99 Ривер стрит

99 Ривер стрит
99 River Street
Жанр	Фильм нуар Триллер Мелодрама
Режиссёр	Фил Карлсон
Продюсер	Эдвард Смол
Автор сценария	Роберт Смит Джордж Цукерман (рассказ)
В главных ролях	Джон Пейн Эвелин Кейс
Оператор	Франц Плейнер
Композитор	Артур Лэндж Эмил Ньюман
Кинокомпания	Edward Small Productions United Artists
Длительность	83 мин
Страна	США США
Язык	английский
Год	1953
IMDb	ID 0045465
Выход фильма «99 Ривер стрит» (оригинальное название — 99 River Street)

К:Фильмы 1953 года

«99 Ривер стрит» (англ. 99 River Street) — нуаровый триллер американского режиссёра Фила Карлсона, вышедший на экраны в 1953 году.

Режиссёр Фил Карлсон известен постановкой таких качественных фильмов нуар, как «Скандальная хроника» (1952), «Узкое место» (1955), «История в Феникс-сити» (1955) и «Братья Рико» (1957). Помимо этого фильма, Карлсон поставил ещё два нуара с Джоном Пейном в главной роли — «Тайны Канзас-сити» (1952) и «Адский остров» (1955).

Пейн сыграл заметные роли также в фильмах нуар «Преступный путь» (1949) и «Оттенок алого» (1956), а также в драме по роману Сомерсета Моэма «На краю лезвия» (1946). Эвелин Кейс более всего известна тем, что сыграла роль сестры Скарлетт О’Хара в фильме «Унесённые ветром» (1939) и была партнёршей Мерлин Монро в фильме «Семилетний зуд» (1955).

Сюжет

Нью-йорский таксист Эрни Дрискол (Джон Пейн) смотрит по телевизору повторение состоявшегося три года назад боксёрского поединка за звание чемпиона мира, в котором он получил тяжелую травму глаза, после чего был вынужден завершить спортивную карьеру. Его привлекательная жена Полин (Пегги Касл) очень разочарована скромными условиями их жизни после ухода Эрни из профессионального спорта, постоянно упрекая в этом своего мужа, мечтой которого стало открытие собственной бензоколонки.

Эрни подвозит Полин на работу в цветочный магазин, а сам встречается в кафе со своим лучшим другом, диспетчером таксопарка Стэном Хоганом (Фрэнк Фейлен), жалуясь на свою личную жизнь. Стэн советует быть повнимательнее к жене и шепнуть ей на ухо, что пора бы завести детей. В кафе появляется их знакомая, начинающая актриса Линда Джеймс (Эвелин Кейс), делясь радостной новостью, что её пригласили на пробы в один из бродвейских театров.

Тем временем Полин встречается в цветочном магазине со своим любовником Виктором Ролинсом (Брэд Декстер). Они планируют этой ночью бежать в Париж после того, как Ролинс выручит за украденные им бриллианты 50 тысяч долларов.

Надеясь наладить с женой отношения, Эрни покупает ей подарок и подъезжает к цветочному магазину. Сквозь витрину он видит, как Полин обнимается и целуется с Виктором. Затем Виктор выбегает на улицу и пытается сесть в такси к Эрни, называя адрес. Однако разъярённый Эрни резко уезжает, а подоспевшая Полин сообщает Виктору, что в машине был её муж.

Виктор вместе с Полин приходит в зоомагазин, в котором у него назначена встреча с подпольным дельцом Кристофером (Джей Эдлер). По договорённости Виктор должен отдать ему украденные бриллианты и получить 50 тысяч долларов наличными. Однако увидев, что Виктор пришёл с женщиной, Кристофер отказывается от сделки. Он говорит, что не доверяет женщинам, кроме того, при краже бриллиантов Виктор убил их владельца, чего делать не следовало. Кристофер вместе со своим подручным Микки (Джек Лэмберт), угрожая оружием, выпроваживают Виктора и испуганную Полин на улицу.

Вернувшись в таксопарк, взбешенный от ревности Эрни набрасывается на Стэна, хватает его за грудки и швыряет на капот автомобиля. Это слегка приводит Эрни в чувство, и Стэну удаётся немного успокоить его. Эрни снова уходит на смену, но по дороге встречает Линду, которая сообщает ему страшную новость. Она рассказывает, что в театре во время разговора о её будущей карьере продюсер стал к ней приставать, и она, защищаясь, случайно убила его. Эрни едет с ней в театр, выходит на сцену и видит тело. Линда в драматических красках описывает ему, что произошло. Эрни спрашивает Линду, видел ли её кто-нибудь вместе с продюсером, а затем предлагает избавиться от тела.

