92-я гвардейская стрелковая дивизия
92-я гвардейская стрелковая дивизия (92-я гв. сд) | |
Награды: | |
---|---|
Почётные наименования: |
«Криворожская» |
Войска: |
сухопутные |
Род войск: | |
Формирование: |
23.04.1943[1] |
Расформирование (преобразование): |
1991 |
Предшественник: | |
Преемник: | |
Боевой путь | |
Курская битва, Полтавско-Кременчугская операция, Никопольско-Криворожская операция, Ясско-Кишинёвская операция, Болгарская операция |
92-я гварде́йская стрелко́вая Криворо́жская диви́зия — формирование (соединение, стрелковая дивизия) РККА, участвовала в Великой Отечественной войне.
Полное наименование — 92-я гвардейская стрелковая Краснознамённая Криворожская дивизия.
Принимала участие в боевых действиях, в составе действующей армии, в периоды: с 23.04 по 29.07.1943, и с 07.09.1943 по 09.05.1945[2]
Содержание
История
Сформирована в апреле 1943 года из бойцов 149-й и 12-й гвардейской (полевая почта № 45301) стрелковых бригад, участвовавших в Сталинградской битве Также дивизия пополнялась выпускниками военно-пехотных и артиллерийских училищ РККА[1].
- Боевой путь
После формирования, дивизия в составе 35 гв. ск Степного фронта находилась в резерве Ставки ВГК в районе Сталинграда.
Летом 1943 года бойцы и командиры дивизии принимали участие в Курской битве, в боях под Белгородом.
С началом сражения, 05.07.1943 года части дивизии были переданы в оперативное подчинение 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Шумилова М. С.[3][4].
В ходе оборонительного этапа сражения под Белгородом дивизия вела тяжёлые бои на Корочанском направлении и у села Ржавец[4].
8 июля 1943 года полки дивизии вступили в бой с большим количеством танков и мотопехоты 3-го танкового корпуса вермахта в районе населённого пункта Мелихово. К 10 июля дивизия была вынуждена отойти на рубеж Ржавец — Шахово, где переподчиняется командующему 69 армии и отражает всеми средствами удары превосходящих сил 6-ой и 7-ой танковых дивизий вермахта[4].
Находясь на одном из главных направлений удара противника, в ходе тяжёлых боёв дивизия понесла значительные потери, утратив только пропавшими без вести до 2 500 человек, дивизионная и противотанковая артиллерия, средства связи были практически уничтожены[5].
На конец дня 9 июля имелось в строю 8438 человек, а на утро 15 июля — 2182 человека, в том числе 1552 рядового состава. За пять дней боёв вышло из строя по разным причинам 6256 человек[6].
13 июля 1943 года полковник Трунин, приказом командующего армии был отстранён от занимаемой должности с формулировкой:
</div></blockquote>«…за неумелое руководство дивизией в процессе боя с 10 по 12.07.1943 г., допустившего потерю материальной части, два раза — бегство дивизии с поля боя»[6]
Известный российский историк и исследователь Курской битвы В. Н. Замулин, комментируя потери 92 гв.сд. отмечал: Полковник В. Ф. Трунин не имел достаточного опыта командования стрелковой дивизией. В течение года до назначения командиром 92-й гв. сд он сменил три должности — командовал тремя мотострелковыми бригадами, до 25 апреля 1942 г. к командно-строевой работе отношения не имел, был инструктором политотдела, председателем парткомиссии, военным комиссаром штаба. Никакой военной подготовки, за исключением военно-политических курсов, не получил. Войну Трунин закончил заместителем командира 354-й сд, а затем был назначен комендантом лагеря военнопленных[6].
В донесении командования 92-й гв. сд о потерях за период с 7 по 17 июля 1943 г., направленном в Генеральный штаб РККА после Курской битвы сообщалось:
За период боевых действий дивизия потеряла личного состава: убитыми — 924 человека, ранеными — 2212 человек, пропавшими без вести — 2499 человек, заболело — 5 человек, всего — 5640 человек.
…Большое число потерь личного состава за счёт полков объясняется тем, что все 3 полка были в окружении на белгородском направлении, из окружения вышли с боями, в результате чего большое число пропавших без вести[6]
В 20-х числах июля 1943 годы была выведена из зоны боёв на переформирование.
С 07.09.1943 года дивизия принимает участие в Полтавско-Кременчугской операции. Участвовала в освобождении Левобережной Украины в районе восточнее Кременчуга.
В конце сентября 1943-го дивизия в составе 57 стрелкового корпуса 37 армии сосредоточена в районе Карповка, с задачей форсировать Днепр.
28-го сентября части дивизии предпринимают попытку с хода форсировать Днепр возле села Келеберда. К исходу дня правофланговый полк дивизии с боями захватывает Павловку[7].
