шесть рабочих и один выходной). Рабочая неделя составляла 48 часов.

По окончании послевоенного восстановительного периода в 1956–1960 гг. рабочий день в СССР был вновь сокращен до 7 часов при 6-дневной рабочей неделе, а рабочая неделя до 42 часов. Затем в 1967 году, к 50-летию Октябрьской революции, был осуществлён переход на пятидневную рабочую неделю с двумя выходными днями при 42-часовой неделе. При этом либо продолжительность рабочего дня немного превышала 8 часов, либо рабочие часы свыше 40 (5 дней по 8 часов) складывались в допол­ни­тель­ный рабочий день — «чёрную субботу».

В 1977 году Конституция СССР закрепила 41‑часовую рабочую неделю.

Закон РСФСР от 19 апреля 1991 г. «О повышении социальных гарантий для трудящихся» установил продолжительность рабочего времени не более 40 часов в неделю. Данная норма была внесена в ст. 42 гл. IV КЗоТ РФ.

Современная Россия

В настоящее время, в статье 91 действующего Трудового Кодекса РФ, «рабочее время — время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка организации и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с законами и иными нормативными правовыми актами относятся к рабочему времени. Нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю».

В ноябре 2010 г. комитетом по рынку труда Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) во главе с Михаилом Прохоровым было предложено ввести 60-часовую рабочую неделю.

См. также

• Рабочее время
• Рабочая неделя
• Конвенция о рабочем времени в промышленности

Литература

• Рабочий день // Проба — Ременсы. — М. : Советская энциклопедия, 1975. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 21).</span>
• Соболев М. Н. День рабочий // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Яновский А. Е. Рабочий день // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Пажитнов К. А. [elib.shpl.ru/ru/nodes/11575-pazhitnov-k-a-rabochiy-den-v-rossii-i-sssr-ot-vozniknoveniya-krupnoy-promyshlennosti-do-nastoyaschego-vremeni-kiev-1930#page/1/mode/grid/zoom/1 Рабочий день в России и СССР: От возникновения крупной промышленности до настоящего времени.] — Киев, 1930.

Отрывок, характеризующий Восьмичасовой рабочий день

Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.