Grumman A-6 Intruder

Поделись знанием:
(перенаправлено с «A-6 Intruder»)
Перейти к: навигация, поиск
A-6 Intruder
A-6E эскадрильи VA-34 Blue Blasters ВМС США в полёте
Тип палубный штурмовик
Разработчик Grumman
Первый полёт 19 апреля 1960 года
Начало эксплуатации 1963 год
Конец эксплуатации 1997 год
Статус снят с вооружения
Основные эксплуатанты ВМС США
КМП США
Годы производства 1962-1990
Единиц произведено 693
Варианты EA-6 Prowler
 Изображения на Викискладе
Grumman A-6 IntruderGrumman A-6 Intruder

Грумман А-6 «Интрудер» (англ. Grumman A-6 Intruder) — американский палубный всепогодный штурмовик, спроектированный в конце 1950-х годов и состоявший на вооружении три с половиной десятилетия.





История создания

По итогам войны в Корее стала очевидной необходимость замены штурмовика А-1 «Скайрейдер» в составе ВМС США современным реактивным самолётом, способным эффективно действовать в сложных климатических условиях и в ночное время. В феврале 1957 года Бюро авиации флота разработало комплекс требований к такому самолёту. Новый ударный самолёт, кроме всепогодности, должен был иметь скорость около 1000 км/ч, боевой радиус 560 км, укороченные взлёт и посадку, экипаж из двух человек. Требования были разосланы в восемь авиастроительных фирм: Боинг, Дуглас, Воут, Мартин, Белл, Локхид, Норт Америкэн, Грумман. На конкурсе было представлено в общей сложности 12 проектов (в том числе проект самолёта вертикального взлёта и посадки фирмы Белл). В декабре 1957 года победителем конкурса была объявлена фирма Грумман со своим проектом G-128. Вероятно, определенное влияние на победу Грумман оказало то, что эта фирма имела большой опыт в создании палубных самолётов и имела тесные связи с ВМС США.

Прототип нового самолёта, имевший обозначение A2F-1, совершил первый полёт 19 апреля 1960 года (лётчик-испытатель — Боб Смит). Всего было построено 8 опытных экземпляров, на которых были установлены поворотные сопла двигателей для обеспечения требуемых взлётных характеристик; позднее от поворотных сопел отказались, поскольку механизации крыла оказалось вполне достаточно. Приёмо-сдаточные испытания начались в октябре 1962 года, а предсерийные экземпляры испытывались в полярных условиях в Гренландии. Первые два серийных самолёта поступили на вооружение эскадрильи VA-42 в феврале 1963 года. Они носили обозначение А-6А и название «Интрудер» («Вторгающийся»).

Задействованные структуры

В разработке и производстве истребителей A-6 были задействованы следующие структуры:[1]

Генеральный подрядчик работ
Субподрядчики первой очереди
Поставщики бортового оборудования по заказу генподрядчика (CFE)
Поставщики бортового оборудования по госзаказам (GFAE)

Варианты

  • A2F-1 — обозначение опытных самолётов.
  • А-6А — первая серийная модификация. Выпущено 488 машин (включая 6 предсерийных).
  • А-6B — модификация, предназначенная для подавления ПВО противника. Несла противорадиолокационные ракеты AGM-45 «Шрайк» и AGM-78 «Стандарт ARM». В 1967—1970 годах переоборудовано 19 самолётов из А-6А. Позднее они были переоборудованы в А-6Е.
  • А-6C — создан специально для ударов по целям на «тропе Хо Ши Мина» в тёмное время суток. 12 самолётов переоборудованы в 1970 году; на них была установлена аппаратура для обнаружения наземных целей ночью. После войны все А-6С были переоборудованы в А-6Е.
  • А-6E — основная поздняя модификация А-6. Первый полёт совершён 27 февраля 1970 года. Всего ВМС получили 445 самолётов, в том числе около 240 были переоборудованы из более ранних модификаций. На А-6Е установлена многофункциональная РЛС AN/APQ-148 и новая навигационная система. На всех самолётах с 1979 года устанавливался лазерный целеуказатель, позволивший использовать бомбы с лазерным наведением.
  • А-6F «Интрудер II» — вариант радикальной модернизации А-6, предложенный в середине 1980-х годов. Первый полёт в августе 1987 года. Самолёт должен был иметь новые двигатели Дженерал Электрик F404, новую РЛС, цифровую авионику и возможность нести ракеты «воздух-воздух» AIM-120. ВМС отказались от этого варианта, предпочтя ему разрабатывавшийся по технологии «стелс» перспективный штурмовик А-12 «Эвенджер II» (программа А-12 была закрыта в 1991 году).
  • А-6G — более дешёвый вариант А-6F, сохранявший двигатели J52. Серийно не выпускался.
  • ЕА-6A — первая модификация «Интрудера», предназначенная для постановки радиоэлектронных помех. Первый полёт состоялся 26 апреля 1963 года. Выпущено и переоборудовано из А-6А 28 самолётов.
  • ЕА-6B «Праулер» — значительно улучшенный ЕА-6А с более мощной системой радиоэлектронной борьбы. Экипаж увеличен до 4 человек. Построено 170 самолётов.
  • КА-6D — «летающий танкер». В начале 1970-х годов в эту модификацию было переоборудовано около 90 «Интрудеров», распределённых между всеми боевыми эскадрильями А-6 для обеспечения дозаправок в воздухе.

