9-я артиллерийская бригада противотанковой обороны

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> Боевой путь </td></tr>

<tr><td style="font-size: 120%; text-align: center; background-color: #BDB76B" colspan="2"> 9-я артиллерийская бригада противотанковой обороны </td></tr>
Войска:	сухопутные
Род войск:	противотанковая артиллерия
Формирование:	апрель-июнь 1941
Расформирование (преобразование):	29 сентября 1941 года
Прибалтийская стратегическая оборонительная операция (1941) Приграничное сражение в Литве и Латвии (1941)

9-я артиллерийская бригада противотанковой обороны — воинское соединение вооружённых сил СССР в Великой Отечественной войне.

История

Бригада сформирована в апреле-июне 1941 года в Прибалтийском особом военном округе в соответствии с Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О новых формированиях в составе Красной армии» № 1112-459сс от 23 апреля 1941 года. По штату бригада должна была состоять из:

• управления бригады;
• 2-х артиллерийских полков;
• штабной батареи;
• минно-сапёрного батальона;
• автотранспортного батальона.

при численности в 5322 человека

На вооружении каждой бригады должно было состоять:

• пушек 76-мм образца 1936 года — 48
• пушек 85-мм зенитных — 48
• пушек 107-мм М-60 — 24
• пушек 37-мм зенитных — 16
• крупнокалиберных пулемётов — 12
• ручных пулемётов — 93
• автомобилей грузовых — 584
• автомобилей специальных — 123
• автомобилей легковых — 11
• тракторов артиллерийских — 165

В действующей армии с 22 июня 1941 года по 29 сентября 1941 года

К 22 июня 1941 года бригада была полностью укомплектована (исключая средства тяги и транспорт), представляя собой достаточно мощное соединение.

На 22 июня 1941 года численность бригады составляла: командный состав 270 человек, младший командный состав — 681 человек, рядовой состав — 4955 человек, всего — 5906 человек. Каждый артиллерийский полк состоял из шести дивизионов и роты крупнокалиберных пулемётов. Три дивизиона были вооружены 76-мм пушками, два дивизиона 85-мм и один 37-мм зенитными орудиями. Так, в 636-м артиллерийском полку было 2331 человек личного состава, 92 орудия, 84 автомашины, 35 тракторов. Дислоцировалась бригада в Бубяй, прикрывая дорогу на Шяуляй.

К 20 июня 1941 года бригада заняла и полностью оборудовала назначенный ей район обороны: 670-й артполк на рубеже Варняй, Варенляй, Караленай, Колайняй; 636-й артполк на рубеже Бурчишке, Кряпсай, Бурнишке, Кельме. По фронту на каждый полк приходилось около 8 километров; оборона полков строилась в два эшелона: в первом 76-мм пушки, во втором 85-мм зенитные орудия на прямой наводке. Всего полоса обороны бригады составляла около 50 километров от озера Лукитас до реки Дубиса.

В полдень 22 июня 1941 года командование 636-го стрелкового полка остановило два отходивших от границы полка 125-й стрелковой дивизии и получило их в своё распоряжение. 23 июня 1941 года около 6 утра в поле зрения воинов бригады появились передовые немецкие мотоциклетные части (41-й моторизованный корпус) и были уничтожены. Основными силами немецкие войска атаковали бригаду через несколько часов, пытаясь прорваться на Шяуляй, но все атаки в течение дня были отбиты. Ожесточённые бои в полосе бригады продолжались 24 и 25 июня 1941 года; бригада явилась основной причиной задержки в продвижении частей 41-го моторизованного корпуса. 25-26 июня 1941 года бригада была вынуждена отойти ближе к Шяуляю, заняла оборону там, опять потрепав передовые немецкие части, затем отошла севернее Шяуляя, а затем, вместе с войсками 10-го стрелкового корпуса получила приказ на отступление в Ригу. К тому времени бригада уже понесла ощутимые потери, но по официальным советским данным за 23-24 июня 1941 года 9-я противотанковая артбригада уничтожила около 70 танков противника.

К 27 июня 1941 года бригада была разделена по соединениям. Один из полков действовал вместе с 10-м стрелковым корпусом, второй — с 11-м стрелковым корпусом. Таким образом, один из полков с 28 июня 1941 года по 1 июля 1941 года оборонял Ригу, затем отступал на участок от Пярну до озера Выртсъярв, а второй (670-й), очевидно переправившись через Западную Двину севернее Даугавпилса, занял позиции уже после реки. Представляется, исходя из мемуаров, что после окончания обороны Риги в период с 1 июля 1941 года 636-й полк успели перебросить из-под Риги к 670-му полку. Так, на 2 июля 1941 года одна из батарей 670-го полка удерживает рубеж Гарвацайниэки, Декшорн, Прижево, поддерживая 10-ю воздушно-десантную бригаду, 4-6 июля 1941 года 670-й полк ведёт бои за Остров вместе с частями 41-го стрелкового корпуса.

