9-я Парковая улица
Поделись знанием:
Координаты: 55°47′32″ с. ш. 37°47′58″ в. д. / 55.79222° с. ш. 37.799583° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.79222&mlon=37.799583&zoom=18 (O)] (Я)К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
| Девятая Парковая улица Москва | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
2,4 км |
| Ближайшие станции метро | |
| Классификатор |
[www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=19910 ОМК УМ] |
| [osm.org/go/0t25UheH- на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/-/CJcmRSYD на Яндекс.Картах] | |
| [g.co/maps/r5td9 на Картах Google] | |
Девя́тая Па́рковая у́лица — улица, расположенная в Восточном административном округе города Москвы на территории районов Измайлово и Северное Измайлово.
Содержание
История
Улица получила своё название 18 ноября 1949 года как одна из 16 номерных Парковых улиц, ведущих с севера к Измайловскому парку[1][2][3].
Расположение
9-я Парковая улица проходит от Измайловского проспекта на север (между улицей и проспектом расположен сквер, который огибает внутриквартальный проезд, соединяющий улицу и проезд), пересекает Нижнюю Первомайскую улицу, Первомайскую улицу, Измайловский бульвар, Верхнюю Первомайскую улицу, Сиреневый бульвар и улицу Константина Федина и проходит до Щёлковского шоссе, за которым продолжается как Уральская улица. Участок от Измайловского проспекта до Сиреневого бульвара расположен на территории района Измайлово, участок от Сиреневого бульвара до Щёлковского шоссе — на территории района Северное Измайлово. Нумерация домов начинается от Измайловского проспекта.
Примечательные здания и сооружения
По нечётной стороне
- № 5А — Измайловский отдел ЗАГС (с 1992 года; ранее именовался «Сталинский», а с 1961 года — «Первомайский»);
- № 23 — магазин одежды «Берёзка-Люкс»;
- № 29/45 (пересечение с Измайловским бульваром) — Образовательный комплекс дизайна и технологий (структурное подразделение № 3), бывший Колледж ландшафтного дизайна № 18;
- № 35/36 (пересечение с Верхней Первомайской ул.) — здание с трубой котельной бывшего банно-прачечного комбината и башней;
- № 41 — магазин мужской одежды и аксессуаров «Сударь», магазин для автомобилистов «Автомаг»;
- № 43/26 (пересечение с Сиреневым бульваром) — восьмиэтажный жилой дом, построенный в 1959 году. Часть крыла здания в 3 этажа, после капитального ремонта, вновь занимает детский сад № 461 (до 2009 года — БТИ "Восточное-2)[4]. В первом этаже находятся — аптека (Кондитерская в советские годы), алкомаркет «Пятьница», стоматологическая клиника. В мансарде здания ещё с советских времён расположены мастерские художников, членов Московского Союза художников[5].
- № 45/29 корпус 3 — парикмахерская, с 2016 года — отделение Сбербанка;
- № 53 — психоневрологический интернат № 12;
- № 59 корпус 1 — офис «Измайлово-Гольяново» банка ВТБ 24.
По чётной стороне
- № 30 — ресторан быстрого питания «KFC», кофейня «Шоколадница»;
- № 48 корпус 5 — Институт гуманитарного образования и информационных технологий (ИГУМО);
- № 54А — частная школа «Кладезь»;
- № 60 — пятиэтажный панельный гараж-паркинг, построенный в 2004 году (архитекторы Н. Лызлов, О. Каверина, А. Краснов)[6];
- № 62 — торговый центр «Первомайский», бывший универмаг «Первомайский». Строительство универмага (среди авторов также был архитектор М. Н. Мошинский) велось в 1967—1969 годах, на момент открытия он был одним из крупнейших в Москве; в составе универмага были продовольственный и промтоварный магазины, кафе, ресторан, службы быта. Здание универмага обладало уникальным на момент открытия конструкциями: длина железобетонного перекрытия составила 12 м. Здание универмага было оборудовано по последнему слову техники; покупатели перемещались между этажами по эскалатору, действовала современная система кондиционирования. Универмаг обладал развитой сетью филиалов (7), в которых продавались товары для дома, парфюмерия, трикотаж[7]:11.
Транспорт
Автобус
- 15: от Первомайской улицы до станции метро «Первомайская» и обратно
- 97к: от Первомайской улицы до станции метро «Первомайская» и обратно
- 223: от станции метро «Первомайская» до Щёлковского шоссе и обратно
- 257: от станции метро «Первомайская» до Щёлковского шоссе и обратно
- 634: от Измайловского бульвара до Первомайской улицы
- 645: от Измайловского бульвара до станции метро «Первомайская» и обратно
- 664: от Измайловского бульвара до Первомайской улицы
Троллейбус
- 23: от Измайловского бульвара до Щёлковского шоссе и обратно
- 55: от Измайловского бульвара до Сиреневого бульвара и обратно
Метро
- Станция метро «Первомайская» Арбатско-Покровской линии — на пересечении с Первомайской улицей и Измайловским бульваром
- Станция метро «Щёлковская» Арбатско-Покровской линии — на пересечении с Щёлковским шоссе
См. также
- Первая Парковая улица
- Вторая Парковая улица
- Третья Парковая улица
- Четвёртая Парковая улица
- Пятая Парковая улица
- Шестая Парковая улица
- Седьмая Парковая улица
- Восьмая Парковая улица
- Десятая Парковая улица
- Одиннадцатая Парковая улица
- Двенадцатая Парковая улица
- Тринадцатая Парковая улица
- Четырнадцатая Парковая улица
- Пятнадцатая Парковая улица
- Шестнадцатая Парковая улица
Напишите отзыв о статье "9-я Парковая улица"
Примечания
- ↑ Парковая 9-я улица // Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
- ↑ Парковая 1-я улица // Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.
- ↑ [archive.is/20120910015943/www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=19910 Общемосковский классификатор улиц Москвы: 9-я Парковая улица]
- ↑ [mosopen.ru/document/2964_rp_2009-11-18 Распоряжение Правительства Москвы № 2964-РП от 18 ноября 2009 года «О передаче в оперативное управление Государственному образовательному учреждению Детскому саду N 461 нежилых помещений по адресу: 9-я Парковая ул., д. 43/26»]
- ↑ [mosopen.ru/document/611_rp_2007-04-05 Распоряжение Правительства Москвы № 611-РП от 5 апреля 2007 года «О передаче в безвозмездное пользование Региональной общественной организации „Московский Союз художников“ нежилых помещений по адресу: ул.9-я Парковая, д.43/26»]
- ↑ Малинин Н. С. Архитектура Москвы. 1989—2009: Путеводитель. — М.: Улей, 2009. — С. 214. — 400 с. — ISBN 978-5-91529-017-3.
- ↑ Трошина М. [dkn.mos.ru/downloads/mn_26_for_web_only.pd Универмаг «Первомайский»] // Московское наследие : журнал. — М.: Департамент культурного наследия города Москвы, 2013. — № 26. — С. 10-11.
| |||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 9-я Парковая улица
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
