9-я воздушная армия (СССР)
9-я воздушная армия | |
Годы существования | |
---|---|
Страна | |
Входит в | |
Тип | |
Участие в | |
Командиры | |
Известные командиры |
генерал-полковник авиации И. М. Соколов |
9-я воздушная армия — оперативное формирование (объединение, воздушная армия) авиации РККА Вооружённых сил СССР во время Великой Отечественной войны.
Содержание
Наименования
- 9-я воздушная армия
- 54-я воздушная армия (с 10 января 1949 года)
Преобразование
- 1 апреля 1957 года объединена с 29-й воздушной армией и вошла в состав 1-й Краснознаменной воздушной армии.
История
Сформирована 15 августа 1942 года на основании приказа НКО СССР от 27 июля 1942 г. на базе ВВС 1-й, 25-й и 35-й общевойсковых армий Дальневосточного фронта.
В августе 1945 года 9-я воздушная армия, укреплённая 19-м бомбардировочным корпусом, вошла в 1-й Дальневосточный фронт. Армия участвовала в советско-японской войне и, в частности, в Харбино-Гиринской операции. 9 августа бомбардировала военные объекты в районах городов Чанчунь и Харбин, осуществляла авиационную поддержку 1-й Краснознамённой и 5-й армий при прорыве обороны японских военных сил[1].
С 10 по 17 августа поддерживала наступление войск 1-го Дальневосточного фронта на Харбин и Чанчунь. С 18 августа армия обеспечивала высадку десантов на аэродромы Харбина, Гирина, Яньцзи, Вонсана, Хамхына и др.[2]
За время своего существования армия произвела более 4400 боевых вылетов[2]
В составе объединений
Дата | Фронт (округ) | Примечания |
---|---|---|
15.08.1942 г. | Дальневосточный фронт | - |
19.03.1945 г. | Приморская группа войск | - |
05.08.1945 г. | 1-й Дальневосточный фронт | - |
01.10.1945 г. | Приморский военный округ | - |
20.02.1949 г. | Приморский военный округ | переименована в 54-ю воздушную армию |
01.06.1953 г. | Дальневосточный военный округ | - |
01.04.1957 г. | Дальневосточный военный округ | объединена с 29-й воздушной армией |
Командный состав
Командующие армией
- Сенаторов А. С. (27.07.1942 — 18.09.1944), генерал-майор авиации
- Виноградов В. А. (18.09.1944 — 28.06.1945), генерал-майор авиации
- Соколов И. М. (28.06.1945 — до конца советско-японской войны), генерал-полковник авиации
Зам. командующего по политчасти
- Колотильщиков Н. М. (27.07.1942 — 26.04.1945), ст. батальонный комиссар, с 20.12.1942 полковник
- Хоробрых Ф. Н. (26.04.1945 — 03.09.1945), генерал-майор авиации
Начальники штаба
- Исаев С. Н. (27.07.1942 — 28.06.1945), полковник, с марта 1943 генерал-майор авиации
- Степанов А. В. (28.06.1945 — до конца советско-японской войны), генерал-майор авиации
Участие в операциях и битвах
- Маньчжурская операция с 9 августа 1945 года по 2 сентября 1945 года.
- Харбино-Гиринская наступательная стратегическая операция с 9 августа по 2 сентября 1945 года
Благодарности Верховного Главнокомандующего
- За отличные боевые действия в боях с японцами на Дальнем Востоке[3]
Боевой состав
- 19-й бомбардировочный авиационный корпус (генерал-лейтенант авиации Н. А. Волков)
- 34-я бомбардировочная авиационная дивизия (полковник М. Н. Калинушкин)
- 251-я штурмовая авиационная дивизия (полковник А. А. Кислов)
- 252-я штурмовая авиационная дивизия (подполковник, с 30.08.45 г. полковник В. Х. Макаров)
- 32-я истребительная авиационная дивизия (полковник Г. С. Федоренко)
- 249-я истребительная авиационная дивизия (полковник Е. Ф. Кондрат)
- 250-я истребительная авиационная дивизия (полковник Ю. А. Немцевич)[1]
Напишите отзыв о статье "9-я воздушная армия (СССР)"
Литература
- ↑ 1 2 Красовский С. А. Жизнь в авиации. — 3-е изд. — Минск, 1976.
- ↑ 1 2 Полетаев О., Нугис А. На крыльях родины. — Таллин: Ээсти Раамат, 1981.
- ↑ Верховный Главнокомандующий. Приказ № 372 от 23.08.1945 г. // [grachev62.narod.ru/stalin/orders/names.htm Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза. Сборник] / Коллектив авторов. — Министерство обороны СССР. Институт военной истории Министерства обороны СССР. Военно-научное управление Генерального штаба Вооруженных Сил Союза ССР. — Москва: Воениздат, 1975. — С. 514 - 519. — 598 с.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Анохин В. А., Быков М. Ю. Все истребительные авиаполки Сталина. Первая полная энциклопедия. — Научно-популярное издание. — М.: Яуза-пресс, 2014. — 944 с. — 1500 экз. — ISBN 978-5-9955-0707-9.
Отрывок, характеризующий 9-я воздушная армия (СССР)Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву… Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах… Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…» В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна. С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром. В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург. В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот. Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям. Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю. – Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали. – Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит! |