Служба

Самолёты А-6 не поставлялись на экспорт. В США они состояли на вооружении эскадрилий ВМС и корпуса морской пехоты три с половиной десятилетия, получив признание экипажей, о котором свидетельствует многочисленность данных ему прозвищ — «Вдвойне уродливый» (Double Ugly), «Могучий Альфа-Шесть» (The Mighty Alpha Six), «Железный головастик» (Iron Tadpole), «Беременная гуппи» (Pregnant Guppy). Несмотря на обозначение (литерой А в американской военной авиации обозначаются штурмовики), «Интрудер» не был штурмовиком в классическом понимании, по характеристикам являясь палубным бомбардировщиком — он имел значительную бомбовую нагрузку, большую дальность полёта, нёс оборудование, позволявшее производить очень точное бомбометание.

А-6 принимали участие во Вьетнамской войне с начала полномасштабного американского вмешательства в 1965 году и до его конца, причём в боевых действиях применялись все серийные модификации. Как правило, А-6 наносили удары по наиболее важным целям. Также они летали на «свободную охоту» над Северным Вьетнамом и Лаосом. «Интрудеры» морской пехоты базировались в Южном Вьетнаме и часто применялись для непосредственной поддержки наземных сил. Поначалу основное внимание уделялось максимальной бомбовой нагрузке, и возможности самолёта не использовались в полную силу. Однако при адекватном использовании А-6 достигали значительных результатов, например, в ходе успешного ночного удара по электростанции Уонгби в апреле 1966 года. Как сказал[2] пилот «Интрудера», комментируя один из вылетов: «Видимость была почти нулевой, что сделало погоду идеальной для наших А-6».

С февраля 1967 года А-6 выполняли минирование с воздуха рек в южной части Северного Вьетнама, а в мае 1972 года приняли участие в операции «Pocket Money» (минирование гавани Хайфона). Среди лётчиков военно-морской авиации получил определённую известность эпизод, произошедший в июле 1972 года, когда во время ночного вылета в результате попадания в кабину А-6 очереди зенитного пулемёта погиб штурман, однако лётчику удалось совершить успешную посадку на палубу авианосца[3].

В 1980-е годы «Интрудеры» участвовали в ряде небольших вооружённых акций США. В 1983 году они поддерживали высадку десанта на Гренаде. В декабре того же года во время налёта на позиции сирийских войск в Ливане был сбит один А-6 (один пилот погиб, второй попал в сирийский плен и был освобождён через месяц).
В марте 1986 года «Интрудеры» при помощи противокорабельных ракет AGM-84 потопили два патрульных катера ВМС Ливии, а в ночь на 15 апреля в рамках операции «El Dorado Canyon» совершили налёт на военные объекты в пригородах Бенгази.

В апреле 1988 года A-6 участвовали в потоплении иранского фрегата «Саханд» (Операция «Богомол»).

Последним крупным эпизодом в боевой биографии А-6 было их участие в операции «Буря в пустыне» в 1991 году. Более сотни А-6Е использовались ВМС и КМП для нанесения ударов по военным и промышленным объектам Ирака, а также по иракским войскам.

Через два года А-6 приняли символическое участие в миротворческой операции ООН в Сомали.

Также они выполняли патрулирование неполётных зон над Ираком и Боснией.

Предложение фирмы Грумман провести коренную модернизацию парка самолётов А-6 было отвергнуто ВМС США в конце 1980-х годов. Хотя планировавшийся на замену «Интрудеру» штурмовик А-12 так и не был построен, А-6 всё же стали снимать с вооружения; окончательно этот процесс был завершён в начале 1997 года. Некоторое число самолётов было затоплено у берегов Флориды для создания так называемого «рифа „Интрудеров“».

Самолёты РЭБ ЕА-6В применялись в ходе военных операций против Югославии (1999) и Ирака (2003), и до сих пор состоят на вооружении. Предполагается заменить их новым самолётом радиолокационной борьбы ЕА-18G «Граулер».

След в искусстве

В 1986 году Стивен Кунц, бывший пилот А-6 во время войны во Вьетнаме, написал ставший бестселлером роман «Полёт „Интрудера“» (Flight of the Intruder), сюжет которого развивается вокруг пилотов А-6, участвующих в боевых действиях. На основе романа в начале 1990-х был снят одноимённый фильм и создана компьютерная игра для ряда платформ. А-6 также присутствует в ряде других фильмов (например, «Top Gun», «Мы были солдатами») и компьютерных игр на разных платформах.