В 4 часа 28 сентября десант передового отряда 92-й гвардейской стрелковой дивизии, имея по 50 человек на каждом из трех понтонов Н2П, направился к северному берегу острова с отм. 60,8 (см. схему 6). Противник обнаружил движение понтонов и открыл по десанту артиллерийский и минометный огонь.В результате артиллерийского огня противника два понтона были потоплены, а последний был вынужден возвратиться к своему берегу. Дальнейшие попытки форсировать Днепр на этом участке успеха не имели. Сильный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь противника не позволял спускать на воду другие переправочные средства.
Артиллерия 92-й гвардейской стрелковой дивизии пыталась подавить огневые средства противника, но безуспешно. Внезапность форсирования была потеряна, войска несли неоправдываемые потери, и все их попытки переправиться терпели неудачу.
Поэтому командующий армией приказал командиру 92-й гвардейской стрелковой дивизии временно прекратить форсирование.— Форсирование Днепра передовыми отрядами 28 сентября[8]
В ночь на 29 сентября части дивизии возобновили форсирование, 280 гв. сп захватил остров Молдаван, остров с отметкой 60,8. К исходу дня удалось овладеть рубежом: колхоз «Перше Травня», совхоз «Партизан», Дериевка.
1 октября основные силы дивизии, форсировав Днепр, вели кровопролитные бои на плацдарме в районе сёл Дериевка и Успенка.[8][7].
Вскоре дивизия была награждена орденом Красного Знамени. В 1943—1944 годах 92 гв.сд участвовала в освобождении городов Жёлтые Воды, Кривой Рог, Вознесенск, Бендеры, Кишинёв.
Приказом Верховного Главнокомандующего от 22 февраля 1944 года, за отличие при штурме Кривого Рога, дивизия удостоена почётного наименования «Криворожская»[9].
Сражалась в Молдавии, Румынии. Войну закончила в Болгарии. 48 военнослужащих дивизии были удостоены звания Герой Советского Союза.
- В послевоенный период
В 1946 году дивизия передислоцирована в город Николаев, ОдВО. После распада СССР, дивизия вошла в состав Вооружённых сил Украины. Правопреемник — 145-й отдельный ремонтно-восстановительный полк.
Подчинение
Дата | Фронт (округ) | Армия | Корпус | Примечания |
---|---|---|---|---|
23.04.1943 | Степной фронт | В резерве СВГК | 35-й гв. ск | - |
05.07.1943 | Воронежский фронт Степной фронт (с 18.07.1943) |
7-я гвардейская армия 69 армия |
35-й гв. ск | - |
07.09.1943 | Степной фронт | 37-я армия | 57-й ск, 82-й ск | - |
20.10.1943 | 2-й Украинский фронт | 37-я армия | - | |
15.01.1944 | 3-й Украинский фронт | 37-я армия | - | |
1946 | Одесский военный округ | - |
Состав дивизии
- Управление дивизии;
- 276-й гвардейский стрелковый полк;
- 280-й гвардейский стрелковый полк;
- 282-й гвардейский стрелковый полк;
- 197-й гвардейский артиллерийский полк;
- 99-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион;
- 96-я гвардейская разведывательная рота;
- 106-й гвардейский сапёрный батальон;
- 175-й гвардейский отдельный батальон связи (139-я гвардейская отдельная рота связи);
- 597-й (101-й) медико-санитарный батальон;
- 97-я гвардейская отдельная рота химзащиты;
- 748-я (100-я) автотранспортная рота;
- 672-я (94-я) полевая хлебопекарня;
- 701-й (93-й) дивизионный ветеринарный лазарет;
- 2216-я полевая почтовая станция;
- 609-я полевая касса Госбанка.
К лету 1943 года в 92 гв.сд при 9 574 командирах и красноармейцах имелось на вооружении 5 312 винтовок и 1 852 пистолета-пулемёта.
Командиры дивизии
- Трунин, Василий Федорович, полковник (23.04.1943 — 13.07.1943)
- Петрушин, Андрей Никитович, полковник (08.1943 — 09.04.1944)
- Матвеев, Митрофан Ильич, генерал-майор (19.04.1944 — 09.05.1945)
Память
- Музей военной истории (ранее, музей Боевой славы), средней школы № 92, Центра образования «Сигма» город Барнаул[10].
Герои Советского Союза
- Аникин, Николай Александрович, гвардии капитан, командир дивизиона 197-го гвардейского артиллерийского полка.
- Батеха, Василий Афанасьевич, гвардии лейтенант, командир роты противотанковых ружей 282-го гвардейского стрелкового полка.
- Беленко, Василий Данилович, гвардии младший сержант, заместитель командира пулемётного отделения 282-го гвардейского стрелкового полка.
- Беляев, Владимир Максимович, гвардии старший сержант, командир миномётного взвода 282-го гвардейского стрелкового полка.