В этот момент «тело» поднимается, включается общий свет, и Эрни видит драматурга и режиссёра спектакля, которые из темноты поднимаются на сцену и аплодируют. Они в восторге от разыгранной Линдой сцены и прочат ей большое будущее на Бродвее. Эрни понимает, что драматург специально спланировал эту сцену, чтобы убедить режиссёра в актёрских способностях Линды. Линда получает роль. Когда драматург пытается расплатиться с Эрни за участие в этом «спектакле», тот с гневом набрасывается на него, бьёт его и нескольких других работников театра и уходит. Один из сотрудников театра вызывает полицию, заявляя о драке, рассчитывая, что скандал привлечёт дополнительное внимание к новому спектаклю.

Эрни приходит в свой бывший боксёрский зал и просит менеджера Попа Дёрки организовать ему бой. Однако Поп отказывает ему, говоря, что если Эрни получит сильный удар в глаз, то может навсегда лишиться зрения, и никакая прибыль не окупит такие жертвы.

Тем временем Виктор привозит Полин в свою квартиру и уговаривает её через диспетчера вызвать Виктора в соседний бар. После того, как она кладёт трубку, Виктор обматывает платок вокруг её шеи и душит её. Приехав по вызову, Эрни ожидает Полин в баре, она так и не появляется. Тогда Эрни едет домой, пакует свои вещи и собирается уходить. Около машины он встречает Линду, которая просит у него прощения и говорит, что отказалась от роли в спектакле. Одновременно она сообщает, что его разыскивает полиция и хочет задержать по обвинению в избиении человека. Чтобы положить чемодан в своё такси, Эрни открывает заднюю дверь и видит на сидении тело убитой Полин.

Эрни естественно подозревает в убийстве Виктора, но он не знает ни его имени, ни адреса. На удачу Эрни едет по адресу, который Виктор назвал ему около цветочного магазина. По описанию внешности Виктора ему удаётся узнать у консьержки номер его квартиры. Дверь никто не открывает, и Эрни вскрывает её своими инструментами. В квартире он натыкается на вооружённого Микки, который хочет знать, где найти Виктора, чтобы убить его и захватить украденные бриллианты. Эрни удаётся выхватить у Микки пистолет, после чего он жестоко избивает Микки, выясняя у него подробности об ограблении и о плане Виктора и Полин вместе бежать из города. Входит Линда, до того дежурившая на улице, и сообщает Эрни, что полиция нашла его машину с трупом Полин внутри.

Виктор снова приезжает в зоомагазин и говорит Кристоферу, что избавился от женщины, подставил в убийстве её мужа, и теперь хочет получить свои деньги. Несмотря на нежелание Кристофера, Виктор, угрожая пистолетом, заставляет того рассчитаться за бриллианты.

Эрни вместе с Линдой направляются в таксопарк, где Эрни объясняет Стэну сложившуюся ситуацию. Узнав от Микки, что Виктор и Полин собирались этим вечером сесть на корабль в Джерси-сити, Эрни просит Стэна связаться с другими таксопарками и отследить через них все заказы машин в направлении Джерси-сити.

Тем временем, специалист по подделке документов по имени Монк звонит Кристоферу и сообщает, что у него назначена встреча с Виктором в одном из портовых кафе по адресу 99 Ривер стрит, где он должен передать Виктору фальшивый паспорт. Кристофер просит Монка задержать встречу на час, а сам немедленно выезжает со своими людьми по указанному адресу. В это же время Стэн передаёт Эрни, что поступил заказ на адрес 99 Ривер стрит. Эрни и Линда немедленно выезжают на место.

Эрни подъезжает к бару на такси, высаживает Линду, однако дорожный инспектор не разрешает поставить такси перед входом в бар, и Эрни отъезжает, чтобы найти другое место для парковки, а Линда заходит в бар одна. Тем временем в бар приезжает и Монк, который садится за столик к Виктору и передаёт ему поддельный паспорт и билеты на корабль, говоря, что надо немного подождать до начала регистрации. Линда подслушивает этот разговор, и после ухода Монка, под видом пьяной начинает заигрывать с одиноко сидящим Виктором, пытаясь вытащить его из бара. Тем временем, перед входом в бар Микки останавливает Эрни и, угрожая оружием, заставляет его сесть в машину, где находится Кристофер со своими подручными.