На 4 июля 1941 года бригада имела командного состава — 226, младшего командного состава — 356, рядового состава — 1549. Всего 2131. Винтовок обыкновенных — 1686, автоматических — 6, пулемётов ручных — 27, ДП — 3, орудий 76-мм — 13, 85-мм — 7, автомашин — 64, раций — 12, мотоциклов — 3, тракторов — 3.

На 6 июля 1941 года, согласно оперсводке №14/оп штаба СЗФ, в бригаде были 670 полк (16 орудий) и 672 полк (25 орудий).

Затем бригада ведёт бои за Псков, Порхов, отступает в направлении Старую Руссу, остатки бригады ведут бои в том районе.
В промежутке между 13 и 20 сентября передана в состав Резервного фронта. На 20 сентября 1941 года, согласно донесению о численном и боевом составе 31-й армии, бригада имела командно-начальствующего состава — 257, младшего командного состава — 318, рядового состава — 1456. Всего 2031. Винтовок обыкновенных — 1159, автоматических — 822, пулемётов ручных — 20, ДП — 3, орудий 76-мм — 7, автомашин — 82, раций — 15, тракторов — 2.
29 сентября 1941 года была погружена на ст.Осташков. Согласно перечню №7, 29 сентября 1941 года бригада расформирована, 636-й артиллерийский полк переименован в 289-й артиллерийский полк ПТО, 670-й артиллерийский полк переименован в 304-й артиллерийский полк ПТО, что позволяет сделать вывод о том, что полки, по крайней мере, организационно сохранились. 401-й отдельный минно-сапёрный батальон был разгромлен и расформирован.

Состав бригады

• 636-й артиллерийский полк противотанковой обороны
• 670-й артиллерийский полк противотанковой обороны
• 401-й отдельный минно-сапёрный батальон
• 170-й отдельный автотранспортный батальон

Подчинение

Дата	Фронт (округ)	Армия	Корпус	Дивизия	Примечания
22.06.1941 года	Северо-Западный фронт	8-я армия	-	-	-
01.07.1941 года	Северо-Западный фронт	8-я армия	-	-	-
10.07.1941 года	Северо-Западный фронт	11-я армия	-	-	-
01.08.1941 года	Северо-Западный фронт	-	-	-	-
01.09.1941 года	Северо-Западный фронт	11-я армия	-	-	-
13-20.09.1941 года	Резервный фронт	31-я армия	-	-	-

Командование

• Полянский Николай Иванович, полковник

Отличившиеся воины бригады

Награда	Ф. И. О.	Должность	Звание	Примечания
	Серов, Александр Фёдорович	наводчик орудия 8-й батареи 636-го противотанкового артиллерийского полка	рядовой	первый советский ас-противотанкист. В одном бою уничтожил 18 танков и штурмовых орудий (3 результат)

Ссылки

• [www.soldat.ru/doc/perechen Перечень № 7 управлений бригад всех родов войск, входивших в состав Действующей армии в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.]

Отрывок, характеризующий 9-я артиллерийская бригада противотанковой обороны

M lle Georges с оголенными, с ямочками, толстыми руками, в красной шали, надетой на одно плечо, вышла в оставленное для нее пустое пространство между кресел и остановилась в ненатуральной позе. Послышался восторженный шопот. M lle Georges строго и мрачно оглянула публику и начала говорить по французски какие то стихи, где речь шла о ее преступной любви к своему сыну. Она местами возвышала голос, местами шептала, торжественно поднимая голову, местами останавливалась и хрипела, выкатывая глаза.
– Adorable, divin, delicieux! [Восхитительно, божественно, чудесно!] – слышалось со всех сторон. Наташа смотрела на толстую Georges, но ничего не слышала, не видела и не понимала ничего из того, что делалось перед ней; она только чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно. Позади ее сидел Анатоль, и она, чувствуя его близость, испуганно ждала чего то.
После первого монолога всё общество встало и окружило m lle Georges, выражая ей свой восторг.
– Как она хороша! – сказала Наташа отцу, который вместе с другими встал и сквозь толпу подвигался к актрисе.
– Я не нахожу, глядя на вас, – сказал Анатоль, следуя за Наташей. Он сказал это в такое время, когда она одна могла его слышать. – Вы прелестны… с той минуты, как я увидал вас, я не переставал….
– Пойдем, пойдем, Наташа, – сказал граф, возвращаясь за дочерью. – Как хороша!
Наташа ничего не говоря подошла к отцу и вопросительно удивленными глазами смотрела на него.
После нескольких приемов декламации m lle Georges уехала и графиня Безухая попросила общество в залу.
Граф хотел уехать, но Элен умоляла не испортить ее импровизированный бал. Ростовы остались. Анатоль пригласил Наташу на вальс и во время вальса он, пожимая ее стан и руку, сказал ей, что она ravissante [обворожительна] и что он любит ее. Во время экосеза, который она опять танцовала с Курагиным, когда они остались одни, Анатоль ничего не говорил ей и только смотрел на нее. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. В конце первой фигуры он опять пожал ей руку. Наташа подняла на него испуганные глаза, но такое самоуверенно нежное выражение было в его ласковом взгляде и улыбке, что она не могла глядя на него сказать того, что она имела сказать ему. Она опустила глаза.
– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.