90-я улица — Элмхерст-авеню (линия Флашинг, Ай-ар-ти)

«90-я улица — Элмхерст-авеню» «90th Street — Elmhurst Avenue» Линия Флашинг, Ай-ар-ти
Нью-Йоркский метрополитен
Расположение платформ:	40°44′54″ с. ш. 73°52′35″ з. д.40.74833° с. ш. 73.87639° з. д. / 40.74833; -73.87639
Дата открытия:	21 апреля 1917 года
Район:	Куинс
Округ:	Элмхёрст
Тип:	эстакадная
Количество платформ:	2
Тип платформ:	боковые
Форма платформ:	прямые
Выход к улицам:	90-я улица, Элмхёрст-авеню, Рузвельт-авеню

90-я улица — Элмхерст-авеню (линия Флашинг, Ай-ар-ти)90-я улица — Элмхерст-авеню (линия Флашинг, Ай-ар-ти)

Л Э Л

90-я улица — Элмхерст-авеню (англ. 90th Street — Elmhurst Avenue) — станция Нью-Йоркского метрополитена, расположенная на линии Флашинг, Ай-ар-ти. Станция расположена в Элмхёрсте, Куинс, на пересечении 90-й улицы и Рузвельт-авеню. Станцию обслуживает единственный маршрут — 7, который работает все время.

Станция имеет эстакадное расположение, и открыта 21 апреля 1917 года в составе третьей очереди линии Флашинг, Ай-ар-ти. Она расположена на трёхпутном участке линии и состоит из двух боковых платформ, обслуживающих только внешние локальные пути. В отличие от внешних, центральный путь платформой не оборудован, что исключает возможность остановки на станции поездов, следующих по нему. Сейчас этот центральный путь используется экспрессом <7>, работающим в часы пик.

Станция окрашена в коричневые и бежевые тона. Навес располагается только в центральной части платформы, там же располагается единственный выход. Платформы ограждены бежевым, невысоким забором. Таблички с названием станции стандартные — белая надпись на чёрном фоне. Имеется мезонин, где располагаются турникеты. Оттуда, в город, ведут два выхода: один на перекрёсток пересечение 90-й улицы с Рузвельт-авеню, другой — на перекрёсток Элмхёрст-авеню, Кейс-стрит и Рузвельт-авеню.

До 1949 года эта часть линии Флашинг (Ай-ар-ти) использовалась двумя компаниями — Ай-ар-ти (англ. IRT) и Би-эм-ти (англ. BMT), вместе со станциями линии Астория (Би-эм-ти). Некоторое время платформы станции даже были разделены на две части, каждая из которых обслуживала поезда только своей одной компании. Подобный режим работы был характерен для всех станций «двойного использования».

• 90st Flushing IRT jeh.JPG

  Платформа из Манхэттена

Соседние станции

Предыдущая станция	Линия название станции	Следующая станция
82-я улица — Джексон-Хайтс (7)	Линия Флашинг, Ай-ар-ти 90-я улица — Элмхерст-авеню	Джанкшен-бульвар (7)

Ссылки

• nycsubway.org — [www.nycsubway.org/perl/stations?195:440 90th Street/Elmhurst Avenue] (англ.)
• Station Reporter — [www.stationreporter.net/7train.htm 7 Train] (англ.)
• [subwaynut.com/flushing_line/90_elmhurst/index.php 90th Street — Elmhurst Avenue at TheSubwayNut] (англ.)
• [maps.google.com/?ie=UTF8&ll=40.748452,-73.876491&spn=0.003845,0.013433&z=17&layer=c&cbll=40.74874,-73.876541&panoid=soH6cD4ReBUT4fM2qp6ekQ&cbp=12,197.32,,0,2.92 90th Street entrance from Google Maps Street View] (англ.)
• [maps.google.com/?ie=UTF8&ll=40.748346,-73.876308&spn=0.003845,0.013433&z=17&layer=c&cbll=40.748265,-73.876352&panoid=fyqHrsqHZ8HKcsQnFpf_Bg&cbp=12,304.69,,0,-3.19 Elmhurst Avenue entrance from Google Maps Street View] (англ.)

Отрывок, характеризующий 90-я улица — Элмхерст-авеню (линия Флашинг, Ай-ар-ти)

– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.