Линде не удаётся соблазнить Виктора, и она пускает в ходе последнее оружие, называя имя Полин. Обеспокоенный Виктор вытаскивает её на улицу и бьёт по лицу, требуя сказать, откуда она узнала это имя. В этот момент к ним подходит Микки, и угрожая пистолетом, уводит пару в доки. Машина Кристофера медленно следует за ними. В этот момент Эрни, который находился без сознания после сильнейшего удара по голове, приходит в себя и со всей силы бьёт шофера. Машина разгоняется и на полном ходу врезается в огромный кран, но Эрни успевает выпрыгнуть наружу.

Авария отвлекает внимание Микки, и Виктору удаётся нанести ему мощный удар, в результате чего тот теряет сознание, после чего Виктор завладевает его оружием. Линда тем временем освобождается и бежит вызвать полицию. Эрни замечает Виктора и гонится за ним, но Виктор стреляет в него и ранит в грудь. Эрни собирает всю свою волю в кулак и продолжает преследование. Он ловит Виктора на трапе одного из кораблей, избивает несколькими мощными боксерскими ударами и скручивает, после чего появляется вызванная Линдой полиция…

Год спустя Эрни приходит в боксёрский зал к Попу и рассказывает, что теперь они с Линдой партнёры и в браке, и в бизнесе, так как открыли автозаправочную станцию. Следуя совету Стэна, Эрни шепчет Линде на счёт детей, и получает в ответ одобрительную улыбку.

В ролях

• Джон Пейн — Эрни Дрисколл
• Эвелин Кейс — Линда Джеймс
• Брэд Декстер — Виктор Ролинс
• Фрэнк Фейлен — Стэн Хоган
• Пегги Касл — Полин Дрисколл
• Джей Эдлер — Кристофер
• Джек Лэмберт — Микки
• Джин Рейнольдс — Чак

Оценка критики

Газета «Нью-Йорк таймс» сразу после выхода фильма на экраны дала ему негативную оценку, написав: «… это одна из тех лишённых вкуса мелодрам, которые наполнены неприятными ворами, изменницами-блондинками и массой сцен, якобы демонстрирующих повседневную жизнь подпольного мира. На фоне этих затхлых перепевов Джон Пейн играет таксиста, возбуждённого мечтами о том, кем бы он мог быть в мире бокса. Он обременён пустой, не гнушающейся воровства и аморальной женой. Там ещё есть свёрток с украденными драгоценностями, убийство жены мистера Пейна, которую отлично сыграла Пегги Касл, и его подстава. Естественно, очаровательная Эвелин Кейс помогает ему выбраться из этих опасных прередряг, всю дорогу играя так, как будто её оживляли электрошоком. И чтобы закруглить этот грустный, грустный кинематографический кусочек, есть ещё и хорошо знакомая погоня по тёмному и зловещему порту, в которой герой, похожий на дуршлаг с пулевыми отверстиями в нём, с напором в духе старой школы, настигает и скручивает убийцу… Сказать, что этот фильм неприятный было бы слишком мягко; точнее будет заметить, что он вызывает раздражение и скуку. Ответственность за это художественное преступление несут сценарист Роберт Смит и режиссёр Фил Карлсон».

Дейв Керр в «Чикаго ридер» отметил, что «поставленный Филом Карлсоном в 1953 году, этот низкобюджетный независимый фильм нуар стал примером скромного великолепия, которое часто демонстрировал американский жанровый кинематограф».

Кинокритик Крейг Батлер на сайте Allmovie написал, что фильм стал «жестоким и жарким эксукрсом Фила Карлсона в фильм нуар, у которого также много противников, как и поклонников. Многое в фильме заслуживает высокой оценки, начиная с того экономичного способа, с помощью которого Карлсону удаётся передать столь сложную историю. Карлсон, как обычно даёт много крупных планов, и тому есть своё основание: они заставляют зрителей непосредственно почувствовать персонажей, испытать те же переживания, что и они. Но оператор Франц Плейнер не намерен укладывать всё только в крупные планы; он даёт также серию потрясающих и запоминающихся кадров и ракурсов, которые дополняют и усиливают ход повествования. Плейнеру и Карлсону особенно удалась мастерски поставленная кульминационная сцена. Все актёры, особенно, Джон Пейн, демонстрируют свою лучшую форму. И тем не менее, все эти способности и всё мастерство устремлены на реализацию в общем-то посредственной истории… Кроме того, мировоззрение Карлсона может показаться слишком циничным и/или упрощенческим. Хотя фильм и не на любой вкус, он обладает бесспорной ударной мощью».