- Беляев, Лаврентий Семёнович, гвардии младший лейтенант, командир взвода 280-го гвардейского стрелкового полка.
- Бердин, Галей Иркабаевич, гвардии капитан, заместитель командира батальона по политической части 280-го гвардейского стрелкового полка.
- Глазунов, Григорий Иванович, гвардии старший сержант, начальник радиостанции 139-й гвардейской отдельной роты связи.
- Дышинский, Владимир Александрович, гвардии младший лейтенант, командир взвода разведки 96-й гвардейской отдельной разведывательной роты.
- Евлашев, Иван Петрович, гвардии сержант, помощник командира взвода 276-го гвардейского стрелкового полка.
- Ермолаев, Николай Васильевич, гвардии красноармеец, разведчик взвода пешей разведки 280-го гвардейского стрелкового полка.
- Исаков, Иван Иванович, гвардии старший сержант, командир взвода управления артиллерийской батареи 197-го гвардейского артиллерийского полка.
- Котегов, Алексей Александрович, гвардии младший лейтенант, командир пулемётного взвода 252-го гвардейского стрелкового полка.
Напишите отзыв о статье "92-я гвардейская стрелковая дивизия"
Примечания
- ↑ 1 2 Гвардейские стрелковые дивизии.
- ↑ Список стрелковых, горнострелковых, мотострелковых, механизированных и воздушно-десантных дивизий РККА, дивизий НКВД (1941—1945), 2012.
- ↑ Исаев А. В, 2013, с. 140-141.
- ↑ 1 2 3 Колтунов Г. А., Соловьёв Б. Г, 1970.
- ↑ Исаев А. В, 2013, с. 188.
- ↑ 1 2 3 4 Замулин В. Н, 2008.
- ↑ 1 2 Битва за Днепр. 1943 г, 2006.
- ↑ 1 2 Сборник военно-исторических материалов Великой Отечественной войны. Выпуск 12, 1953.
- ↑ Музей боевой славы 92-й Гвардейской Криворожской Краснознамённой стрелковой дивизии.
- ↑ Музей военной истории.
Литература
- Группа авторов. Форсирование Днепра 37-й армией в районе Кременчуга (сентябрь — октябрь 1943 г.) // Сборник военно-исторических материалов Великой Отечественной войны. Выпуск 12 / Ответственный редактор генерал-лейтенант С. П. Платонов. — М.: Военное издательство МО СССР, 1953. — 130 с.
- [books.google.ru/books?id=ZYelAAAAQBAJ&pg Битва за Днепр. 1943 г] / Составитель В. Гончаров. — М.: АСТ, Хранитель, 2006. — 784 с. — (Неизвестные войны). — 3000 экз. — ISBN 5-9762-0500-3.
- Андреев С. А. Совершенное ими бессмертно. О Героях Советского Союза-выпускниках учебных заведений проф.-техн.образования. — М.: Высшая школа, 1986. — С. 161. — 509 с.
- Собянин Г, Ященко Н. и др. Навечно в строю.. — М.: Воениздат, 1962. — Т. 4. — С. 174-182. — 192 с.
- Считать живыми! / сост.: Д. Маркин. — Кишинёв: Картя Молдовеняскэ, 1978. — С. 38-53. — 188 с.
- Исаев А. В. Курская битва. Первая иллюстрированная энциклопедия. — М.: Яуза, Эксмо, 2013. — 368 с. — (Генеральные сражения Великой Отечественной). — 2000 экз. — ISBN 978-5-699-65014-9.
- Колтунов Г. А., Соловьёв Б. Г. Оборонительное сражение на южном фасе курского выступа (5-23 июля 1943 г.) // Курская битва. — М.: Воениздат, 1970. — 400 с илл. с. — 50 000 экз.
- Замулин В. Н. Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют. — М.: Яуза, Эксмо, 2008. — 816 с. — (1943. К 65-летию Курской битвы). — 4000 экз. — ISBN 978-5-699-28288-3.
- Список стрелковых, горнострелковых, мотострелковых, механизированных и воздушно-десантных дивизий РККА, дивизий НКВД (1941—1945) / Справочник. — М.: Книга по требованию, 2012. — 97 с. — ISBN 978-5-5131-0367-7.
Ссылки
- [www.rkka.ru/guard/sd.htm Гвардейские стрелковые дивизии] (рус.). RKKA.RU (2016). Проверено 12 мая 2016.
- [battle-glory-museum.umi.ru Музей боевой славы 92-й Гвардейской Криворожской Краснознамённой стрелковой дивизии] (рус.). Проверено 12 мая 2016.
- [www.school-museums.narod.ru/1-s.htm Музей военной истории] (рус.). Центр образования "Сигма" (2002). Проверено 12 мая 2016.
Отрывок, характеризующий 92-я гвардейская стрелковая дивизия
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?