Особенности конструкции

Самолёт A-6 представляет собой моноплан со среднерасположенным стреловидным крылом (угол стреловидности — 25°), двумя двигателями и однокилевым хвостовым оперением. Два члена экипажа сидят рядом, лётчик слева, штурман справа. На рабочем месте штурмана нет органов управления самолётом. Крылья самолёта складываются при размещении в ангаре авианосца. Двигатели расположены в гондолах по бокам фюзеляжа. Шасси трёхстоечное, передняя стойка двухколёсная.

Тактико-технические характеристики

Приведенные характеристики соответствуют модификации A-6E.

Источник данных: Jane's, 1975; Loftin L. K., Jr., 1985.

Технические характеристики

Лётные характеристики

  • Максимально допустимая скорость: 1285 км/ч
  • Максимальная скорость: 1043 км/ч
  • Крейсерская скорость: 776 км/ч
  • Скорость сваливания: 171 км/ч (с выпущенными закрылками)
  • Боевой радиус:  
    • с 1 × 944 кг ядерной бомбой Mk43 и 4 × 1135 л ПТБ: 1432 км
    • с 4670 кг боевой нагрузки и 2 × 1135 л ПТБ: 724 км
  • Практическая дальность: 3482 км (без подвесок)
    • с максимальной боевой нагрузкой: 1733 км
  • Перегоночная дальность: 5311 км
  • Практический потолок: 13 595 м
  • Скороподъёмность: 43,68 м/с
  • Нагрузка на крыло: 557,6 кг/м²
  • Тяговооружённость: 0,34
  • Длина разбега: 802 м
  • Длина пробега: 640 м 
  • Аэродинамическое качество: 15,2

</ul> Вооружение

Сравнение с аналогами

Су-17 МиГ-27 LTV A-7 Corsair II Grumman A-6 Intruder Mitsubishi F-1
Первый полёт 2 августа 1966 года 17 ноября 1972 года 27 сентября 1965 года 19 апреля 1960 года 3 июня 1975 года
Принят на вооружение 1970 год 1975 год 1967 год 1963 год 1978 год
Годы производства 1969 — 1990 1973 — 1994 1965 — 1984 1962 — 1990 1977 — 1987
Единиц произведено 2 867 1 412 1 569 693 77
Статус Состоит на вооружении Состоит на вооружении Снят с вооружения в 2014 году Снят с вооружения в 1997 году Снят с вооружения в 2006 году
SEPECAT Jaguar Dassault-Breguet Super Étendard Hawker Siddeley Buccaneer СОКО J-22 Орао IAR 93
Первый полёт 8 сентября 1968 года 28 октября 1974 года 30 апреля 1958 года 31 октября 1974 года 31 октября 1974 года
Принят на вооружение 1972 год 1978 год 1962 год 1978 год 1978 год
Годы производства 1968 — 1981 1977 — 1983 1961 — 1977 1978 — 1992 1976 — 1990
Единиц произведено 573 85 206 165 86
Статус Состоит на вооружении Состоит на вооружении Снят с вооружения в 1993 году Состоит на вооружении Снят с вооружения в 1998 году

Напишите отзыв о статье "Grumman A-6 Intruder"

Примечания

  1. ↑ [babel.hathitrust.org/cgi/pt?id=uc1.$b655549;view=1up;seq=775 Statement of Rear. Adm. William I. Martin, Acting Deputy Chief of Naval Operations (Air).  (англ.)] / Hearings on Military Posture, and H.R. 4016 : Hearings before the Committee on Armed Services, 89th Congress, 1st Session. — Washington, D.C. : U.S. Government Printing Office, 1965. — P.893 — 1556 p.
  2. ↑ [www.history.navy.mil/danfs/k4/kitty_hawk-ii.htm Kitty Hawk]
  3. ↑ [www.pownetwork.org/bios/b/b221.htm Bio, Bixel, Michael S]

Литература

  • Jane's All The World's Aircraft 1975-76 / Taylor, John W. R. ed.. — London: Macdonald and Jane's, 1975. — P. 346-348. — 830 p. — ISBN 0-354-00521-9.
  • Loftin L. K., Jr. [www.hq.nasa.gov/pao/History/SP-468/cover.htm Quest for performance: The evolution of modern aircraft]. — Washington, D.C.: NASA Scientific and Technical Information Branch, 1985.
  • И. Кудрин. Самолеты А-6 "Интрудер" // "Зарубежное военное обозрение", № 8, 1986, стр.54-57.
  • [www.zvo.su/VMS/palubnye-shturmoviki-vms-ssha.html Палубные штурмовики ВМС США], журнал Зарубежное военное обозрение, №10 1977

Ссылки

Отрывок, характеризующий Grumman A-6 Intruder

В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.


В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Grumman_A-6_Intruder&oldid=81236941»