Ссылки

• [www.imdb.com/title/tt0045465/?ref_=sr_1 99 Ривер стрит] на сайте IMDB
• [www.allmovie.com/movie/v104074 99 Ривер стрит] на сайте Allmovie
• [www.rottentomatoes.com/m/99_river_street/ 99 Ривер стрит] на сайте Rotten Tomatoes
• [www.tcm.com/tcmdb/title/13209/99-River-Street/ 99 Ривер стрит] на сайте Turner Clfssic Movies
• [www.youtube.com/watch?v=mG1guwmVPDk 99 Ривер стрит] фильм на сайте YouTube

Отрывок, характеризующий 99 Ривер стрит

– Как можно быть здоровой… когда нравственно страдаешь? Разве можно оставаться спокойною в наше время, когда есть у человека чувство? – сказала Анна Павловна. – Вы весь вечер у меня, надеюсь?
– А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, – сказал князь. – Дочь заедет за мной и повезет меня.
– Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces fetes et tous ces feux d'artifice commencent a devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]
– Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
– Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника… На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?… Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцову?… Ничего. Они не поняли, они не могут понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и всё хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уж объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него… И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralite prussienne, ce n'est qu'un piege. [Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.] Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!… – Она вдруг остановилась с улыбкою насмешки над своею горячностью.
– Я думаю, – сказал князь улыбаясь, – что ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
– Сейчас. A propos, – прибавила она, опять успокоиваясь, – нынче у меня два очень интересные человека, le vicomte de MorteMariet, il est allie aux Montmorency par les Rohans, [Кстати, – виконт Мортемар,] он в родстве с Монморанси чрез Роганов,] одна из лучших фамилий Франции. Это один из хороших эмигрантов, из настоящих. И потом l'abbe Morio: [аббат Морио:] вы знаете этот глубокий ум? Он был принят государем. Вы знаете?
– А! Я очень рад буду, – сказал князь. – Скажите, – прибавил он, как будто только что вспомнив что то и особенно небрежно, тогда как то, о чем он спрашивал, было главною целью его посещения, – правда, что l'imperatrice mere [императрица мать] желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C'est un pauvre sire, ce baron, a ce qu'il parait. [Этот барон, кажется, ничтожная личность.] – Князь Василий желал определить сына на это место, которое через императрицу Марию Феодоровну старались доставить барону.
Анна Павловна почти закрыла глаза в знак того, что ни она, ни кто другой не могут судить про то, что угодно или нравится императрице.
– Monsieur le baron de Funke a ete recommande a l'imperatrice mere par sa soeur, [Барон Функе рекомендован императрице матери ее сестрою,] – только сказала она грустным, сухим тоном. В то время, как Анна Павловна назвала императрицу, лицо ее вдруг представило глубокое и искреннее выражение преданности и уважения, соединенное с грустью, что с ней бывало каждый раз, когда она в разговоре упоминала о своей высокой покровительнице. Она сказала, что ее величество изволила оказать барону Функе beaucoup d'estime, [много уважения,] и опять взгляд ее подернулся грустью.
Князь равнодушно замолк. Анна Павловна, с свойственною ей придворною и женскою ловкостью и быстротою такта, захотела и щелконуть князя за то, что он дерзнул так отозваться о лице, рекомендованном императрице, и в то же время утешить его.
– Mais a propos de votre famille,[Кстати о вашей семье,] – сказала она, – знаете ли, что ваша дочь с тех пор, как выезжает, fait les delices de tout le monde. On la trouve belle, comme le jour. [составляет восторг всего общества. Ее находят прекрасною, как день.]
Князь наклонился в знак уважения и признательности.
– Я часто думаю, – продолжала Анна Павловна после минутного молчания, подвигаясь к князю и ласково улыбаясь ему, как будто выказывая этим, что политические и светские разговоры кончены и теперь начинается задушевный, – я часто думаю, как иногда несправедливо распределяется счастие жизни. За что вам судьба дала таких двух славных детей (исключая Анатоля, вашего меньшого, я его не люблю, – вставила она безапелляционно, приподняв брови) – таких прелестных детей? А вы, право, менее всех цените их и потому их не стоите.
И она улыбнулась своею восторженною улыбкой.
– Que voulez vous? Lafater aurait dit que je n'ai pas la bosse de la paterienite, [Чего вы хотите? Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви,] – сказал князь.
– Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будь сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества и жалеют вас…
Князь не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Князь Василий поморщился.
– Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbeciles. [дураки.] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что то неожиданно грубое и неприятное.
– И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
– Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
– Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.
– Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.